АВАРИЯ В МИНГЕЧАУРЕ И БЕСПОРЯДКИ В ГЯНДЖЕ: СТАБИЛЬНОСТЬ В АЗЕРБАЙДЖАНЕ ПОД УГРОЗОЙ?
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Андрей АРЕШЕВ | 13.07.2018 | 20:49
Внутренние проблемы вряд ли удастся загасить поисками «иранского», «армянского» и «российского следа»
Политические и социально-экономические системы, сформировавшиеся за последние два с половиной десятилетия в большинстве постсоветских стран, чем дальше, тем больше, подвергаются испытаниям на прочность. Речь идёт об их объективной уязвимости перед внутренними вызовами и зависимостью от внешних центров силы, что лишь до поры до времени возможно контролировать преимущественно силовыми, либо же манипулятивно-политтехнологическими методами (в зависимости от специфики конкретного государства).
В полной мере это относится и к постсоветскому Кавказу. В минувшем апреле под напором массовых уличных акций протеста поменялась власть в Армении, причем внутренние трансформации в этой стране далеки от завершения. Первоначальные надежды официального Баку на благоприятные для него подвижки в карабахском вопросе обнаружили полную несостоятельность. Между тем, 3 июля уже в самом Азербайджане произошло два знаковых события, вызвавших широкий резонанс не только внутри страны, но и за её пределами.
Во-первых, в результате крупной аварии на сданной в эксплуатацию ещё в середине 1950-х годов и находящейся на не столь большом отдалении от Нагорного Карабаха Мингечаурской гидроэлектростанции большая часть страны (включая столицу) оказалась обесточенной на несколько часов. Несмотря на то, что через несколько часов энергоснабжение было восстановлено, сбои продолжились, и экстренную помощь стране, заявляющей о себе как о ведущем поставщике энергоресурсов в регионе, пришлось оказывать соседним России и Грузии. Несмотря на значительные инвестиции, вложенные в строительство десятков электростанций в различных районах страны, как отмечено в специальном обращении президента страны, «авария, произошедшая на одной станции, нанесла большой удар по всей нашей энергетической системе». Ссылки на установившуюся (заметим, по всему региону) почти 50-градусную жару руководство республики не удовлетворили. Министр по чрезвычайным ситуациям Кямаледдин Гейдаров указал на многочисленные нарушения не только в работе Мингечаурской ГЭС, но также бакинского метрополитена и других объектов, жизнедеятельность которых оказалась в результате аварии на время парализованной, что создало населению массу неудобств. Генпрокуратура Азербайджана по факту аварии возбудила уголовное дело по статьям «нарушение правил пожарной безопасности», «злоупотребление должностными полномочиями» и «халатность».
Если авария на крупнейшем в стране гидроэнергетическом объекте способна нанести ущерб репутации прикаспийской страны как надежного поставщика энергоресурсов на европейские рынки, то события в Гяндже порождают вопросы относительно внутриполитической стабильности в Азербайджане. В тот же день, 3 июля, на главу второго по величине города республики Гянджа (бывший советский Кировабад) Эльмара Велиева было совершено вооружённое нападение, в результате которого он был тяжело ранен. Нападавший был задержан, им оказался житель города 1983 года рождения, гражданин России Юнис Сафаров, давший (правда, после жестокого избиения со стороны сына Велиева и его друзей) показания, на основании которых были выявлены 11 его сообщников, якобы состоявших в радикальной исламистской ячейке.
Впрочем, через неделю, 10 июля вечером, опять-таки согласно официальной информации, «группа радикально настроенных религиозных лиц из 150-200 человек, собравшись перед административным зданием исполнительной власти города Гянджа, попыталась грубо нарушить общественный порядок». Имеются данные о том, что акция, организованная, в том числе и через социальные сети, собрала преимущественно молодых жителей ряда регионов страны, выкрикивавших лозунги «Аллах Акбар» и вооружённых колюще-режущими предметами. По свидетельству пострадавших полицейских, «толпа шла с нескольких направлений».
В ходе последовавших столкновений были убиты как минимум двое руководящих сотрудников полиции (заместитель начальника главного управления полиции Ильгар Балакишиев и заместитель начальника Низамнской районной полиции Самед Аббасов – брат представителя Управления мусульман Кавказа Гаджи Тахира Аббасова). Неофициальные источники говорят о несколько большем числе жертв беспорядков, причём с обеих сторон. Несмотря на то, что после задержания сорока участников несанкционированного митинга «остальные бежали с территории и скрылись», и «в течение 30 минут общественный порядок в центре Гянджи был восстановлен», к вечеру того же дня в город введены дополнительные силы полиции и внутренних войск. По делу о беспорядках в Гяндже арестованы 9 человек, говорится в распространённом 12 июля совместном заявлении Генпрокуратуры, МВД и Службы государственной безопасности Азербайджана. Начальник СГБ Мадат Гулиев, глава МВД Рамиль Усубов и генпрокурор Закир Гаралов отправились в Гянджу для проведения расширенного совещания с руководством и членами следственно-оперативной группы, созданной в связи с произошедшими в городе событиями.
Местные СМИ приводит факты уголовной биографии как двух непосредственных участников беспорядков, так и лиц, начавших распространять в интернете призывы к убийствам сотрудников правоохранительных органов, очевидно намекая на криминальную версию событий, призванную исключить их социально-политический подтекст. Между тем, бакинское издание «Зеркало» ещё до событий 10 июля отмечало весьма показательную реакцию жителей города на нападение на Велиева: «Вместо шока, общество радуется, а из «гянджинского стрелка» Юниса Сафарова сделали чуть ли не героя. Удивительно, человек совершает преступление – стреляет в госчиновника, а для общества он герой. Но ведь это должно говорить о чем-то? В любой другой стране данный факт был бы зафиксирован как чрезвычайный, экстраординарный случай. Однако, никакого сожаления, напротив, высказываний: «Он получил по заслугам», — более чем… недоброжелателей у главы исполнительной власти было больше, чем доброжелателей. Практически все отмечали, что покушение на Велиева было делом времени. А причина проста, Эльмар Велиев сумел отличиться своим поведением, оскорбляя гянджинцев. «Рано или поздно – это должно было случиться», — говорили они… Уровень эффективности работы глав исполнительных властей регионов, всем известен. Сегодня все регионы страны сильно отстают в своем развитии от центра. О том, что именно в регионах на сегодня больше всего общественно-социальных проблем, безработицы тоже известно. За последние 10 лет большинство случаев социального недовольства проявлялось именно в регионах… Космический разрыв между обществом и государством ни к чему хорошему не приведет. Может все-таки правительству стоит пересмотреть свою региональную политику? И пока есть время меняться, в противном случае ничего хорошего из этого не выйдет…»
Таким образом, хотя пострадавший градоначальник был известен своим, мягко говоря, неоднозначным поведением, затем власти весьма уверенно заговорили о террористическом акте, приписав задержанному и его предполагаемым сообщникам планы новых убийств государственных чиновников с конечной целью установления в стране исламской формы правления. Более того, Ю. Сафарова попытались связать с известным шиитским проповедником Талехом Багирзаде, осужденным после волнений в апшеронском посёлке Нардаран, откуда рукой подать до поиска «иранского следа», чем и занялись некоторые местные эксперты.
Бывший заместитель министра иностранных дел Тофик Зульфугаров разглядел в произошедшем, как и в реакции на события в Гяндже различных кругов, попытку представить «шехидов» с признаками радикального шиизма как защитников прав угнетённых: «Эта идеологическая модель явная копия иранской революционной идеологемы». Выходя на более широкие геополитические обобщения, он обвиняет враждебные к Азербайджану радикальные круги в Иране в стремлении дестабилизировать ситуацию в соседней стране. Аналогичный тезис, пусть и в более мягкой форме, не называя конкретных стран, повторил спикер азербайджанского МИДа Х. Гаджиев: «События в Гяндже показали, что развитие Азербайджана беспокоит не только Армению, но и некоторые другие внешние силы. Азербайджан находится в условиях войны, убийство офицеров полиции является предательством». 13 июля президент Азербайджана Ильхам Алиев на совещании глав правоохранительных органов также заявил, что за событиями в Гяндже стоят внешние силы.
Разумеется, не обошлось и без поисков «армянского» и «российского следа»: один из братьев Э. Велиева, военный прокурор Азербайджана Ханлар Велиев обнаружил у задержанного Ю. Сафарова мать-«армянку», к тому же работающую в «российских спецслужбах». Согласно одной из версий силовиков, этот якобы приверженец радикального шиизма с армянским происхождением также успел повоевать в Сирии на стороне запрещённой в России группировки «Исламское государство», для которой, напомним, именно шииты являются основными противниками. Как он в этом контексте мог 8 месяцев проживать в иранском городе Кум (один из центров шиитской религиозной традиции), о чем также упоминали местные СМИ – не совсем понятно.
За всеми этими противоречивыми версиями, включая попытки связать воедино проармянских «сепаратистов, религиозных радикалов, общепитовскую оппозицию», чувствуется некоторая растерянность властей, неспособных признать очевидные промахи в своей работе и склонных списывать их на происки внешних сил. Что, впрочем, вовсе не исключает теоретического стремления терпящих неудачи в Сирии международных террористических группировок расшатать обстановку в богатой энергоресурсами кавказской стране, где проживают как шииты (согласно различным экспертным оценкам, от 60 до 70 процентов), так и сунниты, доля которых в постсоветский период могла заметно возрасти.
Несколько лет назад, в пору наивысшей точки экспансии самозваного «халифата» на землях Сирии и Ирака, на распространяемых им картах не только выгодно расположенный географически Азербайджан, но и граничащий с ним российский Северный Кавказ закрашивался в чёрный цвет. По разным данным, в ходе боевых действий и антитеррористических операций на Ближнем Востоке было убито около 200 выходцев из Азербайджана. В конце 2015 года в Дербенте и ряде районов Южного Дагестана имели место резонансные теракты, давшие почву рассуждениям об экспорте ближневосточной нестабильности непосредственно к южным границам России с транзитным использованием азербайджанской территории. Практически одновременно, в декабре того же года, «в связи с утратой доверия» некогда могущественное Министерство национальной безопасности Азербайджана было разделено на две самостоятельные структуры (Службу внешней разведки и Службу государственной безопасности). Некоторые эксперты усмотрели в качестве одной из мотиваций такого решения косвенное признание недостаточной эффективности противодействия религиозному экстремизму, в том числе трансграничному.
Весной 2017 года среди задержанных в Конье боевиков «ИГ» оказался бывший лейтенант азербайджанской армии Илтифат Назуров, после демобилизации выехавший в Турцию и примкнувший там к радикальным исламистам. Ранее турецкими спецслужбами был задержан гражданин Азербайджана А. Абдуллаев, создавший перевалочный пункт для боевиков, переправлявшихся из Европы и Центральной Азии для участия в боевых действиях на территории Ирака и Сирии. А в октябре сотрудники СГБ задержали четырёх боевиков религиозно-экстремистской группировки, которые готовили теракты на территории республики (в том числе в ходе проведения оппозиционных митингов), ещё четверо были убиты при задержании. Впрочем, власти последовательно противодействуют также и тому, что они считают шиитским радикализмом, в том числе в Гяндже, где позиции данного направления в исламе традиционно сильны. Однако с приходом в 2011 году на пост мэра Э. Велиева массовые шествия по случаю траурного в шиитской традиции дня Ашура стали пресекаться правоохранительными органами, что не могло не вызывать недовольства у некоторых граждан.
По словам политолога Тогрула Джуварлы, несмотря на наличие в Гяндже одной из шиитских святынь, глубоко верующие всегда составляли незначительную часть населения. Вместе с тем, в последние годы город на западе Азербайджана стал притягательным для политизированных религиозных групп: «В свое время здесь лидер "Мусульманского движения" Талех Багирзаде проводил встречи с верующими. Власти, видя угрозу в создании происламской оппозиции, всегда старались ограничить религиозную деятельность. С другой стороны, на фоне ограничения деятельности светской оппозиции религиозные группы проявляют активность, говоря о социальных проблемах».
Несмотря на витринное благополучие, обусловленное значительными доходами от экспорта и транзита нефти и газа, социально-экономические волнения для постсоветского Азербайджана отнюдь не новость – можно вспомнить события марта 2011 года в Губе или в январе 2013 года в Исмаиллы. Оппоненты действующих властей страны обвиняют их в некомпетентности, непрофессионализме, в стремлении искать и находить виновников собственных провалов (обусловленных, в том числе масштабной коррупцией и выводом денег за рубеж) где угодно, только не в собственных рядах. В условиях разгрома и вытеснения в эмиграцию основной части светской оппозиции подспудное недовольство властью неизбежно обретает религиозный оттенок.
В то же время, усиленно раздуваемый не без участия западных спецслужб, в соответствии с известным принципом «разделяй и властвуй», шиитско-суннитский конфликт на Ближнем Востоке может получить дополнительный отзвук в Азербайджане. Понимая эту опасность, власти страны пытаются перенаправить общественное недовольство на внешнего врага в лице армян, активируя «нахичеванский фронт», инициируя очередные (как раз в начале июля) масштабные военные учения и всячески поощряя милитаристскую риторику. И на этом безответственном пути можно зайти достаточно далеко.
11 июля в Брюсселе министры иностранных дел Азербайджана и Армении в очередной раз обсуждали вопросы урегулирования давнего конфликта при посредничестве стран-сопредседателей Минской Группы ОБСЕ. «Сопредседатели подчеркнули важность снижения напряженности и отказа от подстрекательской риторики. Сопредседатели также подтвердили свою приверженность в вопросе помощи сторонам в их поиске мирного решения нагорно-карабахского конфликта, основанного на ключевых принципах Хельсинского заключительного акта, а именно: неприменение силы или ее угрозы, территориальная целостность и равное право народов на самоопределение», – говорится в официальном заявлении. Любая эскалация вооружённой фазы конфликта чревата колоссальными техногенными рисками и очередными внутриполитическими потрясениями, способными качественно повлиять на расстановку сил в Кавказском регионе, причем отнюдь не в соответствии с представлениями тех, кто до сих пор пребывает в крайне опасном состоянии военной эйфории.
Азербайджан ислам политика и право
