РОССИЯ–АБХАЗИЯ: ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО «ПРОВЕРЯЕТСЯ» ЭКОНОМИКОЙ
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Алексей БАЛИЕВ | 30.05.2018 | 14:10
Стратегическое российско-абхазское партнерство в военно-политической сфере укрепляется, что тем более важно в связи с известной геополитической ситуацией в Черноморском бассейне, включая активное сближение Грузии с НАТО через соседнюю Турцию и США. В апреле на территории Абхазии прошли двухнедельные совместные учения. Их цели – отработка координации обоих военных штабов и навыков ведения ближнего боя. Со стороны РФ в учениях приняла участие 49-я общевойсковая армия.
Несмотря на некоторые оптимистичные заявления, очередной 43-й раунд дискуссий по безопасности на Южном Кавказе в Женеве завершился в конце марта безрезультатно. В контексте ухудшающейся военно-политической обстановки в бассейне Черного моря резонно предположить всевозможные провокации на черноморском побережье Абхазии со стороны Грузии в интересах её партнёров из Североатлантического альянса, в двери которого официальный Тбилиси стучится с прежней настойчивостью. Поэтому российско-абхазские учения весьма своевременные, а их цели – более чем актуальны.
Военно-политическое сотрудничество России и Абхазии реализуется в рамках взаимного договора о стратегическом партнерстве (24 ноября 2014 г.). По сути, это договор о военной взаимопомощи. В случае необходимости, он обеспечит беспрепятственный доступ Вооружённых Сил России к черноморским портам Абхазии, что особенно важно географической ограниченности черноморского побережья РФ после разрушения СССР. И хотя положение несколько улучшилось после воссоединения с Россией Крыма и Севастополя, в случае дальнейшего ухудшения взаимоотношений РФ с Западом не исключены откровенно враждебные действия Киева и его западных патронов с целью ограничения военных возможностей России на территории полуострова.
Однако доступ в абхазское Причерноморье зависит не только от прибрежного морского и железнодорожного сообщения, которые могут стать объектом различного рода провокаций.
До сих пор отсутствует нормальное сообщение по линии Черкесск – Сухум, хотя автотрасса от Черкесска через Карачаевск и Теберду до границы с Абхазией (российский сектор Военно-Сухумской дороги) к концу 2017 года приведена в нормативное состояние. Не пора ли привести в нормальное состояние также абхазский участок до Сухума включительно? Впрочем, с учетом нынешней геополитической ситуации востребована и параллельная железная дорога Черкесск – Сухум, которую (по проекту конца 1940-х годов) планировалось ввести в действие ещё к 1954 году…
Кроме того, в отличие от расположения Новороссийска в протяженной (около 15 км) бухте, абхазские порты находятся непосредственно на побережье, располагая значительной припортовой акваторией, которую, кстати, давно требуется обустроить современной инфраструктурой, в том числе – оборонной. Порт же Туапсе традиционно перегружен нефтяными и навалочными терминалами. Так что оперативная передислокация военно-морских сил между Новороссийском, Туапсе и абхазскими портами крайне проблематична в случае военно-конфликтной, да и в предконфликтной ситуации России со странами НАТО в Причерноморье, либо же в случае возобновления грузино-абхазского противостояния. В частности, глава Военного комитета НАТО генерал Петр Павел еще в начале марта 2017 года призвал Россию «отозвать признание независимости двух этих регионов и выразить уважение грузинских границ».
Немаловажно и то, что южноабхазские портовые районы буквально «нависают» надо грузинским портом Поти и близлежащей Супсой, где всё чаще «гостят» ВМС НАТО. Оттуда же направляется на экспорт до 30% азербайджанской и около 20% казахстанской нефти, перекачиваемых по приграничному с Абхазией участку трубопровода Баку – Тбилиси – Хашури – Поти / Супса. Так что использование портовых районов Южной Абхазии в оборонных целях вполне отвечает российско-абхазскому стратегическому партнерству.
Небольшое историко-географическое отступление. Именно бухтовое расположение Новороссийска (в сочетании с отсутствием по сей день кратчайшей железной дороги Новороссийск – Туапсе, т.е. вдоль побережья), по оценкам «белых» генералов Деникина, Врангеля, Ковалевского и Покровского, не позволило деникинским войскам в 1919 году достичь ряда стратегических целей. Не удалось, во-первых, отразить наступление Красной Армии в район между Новороссийском и Туапсе, а во-вторых – остановить одновременное вторжение войск Грузии в Сочи-Туапсинский регион. Реализуя свои территориальные устремления и де-факто помогая большевикам, грузины в 1918 году смогли захватить на некоторое время даже Туапсе с Красной Поляной.
Однако упомянутые и смежные оборонно-стратегические преимущества Абхазии для России «столкнулись» в конце марта – начале апреля текущего года с серьезными экономическими проблемами в российско-абхазских взаимосвязях. В частности, в конце февраля, с началом вывоза из Абхазии пользующейся спросом на российском рынке мимозы, Россельхознадзор выявил в цветах карантинный объект, а именно западный (калифорнийский) трипс. Между тем, в 2014-2015 году в Абхазии стали появляться теплицы, в которых по зарубежным технологиям выращивались томаты, огурцы и другая сельхозпродукция. Местный производитель был ориентирован многочисленными соглашениями на российско-абхазском уровне на российский рынок, и в 2016 году теплицы дали хороший урожай. Однако с ввозом товара на территорию России периодически возникали проблемы, что привело к порче части собранного урожая (что имело как не только субъективные, но и объективные основания – так же, как и в случае с Арменией, россияне заподозрили турецкий реэкспорт).
Основными торговым партнером Абхазии остаются Россия (74%); на Турцию приходится 5%, на другие страны – 21%. В стоимости абхазского экспорта доля этой продукции составляет свыше 85%, причем минимум 80% стоимости всего сельхозэкспорта Абхазии приходится на Россию. В марте прошли переговоры с участием профильных ведомств, а представители российской таможни и Россельхознадзора посетили Абхазию, где, в частности, проверили теплицы в селах Кындыг, Адзюбжа и Пицунда.
10 апреля 2018 года был снят введенный ранее запрет на ввоз в Россию из Абхазии всех товаров растительного происхождения из-за масштабного распространения мраморного клопа. Продержавшись всего неделю. Он не нанёс существенного ущерба для местного бизнеса. Как сообщил директор департамента растениеводства, механизации, химизации и защиты растений Минсельхоза Петр Чекмарев, для улучшения фитосанитарной обстановки власти Абхазии «вовремя мобилизовали отряды, организовали ручной сбор, химическую обработку, провели огромную работу с населением». Собрано около 10,5 млн особей клопа, что позволило предотвратить его распространение на полях и плантациях садов и виноградников. Борьба с клопом будет продолжаться и после 10 апреля, заявил министр сельского хозяйства Абхазии Даур Тарба: «На протяжении десяти дней население занималось механическим сбором насекомого, поскольку он еще не вышел из зимней спячки. Со следующей недели мы приступим к химической обработке». Снятие ограничений позволит экспортировать уже созревшие в тепличных хозяйствах томаты и огурцы, а также салаты, причем «погрузка растительной продукции будет осуществляться под совместным контролем госкарантинной инспекции Абхазии и представителей Россельхознадзора».
Ранее некоторыми авторами высказывалось предположение о том, что мраморный клоп и другие вредители в реальности – это «лишь повод для очередной экономической блокады Абхазии». Как видим, подобный алармизм оказался некоторым преувеличением. Представитель абхазских тепличных комплексов Геннадий Берулава проинформировал, что с наступлением тепла объем урожая томатов в теплицах увеличивается в трёхкратном размере. Если действие режима временного ограничения на поставки из Абхазии в Россию товаров растительного происхождения было бы продолжено, то производители понесли бы большие убытки. В общей сложности, речь шла примерно о 2000 тонн томатов за сезон, которые вряд ли окажут существенное влияние на российский рынок.
Мраморные клопы появились на Черноморском побережье Абхазии в большом количестве около четырех лет назад, и существует мнение, что его «абхазская» модификация могла быть занесена с территории Грузии не без участия работающей там вот уже длительное время американской биологической лаборатории. 4 апреля премьер-министр Грузии Георгий Квирикашвили озвучил обращённую к Сухуму и Цхинвалу инициативу «Шаг к лучшему будущему», предполагающую активизацию торговых и гуманитарных контактов с жителями признанных Россией государств. Известный кавказовед Сергей Маркедонов обращает внимание на то обстоятельство, что это произошло не только после очередной неудачной сессии женевских консультаций, но и в период действия российского запрета на ввоз плодоовощной продукции из Абхазии. Демонстрируя своим западным партнёрам готовность «не останавливаться» в поисках мира, грузинские власти пытаются одновременно использовать очевидное недовольство абхазских товаропроизводителей.
В любом случае, воспроизведение подобных ситуаций и их негативная информационная раскрутка может создать стратегическому партнёрству Москвы и Сухума определённые вызовы: некоторые абхазские эксперты несколько эмоционально предлагают переориентировать экспорт на ту же Турцию с её влиятельной абхазской диаспорой. На южный берег Чёрного моря экспортировался абхазский уголь и частично редкоземельные металлы (из порта Очамчира), прорабатывается проект регулярного между ними паромного сообщения (Сухум – Трабзон или Сухум – Самсун); в Турции работает официальное представительство Республики Абхазия. Власти Грузии смотрят на это «сквозь пальцы», полагая, что эти взаимосвязи помогут «вернуть» Абхазию в состав в Грузии. Однако эта надежда эфемерна. Несмотря на формальное признание Анкарой территориальной целостности Грузии в рамках бывшей Грузинской ССР, в Абхазии у турок могут быть и собственные интересы.
Кроме того, в Абхазии резко обострился энергетический кризис. Более 70% абхазского спроса на электроэнергию ныне обеспечивает абхазско-грузинская приграничная Ингурская ГЭС. Согласно существующим договоренностям между Тбилиси и Сухумом, 40% мощностей этой ГЭС работает на Абхазию. Планы реконструкции абхазского сектора ИнгурГЭС уже который год – без реализации. А реальным, притом единственным инвестором в этом проекте может быть только Россия, как и в абхазских проектах по восстановлению восемнадцати малых ГЭС в советской Абхазии, где почти половина из них сооружена еще в сталинский период. Энергосистема Абхазии поставляла электричество и в приграничные районы Краснодарского края, однако практически все упомянутые станции не работают или вообще разрушены с начала 1990-х. По имеющимся оценкам, гидроэнерегитческие ресурсы Абхазии минимум на 20% перекрывают ее среднегодовой спрос на электроэнергию.
Еще в начале 2016 года Министерства энергетики России А. Новак и президент Абхазии Р. Хаджимба договорились создать совместную рабочую группу для решения энергетических проблем Абхазии, в том числе – посредством местных малых ГЭС. Но, как видим, эти проблемы поныне не решены, да еще усугубляются. Есть у российско-абхазского сотрудничества и не использованные до сих пор резервы, касающиеся, в частности, экстерриториальных оффшорных схем, не противоречащих актуальной практике международных экономических транзакций.
* * *
Пока же экономическое взаимодействие России и Абхазии всё активнее опережается их военно-политическим взаимодействием. Однако такая диспропорция, особенно расширяющаяся, таит в себе не только (и отнюдь не позитивные) экономические последствия. Представляется, что те или иные коммерческие интересы необходимо рассматривать в тесной увязке с необходимостью развития взаимовыгодных российско-абхазских отношений.
По материалам: Военно-политическая аналитика
Абхазия Россия экономика
