ДОРОГАМИ ЗАБЫТЫХ ПРЕДКОВ. СЛУЖИЛИ ДВА ТОВАРИЩА. БЕЛОРУССИЯ (1915-1917 ГГ.)

Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Александр КРЫЛОВ | 24.08.2016 | 00:00

Читать статью первую и статью вторую

Федор Скворцов и Петр Щетинкин служили во 2 батальоне 29-го Сибирского стрелкового полка с 1906 г. и на Германской войне воевали бок о бок. В августе 1915 г. немцы начали наступление на Минск, 10 германская армия наступала между реками Вилия и Неман, стремясь обойти Вильно с севера и окружить 10 армию генерала Родкевича. Немецкое наступление на позиции 8 Сибирской стрелковой дивизии началось утром 13 августа 1915 г. 29 полк находился в гуще военных действий, под огнем тяжелой артиллерии. И вновь ввиду больших потерь среди офицеров исход боя во многом зависел от младших офицеров и подпрапорщиков. Как свидетельствует полковой журнал военных действий, 14 и 15 августа 1915 г. все чины 2 батальона были на высоте своего призвания, а после выбытия из строя почти всех офицеров особенно отличились прапорщик Илюшин, прапорщик Нудатов и подпрапорщик Скворцов.

Подпрапорщик Скворцов вступил в командование 6 ротой, несмотря на неприятельский огонь, держал роту в полном порядке, умело распоряжался ее действиями, лично руководя укреплением ее и разведкой, укрепил настолько умело позицию, что, несмотря на повторные атаки немцев, все они были отбиты, при этом всюду и везде подавал собою пример воинской доблести. Прапорщик Ржакенский контуженный остался в строю и довел дело до конца, отразив все атаки противника. Подпрапорщик Щетинкин, принявший под свою команду смешанную часть из 7, 8 и 12 рот, привел эти отдельные части в порядок, отбил атаки противника и привел в порядок разрушенные окопы. 

Немцы наступают

Подпрапорщик Скворцов 15 и 16 августа укрепил позицию, приведя ее в такое состояние, что в бою 17-го явилась возможность выдержать натиск противника и артиллерийский обстрел, затем по выбытии из строя подпоручика Одинцова, самостоятельно отбил атаку, произведенную вечером, привел все в порядок, во всем подавал пример распорядительности и доблестного исполнения долга.

Об ожесточенном характере боев свидетельствует адресованная командиру полка записка, написанная 5 сентября 1915 г. командиром 2 батальона: «Доношу, что положение скверное, в дополнение моего донесения добавляю, что немцы накапливаются в лощине от Быстрицы между взводами 7-й и 2-й рот. Необходимо принять серьезные меры, батальон, то есть, скорее остатки без всякого резерва и с окопами на скорую руку, натиска не выдержит. От нашей артиллерии помощи никакой. Немцы засыпают снарядами. Немцы окапываются против 2-й роты и благодаря тому, что она под углом, то расположение 5, 6, 7 и 8 рот обстреливают в тыл. Жду распоряжения. Подполковник Лачинов».

6-дюймовое орудие 12-й тяжелой артиллерийской бригады

Сдерживая наступление немцев, полк понес большие потери. 17 августа 1915 г. ввиду потери всех офицеров в их ротах подпрапорщику Скворцову, было приказано вступить во временное командование 6 ротой, подпрапорщику Щетинкину – 7 ротой. 

Сибирским полкам и другим, сражавшимся на этом участке фронта частям русской армии, удалось остановить наступление немцев. Удержав район Вильно, русские войска во встречных боях нанесли противнику значительный урон (1).

С 17 августа 1915 г. подпрапорщики Скворцов и Щетинкин, как представленные к производству в прапорщики и занимающие офицерские вакансии, начинают получать порционные деньги в половинном размере против оклада младшего офицера. За боевые отличия они были произведены в прапорщики армейской пехоты: Щетинкин в августе, Скворцов в сентябре 1915 г. Через год высочайшим приказом от 28 августа 1916 г. прапорщики Скворцов и Щетинкин были произведены в подпоручики со старшинством первый с 15 декабря, второй с 21 декабря 1915 г.

Произведенные в офицеры начинали получать соответствующие оклады и исключались из числа нижних чинов полка, снимались с провиантского, приварочного и чайного довольствия. В октябре 1915 г. полковым приказом стрелок 6 роты Николай Севастьянов был зачислен денщиком к прапорщику Скворцову. Затем его денщиком был стрелок Сафа Галимов, который после отмены этого «старорежимного института» в мае 1917 г. по своей воле остался у Ф. Скворцова вестовым для личных услуг и для ухода за лошадьми.

Ф.Л. Скворцов (в центре) с однополчанами

В полковых приказах за август-октябрь 1915 г. зафиксировано много денежных переводов от Ф.Л. Скворцова в адрес его отца, жены, родственников и знакомых в Колыванском и в Беломестной Криуше, раненым однополчанам в госпитали и предположительно вдове подпрапорщика А. Зверева из соседней 7 роты. Примечательны и денежные переводы Настоятелю обители Иеросхиму Петру с братиею в Старый Афон (22 сентября 1915 г.) и Настоятелю Киево-Печерской Лавры г. Киева (9 октября 1915 г.). По последнему адресу одновременно с Ф. Скворцовым отправил перевод и стрелок его роты Иван Черепанов. 

Переводы, которые были отправлены в это время Ф. Скворцовым, свидетельствуют о стремлении поддержать родных и близких, подвести черту под какими-то земными делами и расчетами. Возможно, имело место и стремление верующего человека выразить свою благодарность за спасение на поле боя, за производство в офицеры, попросить у Бога дальнейшего заступничества путем отосланных в православные монастыри пожертвований. 

В начале следующего года полк был отведен с передовой в резерв корпуса. Прапорщику Скворцову, был разрешен отпуск с 20 января по 10 марта 1916 г. Его возвращение в полк совпало с началом наступления русских войск у оз. Нарочь. 

По должности прапорщик Ф. Скворцов был младшим офицером 6 роты, однако в условиях хронической нехватки в полку офицеров часто получал приказ вступать во временное командование разными ротами. В боях у озер Нарочь и Вишневское в составе группы генерала Балуева он командовал 11 ротой. 

Наступление русских войск в районе Двинска и озера Нарочь продолжалось с 5 по 17 марта 1916 г. Оно проводилась по просьбе союзников в связи с тяжелым положением под Верденом с целью отвлечь возможно больше германских войск с Западного фронта. При успешном развитии операции планировалось отбросить германские войска за границы России. В Нарочской операции участвовали корпуса Северного и Западного фронтов (всего около 600 тысяч человек). Им противостояло свыше 6 германских корпусов (500 тысяч человек). 

Наибольших результатов добилась 2-я русская армия, в составе которой воевал 3 Сибирский армейский корпус. Южнее озера Нарочь она вклинилась в оборону 10-й германской армии на 2-9 км. Ожесточенные атаки русских войск с трудом сдерживались противником. Однако операция не получила развития: наступление совпало с началом весенней распутицы, велось разрозненно, на узких участках фронта.

Март 1916 г. «Долина смерти» в окрестностях оз. Нарочь. Фото В.Ф. Джунковского

Наступательные действия были остановлены, когда распутица обратила все пространство боев в покрытое водой болото. Как признавало русское командование, наступление не дало существенных результатов, войска понесли большие потери. Только 2-я армия – около 78,5 тысяч убитыми и ранеными. 10-я германская армия потеряла 30–40 тысяч человек убитыми и ранеными. При этом, несмотря на неудачу, Нарочская операция оказала существенное влияние на ход боевых действий союзников во Франции. Она не только сковала около полумиллиона немецких войск на Восточном фронте, но и вынудила германское командование на две недели прекратить атаки на Верден и перебросить часть своих резервов (свыше 4 дивизий) на Восточном фронт (2).

Как свидетельствует полковой журнал военных действий, 29 полк пошел в наступление 10 марта перед рассветом. Пользуясь темнотой 1-й и 4-й батальоны (в последнем одной из рот командовал П. Щетинкин) прошли лес, перерезали проволочное заграждение и быстрым натиском заняли окопы противника, захватили в плен 7 солдат 249 полка. Когда рассвело, немецкая артиллерия открыла сильный огонь, но попытки немцев вернуть свои окопы были отбиты. В последующие дни в условиях весенней распутицы сибирским стрелкам не удалось развить первоначальный успех и захватить высоту «Фердинандов нос». Полк понес большие потери, в числе контуженных был прапорщик Щетинкин. В ночь на 21 марта 1916 г. 3 САК был отведен в резерв и вскоре после этого переведен в состав 4 армии.

Свой первый офицерский орден Ф. Скворцов получил за участие в боях за период с 5 октября 1915 г. по 6 мая 1916 г. При этом награды, полученные до производства в офицеры, не учитывались, и в представлении было указано, что прапорщик Скворцов наград не имеет. Приказом Командующего 4 армией (1916 г., № 3297) он был награжден орденом Св. Станислава 3 ст. с мечами и бантом.  Его фамилия вновь указана в списке представленных к награждению за строевую службу в период с 6 мая по 5 октября 1916 г.: он был представлен к ордену Св. Анны 3 ст. с мечами и бантом. Приказом командующего 2 армии от 31 января 1917 г. подпоручик Скворцов за отличия, оказанные в боях с германцами, был награжден орденом Св. Анны 3 ст. с мечами и бантом (3).

После Нарочской операции прапорщик Щетинкин был награжден орденами Св. Станислава 3 ст. с мечами и бантом и Св. Анны 3 ст. с мечами и бантом. Вероятно, что наряду с награждением за участие в боях в течение определенного периода времени он был награжден дополнительно за особое отличие. Затем за участие в боях с 5 октября 1915 г. по 6 мая 1916 г. он был награжден орденом Св. Станислава 2 ст. с мечами (приказ командующего 4 армией № 3260, 1916 г.).

В октябре 1916 г. уже в звании подпоручика Скворцов был откомандирован в деревню Радунь в распоряжение своего бывшего командира батальона полковника Лачинова, который в это время руководил обучением поступающего пополнения. После недолгого командования 1 ротой пополнения, Ф. Скворцов возвращается в полк, командует 12 ротой. 

Во время очередной генеральской инспекции полка подпоручик Щетинкин оказался в числе офицеров, вызвавших гнев приехавшего начальства (о вздорном характере командира дивизии не раз упоминается в воспоминаниях генерала В.Ф. Джунковского). Приказом по полку от 10 ноября 1916 г. он был арестован домашним арестом с исполнением служебных обязанностей сроком на 7 суток «за уклонение в обучении вверенной подпоручику Щетинкину 14 роты от требований Командующего 4-й армией – не нарушать основ роты, взводов и отделений, за неправильное распределение патронов, за неумышленное нердение к своим обязанностям».

Командир 8-й Сибирской стрелковой дивизии генерал А.Е. Редько

Командир бригады 8-й ССД генерал В.Ф. Джунковский. Июль 1916 г.

Вряд ли командование полка разделяло генеральское негодование по отношению к боевым офицерам. Окопная жизнь диктовала совсем другие приоритеты, чем, к примеру, строгое соблюдение числа патронов у каждого бойца (ровно по 120 патронов у каждого стрелка, по 60 – у унтер-офицеров). В условиях долгой окопной жизни было множество куда более важных проблем: распространение в войсках цинги и других заболеваний, проблемы со снабжением войск вооружением, боеприпасами, продовольствием, обмундированием, сапогами и т.п. На этом фоне генеральские придирки могли выглядеть в глазах окопников откровенным самодурством. Видимо, по этой причине наказание П. Щетинкина с красноречивой формулировкой в полковом приказе «за неумышленное нердение» носило символический характер. Он продолжал исполнять свои обязанности, лишь формально находясь под домашним арестом.

Накануне устроенного в полку генеральского разноса был получен приказ выделить часть личного состава на формирование новой дивизии. В числе выделенных офицеров был и наказанный арестом П.Е. Щетинкин, что, несомненно, придало его расставанию с родным полком особенно горький привкус. Вряд ли случайно, что 13 ноября 1916 г., т.е. через три дня после распоряжения об аресте и за день до того, как П.Е. Щетинкин покинул полк, в приказе по 29 ССП были приведены боевые заслуги, за которые он был награжден Георгиевским крестом 2 степени. Видимо, таким путем командир полка стремился подчеркнуть свое уважение к боевому и заслуженному офицеру. 

14 ноября 1916 г. выделенные офицеры и солдаты были переданы в состав новоформируемой дивизии. П.Е. Щетинкин оказался в 523 пехотном Ачинском полку 131-й пехотной дивизии. Позднее этот полк был преобразован в 59-й ССП 15-й Сибирской стрелковой дивизии. С этого времени жизненные пути Ф.Л. Скворцова и П.Е. Щетинкина расходятся.

П.Е. Щетинкин (внизу справа) в 59-м ССП. 1917 г.

22 ноября 1916 г. 3 Сибирский корпус был возвращен из 4-й во 2-ю армию. 23 ноября 1916 г., вскоре после прощания с П. Щетинкиным и другими покидавшими полк однополчанами, Ф.Л. Скворцов вновь уезжает в отпуск сроком на семь недель. Он возвращается на фронт 11 января 1917 г. Во время его отсутствия поступил приказ об очередном выделении из полка части личного состава на формирование новых частей. На этот раз Ф.Л. Скворцов оказался в числе «выделенных», которые были отправлены на формирование 67-го полка новой 17-й Сибирской стрелковой дивизии. 

Многократное дробление старых кадровых полков не способствовало повышению боеспособности русской армии. По мнению А.А. Керсновского, «образованные зимой 1916/17 годов низкокачественные дивизии 4-й очереди были мертворожденными. Протекай кампания 1917 года в нормальных условиях, они все равно ничем бы себя не проявили» (4).

В новоформируемом полку Ф.Л. Скворцова повышают в должности: с 10 января 1917 г. он уже не младший офицер роты, временно командовавший разными ротами в случае необходимости, а командир 4 роты на законном основании. После отречения Николая II приказом по армии и флоту от 4 марта 1917 г. он был произведен в следующий офицерский чин поручика со старшинством с 5 июня 1916 г. В штабс-капитаны Ф.Л. Скворцов был произведен приказом по армии и флоту от 26 августа 1917 г. со старшинством с 23 января 1917 г.

В начале 1917 г. на укомплектование полка были присланы выпускники школы прапорщиков. Одним из них был Трофим Андреевич Андреев (Точилин), его правнук вскоре после выхода книги о сибирских полках написал мне это письмо: 

«Здравствуйте Александр Борисович!

Обращается к Вам Калмыков Алексей Владимирович. Совершенно случайно, мною в сети было обнаружено объявление о выходе в свет Вашей книги о 29 и 67 Сибирских стрелковых полках. Так получилось, что в 67 Сибирском стрелковом полку в чине прапорщика служил мой прадед Андреев Трофим Андреевич 1888 года рождения (с. Старый Маклауш, Бугульминский уезд Самарской губернии)…  обращаюсь к Вам с просьбой – не можете ли Вы поделиться информацией где 67 полк участвовал в боевых действиях (район) в составе какой дивизии (корпуса, армии), не встречалось ли упоминание о моем прадеде Андрееве (Точилине). От себя могу добавить, что если Вы заинтересованы, то я перешлю Вам фотографии офицеров и солдат полка, сохранившиеся у нас. 

С уважением Алексей Калмыков».

Т.А. Андреев (Точилин) в начале воинской службы

Офицеры 67-го Сибирского стрелкового полка

В полковом приказе об отмене старорежимного института денщиков нашлось следующее упоминание о прапорщике Андрееве:

«30 мая 1917 г., приказ № 142

Солдаты, изъявившие желание (по добровольному соглашению) вестовыми для личных услуг и для ухода за лошадьми у г.г. офицеров, зачисляются к таковым согласно списка (55 чел.). 

Из них по 4 роте:

Стрелок Сафа Галимов к поручику Скворцову

Стрелок Михаил Бысалмыкин к прапорщику Дмитриеву

Стрелок Кафис Давлетчин к прапорщику Андрееву».

Из приказа следует, что прапорщик Андреев (Точилин) был младшим офицером 4-й роты 67-го ССП. На нескольких фронтовых фотографиях, сохраненных в его семье, оказался и командир 4-й роты поручик Скворцов с Георгиевским крестом 1-й степени на груди. До этого многолетние попытки найти его изображение оставались безрезультатными. 

Т.А. Андреев (Точилин) со своей ротой

Сыновья Т.А. Андреева (Точилина) Петр, Серафим, Александр и Николай воевали на Великой Отечественной войне. Петр прошел всю войну, был ранен 14 раз. Серафим погиб в 1941 г. Николай закончил войну в Прибалтике, за отличия в боях был награжден орденом Славы и медалью За Отвагу. Поразительно похожий на своего отца Александр был курсантом Осиповичского пехотного училища, принимал участие в боях под Бобруйском, погиб в 1941 г.   

А.Т. Андреев. 1940 г.

Курсанты ОПУ. 1940 г.

Курсанты ОПУ. 1940 г.

Надпись на обороте фотографии. 1940 г.

После возвращения с Германской войны Т.А. Андреев (Точилин) всю жизнь проработал учителем в Самарской области и стал родоначальником многочисленной династии сельских учителей.

Фото Т.А. Андреев (Точилин) с супругой Пелагеей Степановной в конце жизни

После Февральской революции армия и флот принесли присягу новому правительству России. Новосформированный 67 полк в полном составе был приведен к присяге утром 12 марта 1917 г. Как свидетельствуют полковые документы, после революции Ф.Л. Скворцов был в числе выборщиков судей в полковой суд, членом комиссий, экзаменовавших солдат после курса учебных команд. Он никак не участвовал в деятельности созданных в частях комитетов, даже в своей роте. Это говорит о том, что для него оставались более важными боевая подготовка, поддержание порядка и дисциплины, а не революционные нововведения.

В ночь с 9 на 10 мая 1917 г. 67 Сибирский стрелковый полк был выдвинут на линию фронта. Вскоре был получен приказ в ночь с 16 на 17 мая смениться с занимаемых позиций и вновь отойти в резерв корпуса. В полку подобная чехарда в приказах вызвала непонимание и недовольство. Полковой комитет после горячего обсуждения вынес постановление, что «ввиду недавнего заступления на позиции смена нежелательна». В итоге первоначальный приказ был отменен и полк остался на позициях. Как свидетельствуют документы, его солдаты и офицеры продолжали исполнять свой воинский долг вплоть до расформирования полка в ноябре 1917 г. 

67-й Сибирский стрелковый полк

67-й Сибирский стрелковый полк

Данный эпизод свидетельствует, что получившая широкое распространение оценка полков 4-й очереди как совершенно небоеспособных далеко не всегда соответствует реальности. Документы 67-го ССП не дают доказательств его «низкокачественности» по сравнению с теми полками, за счет которых происходило его формирование. К снижению боеспособности русской армии вело не увеличение числа полков 4-й очереди, а многократное дробление старых кадровых и спаянных в боях полков. После выделения части личного состава на формирование новых полков взамен присылалось некачественное во всех отношениях пополнение из тыла. Оно же поступало на формирование полков 4-й очереди. В результате с каждым дроблением снижался уровень боеспособности всех полков. Но главной причиной распада российской армии стало все же не это, а те исторические события, которые происходили в тылу. 

Летом 1917 г. активных боевых действий на фронте 67-го ССП не велось, в основном все сводилось к действиям разведывательных групп, разбрасыванию прокламаций и т.п. В начале сентября 1917 г., то есть спустя 9 месяцев после приказа о формировании 17-й Сибирской стрелковой дивизии, последовал приказ о ее расформировании. Все полки дивизии были включены в состав 7 и 8 Сибирских стрелковых дивизий, 67 полк был влит в состав 29-го ССП. Таким образом, штабс-капитан Скворцов вновь вернулся в полк, в котором начинал свою службу в 1906 г. 

20 октября 1917 г. вместе с другими офицерами 67-го ССП штабс-капитан Скворцов был вновь зачислен в списки 29-го полка. 24 октября 1917 г. он был назначен членом комиссии, созданной для осмотра вооружения, снаряжения и обмундирования солдат 67-го полка, прибывших на укомплектование 29-го ССП. 

Прапорщик 29-го Сибирского полка. 1917 г.

25 октября 1917 г. штабс-капитан Скворцов назначается командующим 8-й ротой 29-го полка на законном основании. Именно в этот день в Петрограде произошли события, которые вначале назывались Октябрьским переворотом, а затем Великой Октябрьской Социалистической Революцией. Вскоре пришедшие к власти большевики отдали приказ о демобилизации старой армии и создании новой рабоче-крестьянской Красной армии.

Последняя запись в документах 29-го ССП, где было упомянуто имя Ф.Л. Скворцова, датируется 24 ноября 1917 г. В приказе по хозяйственной части указано, что при рапорте командира 8-й роты (т.е. самого штабс-капитана Скворцова) за № 20 «на приход в переходящие суммы» поступила сберегательная книжка на его собственный вклад в сумме 2131 руб. Как свидетельствует заполненное в 1919 г. наградное дело Ф.Л. Скворцова (5), в декабре 1917 г. он был уволен в отпуск сроком на 8 недель. 

Рассказ одного из сибирских стрелков о дороге с фронта приводится П.А. Новиковым: «Демобилизовался, когда «за Молодечно в полонечках стояли», в декабре 1917 г. Ехали тогда в вагонах, на крышах, на тормозах – лишь бы уехать. Ехал я 32 суток. Если на место сядешь, так и сидишь, не встанешь – и наверху и в уборной, везде забито. А транспорт разбитый был. Как-то к Уралу подъезжали, наш эшелон на подъем пошел, ночью, а наш вагон восьмой от хвоста был. Вдруг вагон наш запрыгал, посмотрели – оказывается, сзади нас вагонов нет. Хорошо, в каждом вагоне тормоза были, затормозили, а то бы под откос вагоны ушли. Там уже много вагонов разбитых лежало, с чем они были – не знаю. Ехали – угля нет, на дровах. Мы к машинисту – почему медленный ход, пешком рядом идешь за поездом – успеваешь. Машинист говорит: «Дров нет – пару нет». Шпалы где увидят – распиливают и в топку (это на Западе, а тут в Сибири лучше пошло, да и разгружаться стал народ)» (6). 

Вскоре после захвата власти в Петрограде вождь пролетарской революции В.И. Ленин по радио передал армии приказ прекратить военные действия и начать с противником переговоры о перемирии. 15 ноября 1917 г. новый Главковерх Н.В. Крыленко издал приказ о демобилизации царской армии. Солдаты и офицеры могли по своему желанию оставаться в формирующейся Красной армии, а кто не хотел, мог идти домой.

В отличие от Февральской революции, армия не проявила единодушия в поддержке новой большевистской власти. После подписания В.И. Лениным Декрета о создании Рабоче-крестьянской Красной армии, в котором повторно подтверждался приказ о демобилизации царской армии, приехавший с фронта в отпуск Ф.Л. Скворцов был уволен из армии приказом Барнаульского уездного военного начальника с формулировкой «до первого требования». Он не стал поддерживать новую власть, и, скорее всего, следующие полгода прожил с родителями в селе Колыванском ожидая дальнейшего развития событий. Там в годы войны проживали жена и дочь Ф.Л. Скворцова, туда отправлялись с фронта его денежные переводы. 

П.Е. Щетинкин поддержал большевистскую власть, стал выдающимся партизанским командиром, «сибирским Котовским» и «железным Батыром» Красной Монголии. Вскоре бывшие однополчане оказались по разные стороны линии фронта братоубийственной Гражданской войны.

Белоруссия воинское искусство / вооружения грант-2016 историография Первая мировая война Россия

версия для печати постоянная ссылка

Добавить комментарий

Ваше имя: Ваш E-mail: Ваше сообщение:     Введите код: