«ВЛАСТНАЯ ВЕРТИКАЛЬ» НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ В ПРОЦЕССЕ ТРАНСФОРМАЦИИ
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Айк ХАЛАТЯН | 17.08.2015 | 00:00
В начале августа активисты кумыкских организаций на своем заседании потребовали от полномочного представителя президента в Северо-Кавказском федеральном округе (СКФО) Сергея Меликова и главы Дагестана Рамазана Абдулатипова назначить мэром Махачкалы представителя кумыкского народа. По их мнению, избрание мэра города целиком зависит от воли главы республики и федерального центра, а назначение на этот пост кумыка послужит восстановлению исторической справедливости и стабилизации общественно-политической обстановки в в республике.
Назначение на пост в соответствии с национальной принадлежностью, а не по личным качествам, что вряд ли соответствует российскому законодательству и может вызвать удивление во многих других российских регионах, вполне в духе политических традиций Дагестана. Здесь уже давно действует очень четкая система негласных договоренностей и национальных квот при распределении должностей.
Национальный триумвират
Еще в последние десятилетия советской власти в Дагестане сформировалась практика, когда ведущие посты в республике занимали представители трех крупнейших народов; аварцы, даргинцы и кумыки. После распада СССР, резкого ослабления центральной власти, войны в Чечне, Кремль закрыл глаза на подобную практику, в обмен на лояльность местных элит, разрешив им чувствовать себя удельными князьями в республике. В результате, с 1991 года три ключевых поста глав республики, правительства и парламента занимали исключительно аварцы (27,55 % населения Дагестана по переписи 2010 года), даргинцы (16,85 %) и кумыки (14,84 %). Причем пост главы республики, как в свое время пост первого секретаря Дагестанского областного комитета КПСС, занимали исключительно аварцы или даргинцы.
Из представителей других народов Дагестана, лишь братья Магомед и Надиршах Хачилаевы, лакцы по национальности, в свое время посягали на этот сложившийся порядок. Однако после их убийств в 2000 и 2003 годах, среди других народов Дагестана фигур с претензиями на посты республиканского уровня уже не было.
При этом надо отметить, что за последнее десятилетие местным элитам удалось достичь неформальных соглашений и среди кланов представляющих другие национальности республики нет особого желания менять существующее положение. Они имеют министерские портфели, должности глав районов и мэров крупных городов, даже с многонациональным населением. Например, мэр Дербента по традиции лезгин, а глава Дербентского района азербайджанец. К тому же в случае с лезгинами, четвертым по численности народом Дагестана (13,24 %), их активность больше ориентирована на приграничные вопросы, в частности, на проблемы соотечественников в Азербайджане.
Однако, по мнению ряда экспертов по Северному Кавказу, представление о важности этнического фактора в структуре дагестанской элиты сейчас слишком преувеличено. И на межнациональных отношениях в республике больше отражаются не распределение постов, а распределение земель на дагестанской равнине, и вполне закономерно, что конфликты из-за земли легко приобретают межнациональный подтекст.
«Во-первых, если мы посмотрим на сложившиеся в дагестанских верхах альянсы между разными чиновниками бизнесменами, выходцами из Дагестана в Москве, почти всегда эти альянсы многонациональны. Второе – если посмотреть на то, как в Дагестане население реагирует на какие-то изменения национальности руководителя, просто из-за этого никогда никаких массовых выступлений в последнее время не было», – полагает старший научный сотрудник РАНХиГС Константин Казенин.
По его словам, даже если были протесты против отставки чиновников имевшие форму какого-то национального протеста, по сути, за ними состояли просто люди, непосредственно экономически заинтересованные в сохранении этого чиновника на посту. И сейчас в Дагестане не те реалии, чтобы была этническая мобилизация, и протестная мобилизация больше исламская.
Изменения в общественном сознании
Казенин считает, что прекращение практики назначения на высшие должности в республике в соответствии с национальной принадлежностью не вызовет серьезную негативную реакцию в дагестанском обществе. Хотя Дагестан, в отличие от многих других регионов России, сохранил довольно высокий уровень общественной активности населения, но, тем не менее, в общественном сознании произошли заметные изменения. «В 90-х годах у многих рядовых граждан была иллюзия, что если представитель моей национальности займет какую-то должность, то и мне из этого, грубо говоря, что-то перепадет. Но сейчас у людей опыта больше, и разрыв между элитой и населением стал больше, поэтому, эти игры мало кому интересны», – сказал он.
Главный редактор дагестанской газеты «Черновик» Маирбек Агаев также считает, что в республике фактически ничего не осталось от ситуации десятилетней давности, когда граждане республики хотели видеть у руля правительства, парламента или республики представителя своей народности. «Каждый крупный руководитель имеет минимум окружения из своей национальности, а население дистанцировалось от соблюдения этого паритета», – говорил он.
Что касается отношения в обществе к последним резонансным арестам представителей местных элит, то, по словам Агаева, в республике имеется на этот счёт разделение. Одни считают, что это справедливая и необходимая борьба правоохранительных органов, изобличающих преступников и коррупционеров, а другие – что речь идёт о банальной борьбе за передел сфер влияния, и ситуация в республике кардинально не изменится.
Курс на силовиков
Сам Агаев считает, что более мягкими методами Москва не могла бы взять ситуацию под контроль, учитывая то, что за последние 20-25 лет местные элиты пустили очень глубокие корни, обзавелись собственными армиями. «Власть в какой-то момент упустила эти процессы и теперь приходится с использованием резких движений брать узды правления в руки. Оттого, что так долго отстранялась, поэтому все так резко происходит, с грохотом вертолетов», – заметил он.
Интересно и то, что в последние годы федеральные власти взяли курс на назначение главами республик Северного Кавказа силовиков, связанных с федеральным центром. Если в Ингушетии уже традиционно пост главы республики занимают силовики (генералы Руслан Аушев, Мурат Зязиков, Юнус-Бек Евкуров), то в Кабардино-Балкарии бизнесмена Арсена Канокова сменил генерал-полковник полиции Юрий Коков, возглавлявший многие годы Главное управление МВД России по борьбе с экстремизмом. В Северной Осетии после истечения срока полномочий Таймураза Мамсурова, временно исполняющим обязанности главы республики стал Тамерлан Агузаров, начавший карьеру сперва в прокуратуре республике, а затем возглавивший Верховный суд РСО-А. В Карачаево-Черкесии, где в последние годы активизировались боевики, главой МВД назначен генерал-майор полиции Казимир Боташев, считающийся одним из кандидатов на пост главы республики, которого местному парламенту предстоит избрать в 2016 году.
Примечательно и назначение в мае прошлого года полпредом президента в СКФО вместо «бизнесмена» Александра Хлопонина командующего объединенной группировкой войск по проведению контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона РФ, генерал-лейтенанта внутренних войск Сергея Меликова.
Следует отметить, в регионе муссируются слухи, что после операции по очистке Дагестана от влиятельных местных кланов, на пост главы республики также будет назначен силовик тесно связанный с Москвой. Не исключено, что им может стать тот же Меликов, лезгин по национальности, что может заодно стать одним из символов прекращения традиции назначения на высшие посты в республике в соответствии с национальной принадлежностью.
В любом случае успехи федерального центра в борьбе с всевластием местных элит в самой сложной и крупной республике Северного Кавказа будет иметь далеко идущие последствия и в его отношениях с элитами других северокавказских республик. Политика задабривания и закрытия глаз на деятельность местных элит в обмен на их лояльность показала свою несостоятельность. Да и при желании ее продолжить, в условиях нынешних экономических проблем страны, у Москвы для этого недостаточно ресурсов. Выделяемые северокавказским республикам многомиллиардные средства расхищаются, не помогая в улучшении социально-экономической ситуации в регионе, а усиливающаяся коррупция и социальная несправедливость усиливают в регионе позиции радикальных исламистов. Вот и пришлось Кремлю вместо «пряника» взять на вооружение «кнут» в отношениях с элитами Дагестана, и менять устоявшиеся за последние десятилетия правила игры в регионе.
Материал подготовлен в рамках проекта Научного общества кавказоведов «Этнокультурное разнообразие России как фактор формирования общегражданской идентичности», осуществляемого при поддержке Общероссийской общественной организации Общество «Знание»
Дагестан Общество «Знание» политика и право Россия этничность / этнополитика
