«ИСЛАМСКОЕ ГОСУДАРСТВО» (ИГ): ВЫЗОВЫ ДЛЯ ЮГА РОССИИ

Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Ахмет ЯРЛЫКАПОВ | 10.07.2015 | 23:39

На Ближнем Востоке турбулентность возникает по разным причинам, но со второй половины XX века все большую роль играет религия, конкретно – все более политизирующийся ислам.

За последние два десятилетия стремительно набирает обороты новое явление – так называемая «исламская глобализация». Используя технические достижения западной цивилизации, мусульманские «глобалисты» стали усиленно продвигать свой собственный проект в пику глобализации, ведомой западными странами.

Локомотивом этого движения являются представители разношерстной фундаменталистской группы салафитов. Главная идея – стремление к единому исламу, отрицание «мазхабов», т.е. самостоятельных направлений и течений, призыв не делиться, а прийти к единообразной форме ислама, на примере общины времен Пророка и четырех праведных халифов. Это неминуемо ведет салафитов к конфликту с местными исламскими лидерами, а также с этническими лидерами, которые видят в этом «глобализирующем» исламском проекте угрозу для себя. Проблематичен он также и для лидеров и элит национальных государств, поскольку признает только одну нацию – исламскую, и только одно легитимное политическое решение – государство, созданное по законам Всевышнего.

Однако этот, казалось бы, предельно простой политический проект не объединил мусульман, а напротив, вызвал к жизни процессы дробления среди самих салафитских групп. Эти процессы приводят, с одной стороны, к усилению мозаичности ислама, даже на относительной периферии исламского мира, и в местах давнего его распространения (там, где есть довольно сильные формы так называемого «традиционного» ислама).

Рост мозаичности салафитского поля

Процессы дробления не обошли даже такие скрепленные политическим союзом с правителями религиозно-политические движения, как ваххабизм. И пример ваххабизма весьма показателен, поскольку он обычно изображается как монолит, который якобы существует в едином виде не только на территории Королевства Саудовская Аравия (КСА), где пользуется поддержкой властей, но и за рубежом. На самом деле то, что происходит сейчас с ваххабизмом даже на территории Аравийского полуострова, хорошо иллюстрирует, какой бурлящий котел представляет собой современное салафитское поле.

Большую группу составляют т.н. «классические ваххабиты», те, кто придерживается взглядов основателя движения Мухаммада ибн Абд-аль-Ваххаба, поддерживает королевскую власть, государственный строй КСА. Лидеры этой группы – в первую очередь муфтий КСА, шейх Абд аль-Азиз Ал аш-Шайх, шейхи Албани, Усеймин, Салих аль-Фаузан. Их взгляды отличаются относительной умеренностью, как в вопросах вооруженного джихада, так и в вопросах политической лояльности.

Другая группа, которая откололась от «классической» и критикует ее, а также современный строй КСА – это ваххабиты-«джихадисты». Эти люди разошлись с остальными ваххабитами в вопросе методов, считают, что сегодня необходимо всем мусульманам без исключения вести оборонительный джихад, поскольку мусульмане якобы везде подвергаются агрессии. Именно на их подходе основана идеология аль-Каиды.

Саудовский режим вначале успешно вытеснял их за пределы королевства, джихадисты весьма помогли саудитам и американцам, например, во время советского военного присутствия в Афганистане, распространились по другим странам. Однако к 2000-м годам они уже стали покушаться на само КСА и его устои, что вызвало ответные репрессивные меры саудовского режима. И тогда начались репрессии в отношении их лидеров – королевские власти посадили в тюрьму шейха Мухаммада аль-Кахтани, известного мухаддиса шейха Сулеймана аль-Ульвана, шейха Абу Мухаммада аль-Макдиси. Последний – духовный наставник аз-Заркави, фактически того, кто стоял у истоков ИГИЛ/ИГ. Всех этих лидеров и их последователей обычно называют «хариджитами», подчеркивая не только их непримиримость и крайность в вопросах, касающихся веры и религии, но и их «сектантство».

Ну и, наконец, еще одна группа, которая показывает, насколько динамично может меняться салафитское поле, и насколько оно причудливо. Речь идет о тех ваххабитах, которые подпали под влияние известного проповедника из Катара, симпатизирующего «братьям-мусульманам» Юсуфа аль-Кардави. Яркими представителями этой группы являются шейхи Мухаммад аль-Арифи, Сальман аль-Ауда. Их можно условно назвать «ихванизированными» ваххабитами.

Описанные процессы, связанные с ваххабизмом, хорошо иллюстрируют картину «кипящего котла» идей, взглядов и подходов, которые охватили практически весь суннитский мир. Религиозная карта резко меняет цвета, она динамична – в течение полугода ситуация в конкретном районе или населенном пункте может смениться кардинально. Надо также понимать, что наличие «традиционного» имама в мечети вовсе не означает лояльности ее прихожан – есть феномен «электронных» муфтиев и имамов, которые целенаправленно проповедуют в сети Интернет.

Взлет «Исламского государства» (ИГ)

В таком бурлящем окружении на Ближнем Востоке в 2013-2014 гг. усиливается так называемое «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), превратившееся в 2015 г. в просто «Исламское государство» (ИГ).

Корни ИГИЛ/ИГ уходят в созданную в 1999 г. иорданцем Абу Мусабом аз-Заркави группировку «Джамаат ат-тавхид ва-ль-джихад» («Общество единобожия и джихада») (1). В 2004 г., после того, как аз-Заркави присягнул Усаме бин Ладену, группа была переименована в «Организацию основы джихада в Месопотамии» («Танзим каидат аль-джихад фи билад ар-рафидайн»), которая также была широко известна, в основном на Западе, как «аль-Каида в Ираке». В январе 2006 г. она объединилась с несколькими группировками в «Совет Шуры моджахедов» (Mujahideen Shura Council). Основатель движения аз-Заркави был убит в июне 2006 г., а в октябре того же года «Совет Шуры моджахедов» совместно с несколькими другими джихадистскими группировками объявил о создании «Исламского государства Ирак» (ад-Дауля аль-Ирак аль-Ислямиййа) (2). Руководителями стали Абу Абдуллах аль-Рашид аль-Багдади и Абу Аййюб аль-Масри, после гибели которых в апреле 2010 г. лидером стал Абу Бакр аль-Багдади.

8 апреля 2013 г. расширившая свои действия на территорию Сирии группировка стала называться «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) (3). Из-за организации «Джабхат ан-Нусра» («Фронт ан-Нусра»), которую аль-Каида считала своим отделением, начались трения между ИГИЛ и аль-Каидой (4). В 2014 г. произошел окончательный разрыв между ИГИЛ и аль-Каидой.

29 июня 2014 г. организация объявила себя всемирным халифатом. Абу Бакр аль-Багдади был провозглашен халифом и «лидером всех мусульман». Его также стали называть «халифом Ибрагимом». Представители организации также заявили, что теперь она будет называться просто «Исламское государство» (ИГ), отбросив ненужную, как они считают, географическую привязку – что должно было подчеркнуть всемирный характер провозглашенного халифата (5).

Как минимум с 2004 г. группировка ставила своей целью создание государства именно в форме халифата, государства, которое управляется религиозными властями во главе с халифом, признающимся преемником пророка Мухаммада, его «заместителем». Объявление халифом аль-Багдади в июне 2014 г. требовало серьезных оснований, которые были изложены в специальном манифесте «Это обещание Аллаха», в котором новоявленный халиф провозглашен выходцем из семьи Пророка, особенно подчеркнуто в его полном имени, что он из племени курайш и рода хашим, как и пророк Мухаммад (6).

Объявление аль-Багдади халифом формально давало ему право требовать полного подчинения всех мусульман мира. Опубликованный ИГИЛ манифест объявлял: «Законность всех эмиратов, групп, государств и организаций становится ничтожной через распространение власти халифата и прибытие его войск на их территории» (7). Такая формулировка фактически означала территориальные претензии ИГИЛ к России – поскольку в этом манифесте действующий на Северном Кавказе террористический «Имарат Кавказ» наряду с другими такими образованиями по всему миру фактически объявляется частью ИГИЛ.

То, каким образом была обоснована правомочность претензий аль-Багдади на халифат, однозначно говорит об ИГ как о суннитской организации. Однако более четко определить идеологию ИГ очень трудно – это скорее эклектика, нежели что-то конкретное. Многие эксперты определяют идеологию ИГ как «салафитскую», «салафитско-джихадистскую», или «суннитский исламизм». В то же время мы должны отдавать себе отчет в том, что большинство салафитских группировок не только не признало ИГ халифатом, но даже считает этот проект антиисламским.

Эклектичный характер идеологии ИГ породил несколько взаимоисключающих версий об ее корнях. В частности, некоторые эксперты считают, что ИГ и аль-Каида якобы имеют корни в идеологии Братьев-мусульман (8). Другие же полагают, что идеологические корни ИГ можно проследить не в идеологии Братьев-мусульман или аль-Каиды, а в идеологии ваххабизма. Об этом якобы свидетельствует широкое использование ваххабитских религиозных учебников в школах на территории ИГ (9). Первая версия, на наш взгляд, совершенно неправдоподобна, поскольку ИГ свой политический проект продвигает методами, которые противоположны методам Братьев-мусульман. Что же касается ваххабитских корней идеологии ИГ, то эта версия имеет основания – ранние группировки, позднее составившие ядро ИГ, составили филиал аль-Каиды в Ираке. Аль-Каида была создана выходцами из КСА, воспитанными на ваххабитской идеологии.

В связи с влиянием на идеологию ИГ нам интересна группа ваххабитов-«джихадистов». Имея корни в этом крыле ваххабитского движения, идеология ИГ пошла настолько дальше, что даже отмороженные идеологи ваххабитов-«джихадистов» стали отказывать им в легитимности.

ИГ следует экстремистской интерпретации ислама, оправдывает насилие религиозными соображениями, а также объявляет всех, кто не принимает их интерпретацию ислама, неверными и отступниками. Эта группировка, как и другие салафитские группы, говорит о необходимости возвращения к порядкам первых веков ислама, что нашло отражение в символах ИГ. В частности, на официальном флаге черного цвета расположена печать пророка Мухаммада со словами «Мухаммад посланник Аллаха», а над ней расположены слова «Нет Бога кроме Аллаха». Помимо прочего, это должно подчеркнуть, что ИГ является полным и единственным преемником халифата времен четырех первых «праведных» халифов.

Как и другие салафитские группы, ИГ призывает освободить ислам от новшеств в религии, наслоившихся за многие века его истории, поскольку они якобы противоречат его духу. Все последующие халифаты после первых четырех «праведных» халифов, обвиняются в том, что отступали от чистоты первоначального ислама, внося в него различные «непозволительные» новшества. Современные мусульмане, которые, по их мнению, забыли Божественный Закон и следуют в большинстве своем светскому праву национальных государств, являются неверующими. Только халифат ИГ, считают его основатели, имеет легитимный характер впервые со времен «праведных» халифов.

В идеологии ИГ имеются также элементы эсхатологии: они в своей пропаганде утверждают, что ожидается прибытие исламского Мессии – Махди – буквально в ближайшее время. Идеологи ИГ избрали в качестве названия официального электронного издания название сирийского города Дабик, который в одном из хадисов назван местом последней битвы мусульман с «римлянами» (или, как называют идеологи ИГ, «крестоносцами») (10).

Идеология и практика ИГ подвергается жесткой критике даже со стороны самых влиятельных джихадистских богословов. Они критикуют ИГ как насильственное, а его самопровозглашенный халифат как абсолютно ничтожный (11). Салафитские джихадистские муфтии Аднан аль-Арур и ат-Тартуси вообще отказывают ИГ в принадлежности к суннитам, считая их отошедшими от суннизма и служащими антиисламским силам. Их даже называют созданиями «сионистов, крестоносцев и сефевидов», которые вносят смуту среди мусульман (12).

Идеологию ИГ широко распространяет налаженная пропагандистская машина. Эта машина широко использует достижения так ненавидимой западной культуры, особенно Интернет. Пропаганда ведется в социальных сетях, таких как Фейсбук и особенно Твиттер. По неофициальным данным, на декабрь 2014 г. имелось более 90 тыс. твиттер-аккаунтов, поддерживающих ИГ, «Уолл Стрит Джорнэл» со ссылкой на аналитический доклад Института Брукингса сообщает об использовании сторонниками ИГ как минимум 46 тысяч твиттер-аккаунтов (13). ИГ активно участвует в войне хэштегов в Интернете, а также использует хэштеги в вербовочной деятельности. В частности, в 2014 г., когда шло активное территориальное расширение ИГИЛ, наиболее активным и популярным хэштегом в материалах ИГИЛ был хэштег «хиджра», обозначающий переселение мусульман на исламские земли.

Широко используются в пропагандистских целях ролики с казнями. Широко распространенная форма казни – отрубание головы. Чудовищной подробностью многих казней, которая должна сильнее терроризировать аудиторию, является участие в казнях мальчика с азиатской внешностью (предполагают, что он является казахом по национальности).

Пропаганда ИГ фактически обращена к двум разным аудиториям – арабской, исламской (суннитской) и европейской, в принципе не исламской. С учетом разности этих аудиторий и производятся пропагандистские материалы.

В коротких вербовочных видео ИГ предстает как братство воинов, в них используется образ победителей, звучат популярные по всему миру нашиды (религиозные песнопения), сопровождающие видеоряд. В этих видеоматериалах ИГ предстает как победно шествующее по миру, несущее мусульманам торжество справедливости.

Основные медиаструктуры – это агентство «Аль-Фуркан», медиа-центр «Аль-Хаят», сетевой журнал «Дабик» и радиосеть «Аль-Баян». При том, что материалы ИГ распространяются на 23 языках, русский язык является третьим по значимости (после арабского и английского).

Бывший ИГИЛ, а ныне ИГ представляет собой теократию. Оно возглавляется и управляется Абу Бакром аль-Багдади. Согласно шариатским положениям о государственном устройстве, при аль-Багдади образован кабинет советников, «маджлис уль-шура», т.е. «собрание совета (Шура)». Этот совет (Шура) наделен также полномочиями следить за тем, чтобы действия всех органов власти в ИГ соответствовали его идеологии и пониманию шариата. Аль-Багдади назначил двух своих заместителей, Абу Муслима ат-Туркмани в Ираке и Абу Али аль-Анбари в Сирии. Местную власть на территории, контролируемой в Сирии и Ираке, представляют 12 губернаторов. Исполнительную власть в ИГ представляют так называемые «советы» по финансам, административный, военным делам, по делам закона, помощи «иностранным воинам», безопасности, разведки и масс-медиа.

Среди руководства ИГ преобладают иракцы, в значительной мере из-за активного участия в строительстве структур этой группировки бывших баасистов из режима Саддама Хусейна. Обладающие опытом государственного строительства и управления, прошедшие военную подготовку в СССР, они внесли неоценимый вклад в укрепление структур ИГ в Ираке и Сирии. Будучи суннитами, они оказались жестко отстранены от дел после американского вторжения и свержения Саддама Хусейна, что вызвало их недовольство и толкнуло к поддержке ИГ, позиционирующей себя как суннитская группировка. Привлеченные к государственному строительству иракские баасисты-сунниты сумели отладить простую и эффективную систему управления на контролируемых ИГ территориях.

Четко налажена финансовая система ИГ. Налоговая служба немедленно устанавливается на взятых под контроль территориях. Налоги основаны на исламском праве – с мусульман взимается религиозный налог закят, ставка которого составляет 2,5% в год с валют и драгоценностей или 10% с урожая (14). С иноверцев, например живущих в Сирии и Ираке христиан, которые оказались на контролируемых ИГ территориях, взимается подушный налог джизья. Этот налог взимается как плата за то, что государство рассматривает христиан как представителей категории «зимми», т.е. покровительствуемых, которых оно обязуется защищать. В частности, в Мосуле ИГ обложил иноверцев джизьей в размере 100 000 динаров в месяц, что эквивалентно 80 долларам США (15).

Немаловажным источником пополнения бюджета является также контроль наркотраффика, который дает ИГ около 1 млрд долларов в год. Пополнению финансов служит также и развивающаяся в ИГ трансплантология – тела погибших становятся источником донорских органов. Именно поэтому большим спросом пользуются врачи-хирурги из Европы и России.

Де-факто столицей ИГ является город Ракка на севере Сирии. Американское издание «Уолл Стрит Джорнэл» считает, что к сентябрю 2014 г. на территориях, подконтрольных ИГ, проживало около 8 млн иракцев и сирийцев. На начало 2015 г. ИГ заявлял свои претензии на 24 «вилаййята» (провинции), 12 из которых находятся на территории Сирии и Ирака.

Военно-политическая деятельность ИГ состоит в активном участии в конфликтах по всему миру и расширении своей террористической сети. Помимо гражданской войны в Ираке и Сирии, где ИГ расширил контролируемые территории в ходе наступлений в 2013 г. и особенно летом 2014 г., эта группировка стремится вступить в конфликты с участием исламистов по всему миру.

Конец 2014 – первая половина 2015 гг. проходит под знаком расширения географии присутствия ИГ, в основном через принесение присяги (арабск. байат) лидерами различных террористических групп. Этот процесс нарастал словно снежный ком: помимо уже упомянутых группировок в ноябре 2014 г. некоторые группировки Талибана, такие как Техрик е-Хилафат, присягнули ИГ; в декабре 2014 г. отдельные полевые командиры из Дагестана присягнули ИГ; в январе 2015 г. появились присягнувшие в Афганистане (в феврале 2015 г. в ходе ударов с воздуха был убит наиболее известный афганский сторонник ИГ Мулла Абдул Рауф); февраль 2015 г. принес ИГ сотни сторонников в Йемене в лице присягнувшей группы Ансар аш-Шариа; в марте 2015 г. ИГ обрел значительную силу в Нигерии, где исламистская группировка Боко Харам принесла присягу; тогда же ИГ присягнуло Исламское движение Узбекистана.

ИГ, скорее всего, не чурается и неформальных контактов с некоторыми государствами, которые подозреваются в тайной поддержке этой организации. Чаще всего подозревают в финансировании ИГ Катар, Саудовскую Аравию и США. Кроме того, ИГ имеет возможность пополнять свои людские резервы и бюджет благодаря позиции некоторых стран, которые не хотят перекрывать пути поставок боевиков и денег на его территорию. В частности, ИГ получает ежедневный доход от 2 до 3 млн. долларов США от контрабандной торговли нефтью, которая уходит через Турцию и Израиль. Турецко-сирийская граница до сих пор остается достаточно прозрачной; по некоторым сообщениям, стоимость переброски одного боевика у коррумпированных турецких пограничников снизилась с 2 тысяч до 400 долларов США.

В своей террористической деятельности ИГ практикует такие варварские методы, как массовые убийства мирных жителей и обезглавливание захваченных пленных. Отличились боевики ИГ и в разрушении богатого исторического наследия Месопотамии; впрочем, есть основания подозревать, что показные кадры с разрушением музея Мосула, а также развалин древних городов призваны скрыть массовые распродажи исторических памятников для банального пополнения бюджета.

На сегодня расширение террористической сети ИГ можно оценивать как угрожающе успешное. Наверное, наиболее ярким подтверждением этого можно назвать террористическое нападение на выставку карикатур на пророка Мухаммада в городе Гарленд (штат Техас, США), которое осуществили 3 мая 2015 г. двое сторонников ИГИЛ (16). Несмотря на то, что этот теракт не столь масштабен как другие совершенные от имени ИГ, сам факт того, что он осуществлен в одном из ключевых североамериканских штатов, говорит о многом. Именно расширению террористической сети ИГ следует уделить особое внимание, поскольку это наиболее угрожающее направление деятельности этого образования.

Вызовы для России

ИГ является серьезным вызовом для безопасности Российской Федерации. Доля кавказцев, присоединившихся к ИГ, а также воюющих на его стороне, неимоверно велика: она составляла на конец 2014 г. от 7 до 10% воюющих по оценкам самих салафитов. Если мы примем среднюю оценочную цифру на тот момент в 30 тысяч боевиков ИГ, то число кавказцев в рядах этой организации будет составлять от 2100 до 3000 человек. Причем большинство в составе этих «кавказцев» составляют представители российского Северного Кавказа; число выехавших из Грузии оценивается в 100 человек, из Азербайджана – от 400 до 500. С Северного Кавказа уехало по разным оценкам от 2 до 7 тысяч человек, поток этот, к сожалению, не останавливается. Глава ФСБ А.В. Бортников оценивает число воюющих в ИГ россиян в 1700 человек, а полпред Президента России в СКФО С.А. Меликов говорит о 1500 человек с Северного Кавказа в рядах ИГ. Следует также учитывать, что молодые люди (а возраст едущих с Кавказа в ИГ варьируется от 16 до 26 лет) выезжают не только напрямую из регионов Северного Кавказа. Некоторые из них радикализируются и становятся экстремистами на российском Севере, а также в крупных городах Юга России, средней полосы, Москве и Санкт-Петербурге, откуда уже и выезжают в Сирию. В частности, из Кизлярского района Республики Дагестан по состоянию на конец 2014 г. в Сирию уехало 15 молодых людей, из них как минимум 4 – из ХМАО, куда они мигрировали в поисках заработка.

ИГ становится привлекательным для молодых мусульман с Северного Кавказа не только в силу завлекательности пропагандистских материалов. Молодежь привлекают обещания социальной справедливости, которую она отчаялась добиться у себя на родине. Коррупция, клановость, отсутствие социальных лифтов и перспектив толкает молодежь к поискам путей выхода в исламистской идеологии, в утопических проектах введения шариата для решения всех проблем современного общества. Если до этого экстремисты находили себя в рядах боевиков «Имарата Кавказ», то успешный взлет ИГ в 2013-2014 гг. оставил его в практически обезлюдевшем состоянии – сотнями боевики покидали его ряды ради присоединения к ИГ. На территории Сирии и Ирака молодые мусульмане увидели реально контролируемую территорию, на которой объявлено исламское правление с якобы успешно работающими исламскими законами.

Анализ вербовочной работы ИГ на территории России говорит о том, что это не хаотичная, а вполне упорядоченная деятельность, имеющая свою стратегию. Вербовщики ИГ, скорее всего, имеют указания, кого следует вербовать в первую очередь. Большое внимание уделяется, например, врачам – в первую очередь хирургам.

Сама сеть вербовщиков на территории России, к сожалению, становится все более и более разветвленной. Вопреки распространенному представлению об исключительной роли электронных ресурсов в вербовке сторонников ИГ, именно реальные вербовщики часто довершают агитацию из Интернета. Они снабжают созревших молодых людей инструкциями, как проехать на территорию ИГ, с кем связываться, как проникать через границу и т.д. Эта вербовочная сеть, сама по себе нарушающая безопасность нашей страны, может рассматриваться как зародыш будущей террористической сети ИГ в России.

Присоединившаяся к ИГ кавказская молодежь набирается опыта, а также вписывается в выстраиваемую этой организацией мировую террористическую сеть. Для России одной из самых больших проблем станет их неминуемое возвращение. Уже сегодня на Северном Кавказе среди экстремистов развернулась борьба между сторонниками «Имарата Кавказ» и ИГ, которые не признают друг друга. После уничтожения в апреле 2015 г. руководителя «Имарата Кавказ» Кебекова позиции противников ИГ серьезно пошатнулись, вследствие чего идущее противостояние со сторонниками ИГ, скорее всего, закончится победой последних. В течение последнего месяца идет активное присягание командиров «Имарата Кавказ» аль-Багдади, в результате чего суть этого террористического объединения постепенно меняется: из самостоятельного оно все более превращается в филиал ИГ.

В случае, если на Северном Кавказе окончательно одержат верх сторонники ИГ, мы получим его террористическую сеть уже непосредственно на своей территории со всеми вытекающими последствиями. Одним из наиболее опасных станет смена террористической парадигмы на Северном Кавказе – террористы из «Имарата Кавказ» предпочитали не совершать террористических актов против мирного населения, нацеливаясь на силовиков и представителей власти. Сторонники ИГ, несомненно, принесут в регион террористические методы из Ближнего Востока, включая самые дикие и варварские из них. Победа сторонников ИГ приведет также к переориентации террористов на Северном Кавказе на другую террористическую сеть, которая создана ИГ, и представляет собой более мощное объединение, нежели сеть Аль-Каиды или других джихадистских движений.

Выводы

Таким образом, «Исламское государство» является новым явлением на политической карте мира, его можно назвать «гибридным образованием». С одной стороны, оно представляет собой теократическое государство, с политической властью, контролируемой территорией, аппаратом управления, силовыми структурами, налоговой системой и т.д. Причем ИГ не скрывает целей расширения своей территории на весь мусульманский мир, создавая анклавы в таких стратегически важных странах, как Ливия или Египет. С другой стороны, ИГ наращивает свою террористическую составляющую, расширяя сеть террористических ячеек по всему миру, обращая особое внимание на те страны, в которых уже имеются воюющие с местными властями исламистские группировки. Руководство ИГ также сохраняет сетевую террористическую структуру организации на территориях, контролируемых в Сирии и Ираке, не позволяя ей сращиваться с формируемыми государственными структурами. Это позволяет организации не зависеть от судьбы территориально-политического образования в Сирии и Ираке, которое, например, может быть утеряно в итоге наземной операции коалиции.

Гибридный характер ИГИЛ не позволит одержать над ним победу с использованием традиционных форм борьбы. Война 2006 г. в Ливане показала, что Ближний Восток вступил в эпоху асимметричных войн, когда вооруженная до зубов современная армия может потерпеть поражение от слабо вооруженной сетевой структуры вроде Хизбаллы. То же самое можно говорить о ХАМАС на Палестинских территориях, Хоуситах в Йемене, таким же может быть исход и в случае, если силы коалиции решатся на наземную операцию против ИГ. Российской Федерации ни в коем случае не следует ввязываться в такого рода бесперспективные авантюры, способные окончательно ввергнуть регион в хаос. В то же время в интересах нашей страны перспективное уничтожение угроз, подобных ИГ – следовательно, нам следует активно участвовать в поисках путей ликвидации ИГ в сотрудничестве со всеми заинтересованными странами.

Идеология ИГ, эклектичная и очень гибкая, позволяет ей привлекать радикальную молодежь по всему миру. Ее основу составляет джихадизм, направленность на ведение вооруженной борьбы до установления всемирного исламского государства – Халифата, который объединит не только населенные мусульманами территории, но и те земли, на которые идеологи ИГ смотрят как на «исторически мусульманские», такие, как «Андалусия» (Испания и Португалия), «Хорасан» (Средняя Азия и Казахстан), Индия, Цейлон, Балканы, Крым, Кавказ.

То, что ИГ имеет территориальные претензии к нашей стране (Крым и Северный Кавказ), говорит о повышенном внимании этой организации к налаживанию террористической сети в нашей стране. Активное участие наших сограждан не только в военных действиях, но и в вербовке новых боевиков в странах Европы, нашло отражение в пропагандистской машине ИГ, которая в качестве основного языка своих материалов наряду с арабским и английским широко использует также и русский язык.

Необходимо понимать, что развернувшаяся в «Имарате Кавказ» борьба свидетельствует о серьезном проникновении сторонников ИГ на российский Кавказ. Вне зависимости от исхода этой борьбы ИГ будет разворачивать на Северном Кавказе свою террористическую сеть, которая будет гораздо более жестокой, чем практически нейтрализованная сеть «Имарата Кавказ».

Нацеленность ИГ на экспансию, как территориальную, так и путем проникновения в исламистские сети по всему миру и подчинения их своим террористическим целям – это основа военно-политической деятельности ИГ. Эта организация не стремится к признанию лидерами других государств, обращая аргументацию о своей легитимности только к мусульманам, а не к правительствам и международному сообществу. Она создает ситуацию серьезной турбулентности на стратегически важном Ближнем Востоке, где многие государства находятся в уязвимом состоянии, в том числе и по причине распространенности симпатий к идеалам ИГ среди суннитских подданных тоталитарных режимов региона.

Учитывая фактор ИГИЛ, следует:

- Усилить участие нашей страны в международном сотрудничестве в поиске путей противостояния экспансии ИГ, в том числе через консультации на различных уровнях, обмен информацией о структуре и деятельности этой группировки, ее эмиссарах и вербовщиках;

- Продумать возможности оказания помощи и поддержки государствам и группировкам стран Ближнего Востока, противостоящим экспансии ИГ;

- Наладить сотрудничество с соседними государствами для усиления контроля на границах с целью пресечения проникновения боевиков ИГ, налаживания террористической сети этой группировки, проникновения агитационных и пропагандистских материалов. Одновременно следует наладить мониторинг, чтобы выявлять на раннем этапе граждан страны, присоединившихся к ИГ;

- Необходимо теснейшее сотрудничество постсоветских стран, а также стран ЕС в поисках эффективных форм противостояния ИГ в первую очередь в сфере пропаганды и вербовки. Следует создавать эффективную систему контрпропаганды, с учетом исключительной роли сети Интернет в распространении влияния ИГ;

- Необходимо сотрудничество с силами безопасности стран ЕС по усилению контроля за растущей диаспорой в Европе в силу того, что именно ее представители (а в ней, в том числе, и россияне) играют ключевую роль в вербовке в ряды ИГ во многих мечетях ЕС;

- Уделить особое внимание молодежной политике среди представителей мусульманских народов России, особенно в Дагестане и Чеченской республике, теснее работать с наиболее уязвимыми перед пропагандой ИГ группами мусульманской молодежи страны;

- Поддержать практику региональных властей по налаживанию работы с родственниками молодых людей, присоединившихся к ИГ. Было бы эффективно осуществить координацию этой деятельности на федеральном уровне;

- Обеспечить неотвратимость и эффективность наказания за участие в рядах ИГ. Обратить особое внимание, чтобы осужденные за эту деятельность не отбывали срок в общих камерах с другими, поскольку это лишь даст им возможность распространять экстремистскую идеологию и вести деятельность по вербовке через тюремные сети.

Ближний Восток ислам Кавказ терроризм

версия для печати постоянная ссылка

Добавить комментарий

Ваше имя: Ваш E-mail: Ваше сообщение:     Введите код: