НАЛЬЧИКСКИЙ ГОРСКИЙ СЛОВЕСНЫЙ СУД В КОНЦЕ XIX – НАЧАЛЕ XX В.

Публикации | Алексей АБАЗОВ | 17.04.2015 | 00:00

История судоустройства Терской области в последней трети XIX – начале XX в. всегда привлекала внимание исследователей (1). К настоящему времени в рамках данной проблематики разработаны вопросы о составах, порядке комплектования, правоприменительной практике отдельных судебных учреждений. В связи с этим появилась необходимость детального исследования обстоятельств и условий функционирования звеньев этой системы с учетом особенностей их правоприменительной практики. В теоретическом плане такое исследование позволит глубже понять особенности интеграции традиционных северокавказских обществ в административно-политическое и правовое пространство Российской империи. В практическом – определить особенности правоприменительной практики и правосознания этих обществ на разных этапах их истории.

В последней трети XIX – начале XX в. Нальчикский горский словесный суд являлся частью многоуровневой судебной системы Терской области. При этом власти в определенной мере пытались сохранить основные элементы традиционного судопроизводства коренных народов, населявших этот регион Кавказа, и вырабатывали модели их функционирования в судах, создаваемых по российскому образцу.

Нальчикский горский словесный суд был создан в 1871 году. Его председателем являлся начальник округа. Большая часть дел в суде подлежала разбирательству на основании норм обычного права кабардинцев и балкарцев. Однако в ст. 50 «Временных правил для Горских Судов Кубанской и Терской областей» устанавливалось, что суд для решения дел, по которым «обычай не сложился, руководствуется общими законами Империи» (2). В Нальчикском горском словесном суде по шариату рассматривались дела о разводе, о законности рождения, о калыме, о наследстве и ряд других. Мусульманский судья (кадий) входил в состав суда, утверждался в административном порядке из числа кандидатов, избранных населением. Н.М. Рейнке писал, что «в иных судах дела (особенно бракоразводные) производятся и разрешаются кадием лично, вне суда, в других – лишь в присутствии суда или, наконец, при деятельном участии суда в разъяснении обстоятельств дела и по совещании с судом». Исключение составляли бракоразводные дела, где духовные лица могли принимать самостоятельное решение. По остальным категориям дел, отнесенных к подсудности шариата, решение принимали судьи. Кроме того, Рейнке отмечал, что «в некоторых областях влияние светского элемента так велико, что решение кадия получает законную силу лишь по утверждении его председателем суда» (3). Поэтому, в Нальчикском горском словесном суде в обязанности избранного на съездах доверенных сельских обществ Большой и Малой Кабарды и пяти горских обществ кадия входило в основном толкование конфессиональных норм по делам, отнесенным к решению по шариату. Мнение кадия записывалось в настольный журнал и служило основанием для принятия соответствующего решения членами Нальчикского горского словесного суда. Часто случалось, что это правило не соблюдалось, и кадии самостоятельно принимали решения по делам, отнесенным документами к решению по шариату, однако выходившим за пределы их компетенции. Сохранилось множество документов, в которых канцелярия начальника Терской области предписывала начальнику Нальчикского округа или председателю Нальчикского горского словесного суда устранить эти нарушения (4).

Согласно п. 7 «Временных правил для горских словесных судов Терской и Кубанской областей» (1870), им были подсудны все уголовные дела, указанные в Уставе «о наказаниях, налагаемых мировыми судьями», за исключением проступков, отнесенных положением к подсудности аульных (сельских) судов. Согласно ст. 9 «Временных правил...», подсудности «Горского словесного суда не подлежат: 1) дела о проступках и преступлениях, в совершении коих обвиняются, хотя бы вместе с горцами, не принадлежащий к горскому населению, и 2) дела о преступных деяниях, совершенных хотя бы одними лишь горцами, но не исключительно против горцев, а и против других лиц и нарушающие права этих лиц» (5). В этих случаях дела подлежали рассмотрению в мировых судах или Владикавказском окружном суде. Приговоры по уголовным делам, превышавшим компетенцию мировых судей и отнесенных «Временными правилами...» к подсудности горского еловесного суда, начальник округа представлял на утверждение начальнику Терской области.

Согласно ст. 24 «Временных правил...», дела решались большинством голосов. Если же голоса судей разделялись поровну, право решающего голоса имел председатель суда6. Кроме того, «Временными правилами...» был определен круг правонарушений, которые решались председателем горского словесного суда единолично. К ним относились проступки «против порядка управления, против благочиния, порядка и спокойствия, против общественного благоустройства, против народного здравия и все нарушения уставов: о паспортах, строительного и путей сообщения, пожарного, почтового и телеграфного» (7).

Заседания в Нальчикское горском словесном суде проходили ежедневно, за исключением выходных, а также времени полевых работ. Кроме того, в связи с тем, что в Георгиевском (Нальчикском) округе проживало преимущественно мусульманское население, заседания словесного суда не проводились по пятницам и во время важнейших конфессиональных праздников (8).

В п. 56 «Временных правил...» устанавливалось, что «приговор горского словесного суда считается окончательным, когда им определяются: денежное взыскание не свыше 30 руб. с одного лица, арест не свыше одного месяца и когда вознаграждение за вред и убытки не превышает 100 рублей. По делам же гражданским решение считается окончательным, когда цена иска не превышает 100 рублей» (9). На все остальные приговоры и решения горского словесного суда могли быть поданы апелляционные жалобы. При вынесении приговора или объявлении решения, председатель Нальчикского горского словесного суда обязан был разъяснить сторонам порядок подачи апелляционных жалоб. 

Рейнке писал, что «в Терской же и Кубанской областях не имеется второй судебной (кассационной) инстанции». Поэтому апелляционные жалобы подавались на имя начальника Терской области. Дела, не входившие в компетенцию Нальчикского горского словесного суда, после предварительного расследования передавались во Владикавказский окружной суд для вынесения решения по за-конам Российской империи. И наоборот, иногда следственные материалы воз-вращались в Нальчикский суд для оглашения приговоров, выносимых на основании мотивированного заключения следователя Владикавказского суда. На основании § 60 «Временных правил...» от 18 декабря 1870 г., решения и приговоры горских словесных судов Кубанской и Терской областей могли быть обжалованы в месячный срок со дня объявления (10). В ст. 57 «Временных правил...» устанавливался порядок обжалования решений горских словесных судов. Апелляционная жалоба оформлялась на простой бумаге и в течение месяца со дня объявления приговора или решения подавалась начальнику Георгиевского (Нальчикского) округа. В свою очередь, окружной начальник в течение недели после получения апелляционной жалобы с выпиской из настольного журнала направлял ее начальнику Терской области. Причем в сопроводительном письме начальник округа был обязан изложить свое мнение по существу дела. В случае отмены решения словесного суда начальник Терской области или возвращал дело для нового рассмотрения в тот же суд или выносил свое решение (11). Решения начальника Терской области считались окончательными, не подлежали обжалованию (12) и должны были быть приведены в исполнение незамедлительно.

«Временные правила...» устанавливали порядок судебного заседания. Разбирательство начиналось с оглашения сущности иска по гражданскому делу или жалобы – по уголовному, после чего председатель спрашивал ответчика или обвиняемого, признавал ли он иск справедливым или себя виновным в совершении того или иного правонарушения. В случае отрицательного ответа, суд выслушивал показания свидетелей истца или обвинителя и изучал доказательства. Затем ответчику или обвиняемому предлагалось выступить с оправдательной речью, засушивались показания свидетелей защиты и изучались представленные им доказательства. В судебном заседании свидетели выступали по отдельности. Причем судьи были обязаны установить, в каких отношениях состояли свидетели с участвующими в деле лицами. После выступления свидетелей сторонам предлагалось задавать вопросы. Также вопросы могли задавать председатель и судьи. Показания сторон и свидетелей заносились в настольный журнал. В случае необходимости суд мог принять решение о производстве осмотров, освидетельствований и обысков или возложить это на местную полицию. Результаты всех следственных мероприятий также подлежали занесению в настольный журнал. Туда же вносились и подписанные сторонами мировые сделки. Случалось, что стороны заключали перемирие уже после того, как суд вынес по делу решение или приговор. В этом случае мировая сделка отменяла решение или приговор. В п. 48 «Временных правил...» устанавливалось, что «дело, прекращенное мировою сделкою, не может быть возобновлено ни сторонами, участвующими в совершении ся, ни наследниками их» (13). Если же стороны отказывались прекратить дело примирением, суд приступал выносил решение или приговор. Приговор или решение записывались в настольный журнал и, после подписания его судьями, публично объявлялись сторонам.

Вступившие в законную силу решения и приговоры Нальчикского горского словесного суда передавались на исполнение местной полиции (14). Сведения о взыскании штрафов, наложенных Нальчикским горским судом, заносились в специальную книгу, выданную начальником Терской области.

Члены суда избирались сроком на три года (15). Основным нормативным документом, регулировавшим процедуру выборов судей, являлась инструкция «О порядке избрания депутатов, кадия и кандидатов для заседания в Горских словесных судах Кубанской и Терской областей». Порядок комплектования Нальчикского горского словесного суда был следующим: каждое сельское общество избирало двух доверенных, которые в месте пребывания суда в закрытом голосовании приступали к избранию депутатов и кадия. Судей и кандидатов в судьи избирали на съездах доверенных сельских обществ Большой и Малой Кабарды и пяти горских обществ. Причем судьи и кандидаты избирались отдельно от каждой группы доверенных соответствующего порядка. Так, например, судьи и кандидаты в судьи от Большой Кабарды избирались на съезде доверенных сельских обществ Большой Кабарды, от Малой – соответственно, на съезде доверенных Малой Кабарды и т.д. Все решения съездов представлялись в администрацию округа, где формировались сводные списки, которые впоследствии при сопровождении рапорта начальника округа направлялись на утверждение начальника Терской области. Судьи официально приступали к исполнению своих должностных обязанностей после вступления в силу соответствующего приказа начальника Терской области. Приказы начальника Терской области об утверждении судей в должностях публиковались в газете «Терские ведомости» (16).

В 70-х – первой половине 80-х гг. XIX в. выборы в Нальчикский горский словесный суд проходили с соблюдением этнического, сословного и административно-территориального принципов. Так, в 1874 г. начальник Терской области предлагал начальнику Пятигорского (Нальчикского) округа избрать состав Нальчикского горского словесного суда таким образом: один судья – от всей Большой Кабарды, другой – от Малой Кабарды, третий – от горских обществ, а четвертый – от простого народа всего населения округа (17).

После утверждения кандидатур начальником Терской области судьи и кандидаты обязаны были дать «клятвенное обещание» при вступлении в должность. В источниках о деятельности Нальчикского горского словесного суда сохранились тексты этих клятв, которые имели следующее содержание: «Обещаюсь и клянусь перед всемогущим Алкораном, не имеющим себе равного, хранить верность ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ САМОДЕРЖЦУ ВСЕРОССИЙСКОМУ, исполнять свято законы империи, творить суд по чистой совести без всякого в чью-либо пользу, лицеприятия и поступать во всем соответственно званию, мною принимаемому, памятуя, что во всем этом должен буду дать ответ с чистым лицом перед Богом на страшном суде его, в удовлетворении сего целую слова Алкарана. Аминь». Текст присяги подписывали или удостоверяли печатями присягатели. Документ хранился в материалах суда. Присягу приводил народный кадий в присутствии председателя Нальчикского горского словесного суда (18).

Согласно ст. 25 «Временных правил...», в компетенцию этих судов входили уголовные, гражданские, религиозные и опекунские дела. В материалах Рейнке, Н.М. Агишева и В.Д. Бушуева отмечалось, что «особенностью Нальчикского Горского Словесного Суда представляется лишь расширенная, по сравнению с другими, компетенция по делам гражданским, а именно: ведению этого суда подлежат гражданские иски по долговым обязательствам, когда такие иски не основаны на формальном акте, и о наследстве, хотя бы в состав оного входило недвижимое имущество, о разделе наследств и спорах наследников между собой и против действительности духовных завещаний, составленных по горским обычаям, но на сумму до четырех тысяч, а не до двух, как в других судах» (19).

В ст. 8 «Временных правил для горских словесных судов Кубанской и Терской областей» перечислены уголовные преступления, входившие в их компетенцию: 1) убийство, нанесение ран и увечий в ссоре или драке, «начавшейся без умышленного намерения», 2) случайное убийство, нанесение ран и увечий и смерти, 3) совершение кражи со взломом со стоимостью похищенного не более 300 руб. и совершенных в первый или второй раз, 4) похищение женщин, 5) «дела по предупреждению и прекращению на основании местных обычаев, вражды и кровомщения, могущих возникнуть вследствие необнаружения виновного в убийстве» (20). Эти действия не подлежали рассмотрению горского словесного суда, если в совершении преступления участвовал человек, не принадлежащий к горскому населению, или же когда преступление совершено не против горцев. В этих случаях дело подлежало рассмотрению мировыми судьями или Владикавказским окружным судом в зависимости от подсудности (21).

Гражданские дела могли быть рассмотрены только по исковой жалобе, а уголовные – как по исковой, так и без нее, например, по рапорту сельского старшины. В документах отмечается, что «по делам гражданским горскому словесному суду подсудны следующие, возникающие между горцами иски, за исключением подлежащего разбирательству аульного суда: 1) иски, ценою не свыше 500 руб. серебром, о движимом имуществе, о вознаграждении за вред и убытки, а также возникшие из договорных и личных обязательств; 2) иски о восстановлении нарушенного владения недвижимым имуществом, когда со времени нарушения прошло не более 6 месяцев; 3) иски о праве участия частного, когда со времени сего нарушения прошло не более года; 4) иски о личных оскорблениях и обидах; 5) иски на сумму не свыше 2000 руб. по долговым обязательствам, по обязательствам обеспеченным залогом недвижимого имущества и о праве собственности на недвижимое имущество, если только эти иски не основаны на формальном акте, 6) иски о наследстве, о разделе наследства и споры наследников, как между собою, так и против действительности духовных завещаний, составленных по горским обычаям» (22). Исполнение решений этого суда возлагалось на чиновников окружного и участкового управлений по взаимодействию с сельскими административными органами.

Основной круг вопросов, разбираемых в Нальчикском горском словесном суде по нормам обычного права кабардинцев и балкарцев, ограничивался в основном назначением платы за кровь. В практике суда отложились материалы о взыскании кровной платы с жителей селения Касаево за убийство М. (23) Случалось, что Нальчикский горский словесный суд назначал материальную компенсацию за убийство по принципу круговой поруки. Например, на основании определения суда от 8 февраля 1892 г. предполагалось взыскать с жителей селений Касаево за кровь убитого М. и убытки пятьсот рублей по оценке скотом в пользу вдовы М. в равных долях с 14 человек. В сумму иска родственники потерпевшего включили все понесенные ими издержки, например: расходы на организацию и проведение похорон, содержание малолетних детей и т.п. (24)

Следует отметить, что одной из функций Нальчикского горского словесного суда была проверка законности решений посреднических (третейских, медиаторских) судов по фактам, имеющим юридическое значение. В основном это относилось к категории дел об установлении права наследования, передачи недвижимости в порядке наследования, выделении части имения и т.п. (25)

Основная деятельность Нальчикского горского словесного суда протоко-лировалась и заносилась в соответствующие журналы и книги. Обязательными для ведения делопроизводства в этом учреждении были: ежегодные настольные журналы, ежегодные исходящие и входящие журналы, ежегодные алфавитные указатели жалобщикам, обвиняемым, истцам и ответчикам, книги об освобождении холопей, общий алфавитный указатель обвиняемых, ежегодные описи дел, ежегодные книги для записывания совершенных засвидетельствований актов, книги для записи штрафных денег, взыскиваемых с разных лиц за неявки в суд, книга с записью денег, выдаваемых в заем из Кабардинской общественной суммы, разносная книга, книга для записывания совершаемых штрафов, книга для записи вещественных доказательств (26).

В первые годы после учреждения этих судов в Нальчикском горском словесном суде образовался застой в решении исков и жалоб. Для успешного окончания дел начальник Георгиевского округа предлагал следующие преобразования: «1) увеличить количество судов, т.к. одного суда недостаточно для 66 000 населения; 2) увеличить власть сельских судов с представлением права решать дела о кражах до 30 рублей по примеру волостных судов и по гражданским искам до 100 руб.; 3) запись дел в настольном журнале делать совершенно сокращенным» (27). После долгой переписки начальник Терской области разрешил учреждать в Нальчикском округе «еще два отделения: одно, собственно, для решения дел, возникших в горском населении округа под председательством местного участкового пристава, а другое для решения остальных дел в слободе Нальчик» (28). Все необходимые на содержание временных отделений расходы (жалование депутатам и кадиям в размере, определенном для чинов постоянных горских судов, на расходы и на приобретение канцелярских припасов, материалов и других канцелярских надобностей) предполагалось отнести на счет местного населения. В этом же рапорте начальнику Нальчикского округа также было предписано незамедлительно избрать судей, кандидатов в судьи и кадия во вновь созданные отделения, а выборные списки предоставить на утверждение начальнику Терской области. Однако спустя две недели начальник Терской области отменил свое распоряжение и предписал начальнику Нальчикского округа учредить на тех же основаниях лишь одно временное отделение при Нальчикском горском словесном суде (29).

Позже это решение начальника Терской области было вынесено на рас-смотрение съезда доверенных Большой и Малой Кабарды и пяти горских обществ, которое состоялось 10 октября 1885 года. Доверенные приняли по этому делу положительное решение (30). Для председательствования во временном отделении Нальчикского горского словесного суда был командирован Есентукс- кий участковый пристав подполковник Ловен (31).

В 1893 г. на съезде доверенных горских обществ Нальчикского округа было принято постановление ходатайствовать перед начальником Терской области о присоединении временного отделения к Нальчикскому горскому словесному суду. Мотивацией к принятию такого решения было предложение прекратить «отпуск председательствующему добавочного содержания от народа в количестве пятисот рублей» (32). Однако это ходатайство не было удовлетворено.

Нальчикский горский словесный суд был упразднен решением Нальчикского окружного народного совета от 26 марта 1918 года33.

Таким образом, Нальчикский горский словесный суд представлял собой региональный орган судебной системы Терской области. Он был образован в ходе мероприятий, направленных на реализацию судебной реформы 1864 г., и занимал равное положение с другими горскими словесными судами Терской и Кубанской областей, а также окружными словесными и народными судами Дагестанской, Карской, Батумской областей и Закатальского округа. Однако региональная специфика отправления основных функций правосудия способствовала учреждению временного отделения Нальчикского горского словесного суда для разбора дел между балкарцами, что качественно отличало его от своих аналогов, функционировавших в других регионах Кавказского наместничества. В целом же, Нальчикский горский словесный суд представлял собой орган, созданный по российскому образцу, деятельность которого была основана на непротиворечащих имперскому законодательству принципах традиционной соционормативной культуры кабардинцев и балкарцев.

Алексей Хасанович АБАЗОВ – кандидат исторических наук, доцент Института гуманитарных исследований Кабардино-Балкарского научного центра РАН. Нальчик

Примечания

Опубликовано: «Вопросы истории» 2014. - № 12

балкарцы Кабарда модернизация Россия традиционализм

версия для печати постоянная ссылка

Добавить комментарий

Ваше имя: Ваш E-mail: Ваше сообщение:     Введите код: