«АЗЕРБАЙДЖАНСКИЙ ФАКТОР» В РОССИЙСКО-ИРАНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ НЕДООЦЕНЕН
ИНТЕРВЬЮ | Игорь ПАНКРАТЕНКО | 20.03.2015 | 11:22
Цели США и Ирана в отношении ИГ абсолютно противоположны, заявил Новости-Азербайджан шеф-редактор журнала «Современный Иран» (Россия) Игорь Панкратенко.
- Как вы на данном этапе оцениваете отношения России и Ирана, а также роль Азербайджана в этом формате?
Отношения между Тегераном и Москвой я оцениваю как сложные и неопределенные, что бы ни говорилось об успехах в этом направлении. Можно много говорить о причинах этой сложности и неопределенности, можно долго перечислять ошибки, допущенные двумя сторонами и перечислять те силы, которые и в Тегеране, и в Москве препятствуют развитию нормального партнерства. Но суть от этого не изменится – много слов и не очень много дел.
На мой взгляд, основная причина этого заключается в том, что ни в Тегеране нет «российского проекта», ни в Москве нет проекта «иранского». То есть – политические и предпринимательские круги двух стран не совсем четко понимают, для чего им это партнерство необходимо, где его границы и чего они им хотели бы достичь в двусторонних отношениях, и в регионе в целом.
Да, какие-то совместные проекты существуют, что-то становится предметом переговоров и контрактов, но общей картины нет, а цели выглядят как лозунги. Впрочем, отсутствие четко прописанной стратегии продвижения национальных интересов – общее место российской дипломатии, как бы «непатриотично» эти ни звучало. И здесь мы логично переходим ко второй части вашего вопроса – об «азербайджанском факторе» в российско-иранских отношениях.
Факторе, скажу сразу, откровенно недооцениваемом и в Тегеране, и в Москве. Да, между нашими странами есть сложности и недопонимания, которые всегда присутствуют между соседями, будь это соседи по улице или же соседи по региону. Но главное в том, что у нас нет антагонистических противоречий, поэтому все «шероховатости» преодолимы и возникает поле для конструктивной работы.
По большому счету, многие проблемы ирано-российских отношений заключаются в том, что под политическим партнерством не существует твердого экономического фундамента, ну, если не считать «атомный контракт». С другой стороны, у нас в «портфеле» есть серьезный проект «Большого энергетического моста» Россия-Азербайджан-Иран.
Напомню, что речь идет о контракте стоимостью от $8 до $10 миллиардов, который предусматривает экспорт 500 МВт российской электроэнергии в Иран, строительство новых генерирующих мощностей и практически полную модернизацию иранских распределительных электросетей. «Изюминкой» данного контракта является участие в нем Азербайджана, через территорию которого и будет осуществляться транзит электроэнергии. Причем замминистра энергетики Азербайджана Натиг Аббасов уже сообщил, что «с технической точки зрения Азербайджан давно готов начать транзит электроэнергии из России в Иран через свою территорию. Все линии электропередач и подстанции уже готовы к этому».
Реализация этого проекта не только выгодна трем нашим странам, но и явилась бы реальным вкладом в фундамент ответственного партнерства трех наших стран в регионе, поскольку без учета интересов Азербайджана, без привлечения его экономических и логистических возможностей полноценное российско-иранское сотрудничество развиваться в ближайшей перспективе не будет.
- Как вы оцениваете переговорный процесс между США с Ираном, на фоне того, что Иран активно борется с ИГ в Ираке?
- По моему мнению, эти два процесса не только мало связаны между собой, но и противоречат друг другу. Я неоднократно высказывал тезис о том, что цели США и Ирана в отношении ИГ абсолютно противоположны.
Чего добивается Тегеран в этой войне? Сохранить целостность Ирака. Обезопасить своего стратегического союзника, Сирию, от угрозы интервенции извне. И, наконец, не допустить консолидации радикальных антииранских и антишиитских группировок под «крышей» Исламского государства.
А каковы конечные цели Операции «Халифат», то есть - создания ИГ? Блицкриг этой группировки, установление ее отрядами контроля над частью Ирака и Сирии – планировалось для решения американскими «ястребами» и их союзниками двух основных задач. Первая – раскол Ирака на три государства. Вторая – под прикрытием борьбы с новой террористической группировкой нанесение удара по Сирии и свержение Башара Асада. После чего положение Ирана в регионе осложнится настолько, что он утратит возможность к сопротивлению и США, и его союзникам.
Теперь о переговорном процессе по ядерной программе. От их исхода во многом зависит политическая судьба и Хасана Рухани, и Барака Обамы. И тому, и другому нужен хоть какой-то, пусть и призрачный успех. Поэтому и Белый дом, и администрация иранского президента идут напролом, не обращая внимания на сопротивление внутриполитических сил.
Сегодня есть высокая вероятность того, что какой-то документ будет подписан. Проблема в том, что он не только не решит главных вопросов в отношениях между Тегераном и Вашингтоном, но и очень скоро будет подвергнут ревизии. И в Иране, и в США. Поэтому его подписание мало что изменит, разве только на несколько процентов поднимет рейтинги Рухани и Обамы…
- Некоторые эксперты считают, что сейчас создана ось Анкара-Москва-Баку. Как вы оцениваете сближение России и Турции, и как это может повлиять на регион Южного Кавказа?
- Позвольте встречный вопрос. А в чем проявляется действенность этой «оси»? Какие проблемы она способна решить? Я считаю, что в этом треугольнике еще слишком много неопределенностей и противоречий, чтобы мы могли серьезно его рассматривать как некую политическую конструкцию.
То же самое и в отношении «сближения» России и Турции. Да, ведутся переговоры о «Турецком потоке». Да, подрастает товарооборот. Ну и что? Где здесь какое-то особое сближение? Более того, принципиальные противоречия по Сирии между Москвой и Анкарой продолжают нарастать.
Могу напомнить, что во время визита Президента Владимира Путина в Турцию, который СМИ поспешили назвать «историческим», сторонам так и не удалось урегулировать инцидент с арестом военного авиационного груза, изъятого Турцией у РФ в октябре 2014. Тогда летевший в Сирию российский гражданский авиалайнер, на борту которого был груз «двойного назначения» - аппаратура прослушки и шифрования – был перехвачен и принудительно посажен шестью турецкими истребителями F-16.
Более того, Эрдоган недвусмысленно дал понять российской стороне, что задержание идущих в Сирию российских военных грузов будет неизменно повторяться, а блокада Дамаска Турцией только усиливаться.
Напомню и недавнее высказывание турецкого премьера Давутоглу в Лондоне: «если международное сообщество не собирается отправлять в Сирию наземные войска, единственной альтернативой будет подготовка и оснащение умеренных оппозиционных сил». Думается, это убедительное доказательство существующих между Москвой и Анкарой противоречий, а ведь только Сирией наша двусторонняя повестка не исчерпывается, есть и еще «подводные камни»…
По моему глубокому убеждению, в стратегическом плане Турция как партнер для России, достаточно ненадежна. 35 миллиардов долларов российско-турецкого товарооборота, пара-другая миллионов отдыхающих там россиян – откровенно недостаточная гарантия «лояльности» Анкары к партнерству с Москвой, поскольку США, ЕС и НАТО обладают более действенными инструментами воздействия на Турцию. Так что, разговоры об «оси» и каком-то серьезном «сближении» откровенно преждевременны.
- Можно ли сказать, что сейчас многие региональные страны объединяет сопротивление Западу?
Нет, не думаю. Это красивый пропагандистский лозунг, но только лозунг. Логичнее говорить о другом – есть кризис мировой экономики. Вполне, кстати, регулярное явление. В условиях этого кризиса ряд, как вы выразились, «региональных держав», стремятся расширить сферу своего влияния и продвинуть свои национальные интересы чуть дальше, чем это было, скажем, 10-15 лет назад. У кого-то это получается более успешно, у кого-то – менее…
Знаете, у многих русскоязычных экспертов, на мой взгляд, существует достаточно искаженная картина мира. В их представлении все политические элиты государств, не входящих в пресловутый «золотой миллиард» только и думают, как бы разрушить однополярный мир и устранить гегемонию США и его союзников по НАТО. Давайте в качестве примера посмотрим на Индию, поскольку в России, например, много говорят о том, что ось Москва-Пекин-Дели может стать мировым центром силы, альтернативным Западу.
Так вот, элиты этой страны крайне мало беспокоятся по поводу «однополярного мира» и «несправедливости мирового устройства». Для Нью-Дели главным приоритетом остаются собственные проблемы, среди которых, рост влияния Пекина рассматривается в качестве первоочередной угрозы. И для ее нейтрализации Индия готова сотрудничать с кем угодно, например – подписывать военные соглашения с США. Так что, на мой взгляд, говорить о глобальном «сопротивлении» Западу – это сильно грешить против истины.
Вопросы задавал Ниджат Гаджиев, по материалам: Новости-Азербайджан
Азербайджан Ближний Восток дипломатия Иран Россия Турция энергетика
