ПОЛИТИКА РОССИИ НА ЗАНЯТЫХ ТЕРРИТОРИЯХ ЗАПАДНОЙ АРМЕНИИ В 1915-1917 ГОДАХ

Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | КАВКАЗ НА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ | Армен МАРУКЯН | 31.01.2015 | 11:08

В 1916 году русская Кавказская армия уже завоевала Эрзрум, Трапезунд, Эрзинджан, Мамахатун, Байбурт и Битлис. Русские войска овладели такой обширной территорией, которая своим фронтом в почти 1200 км. на отдельных участках от прежней государственной границы отдалялась на юго-запад почти на 600 км. (1) Ими контролировалась большая часть Западной Армении, и царское правительство уже разрабатывало определенные положения по применению занятых земель, урегулированию административно-экономической жизни и особенно межнациональных отношений (2). В официальной переписке это было называно «управлением территориями, занятыми по праву войны». 

В этом направлении первый шаг был сделан еще 28 февраля 1915 года, когда военные действия на Кавказском фронте шли с переменным успехом. Министр земледения Кривошеин отправил письмо Сазонову, в котором всю завоеванную русской армией территорию разделял на четыре зоны. Эти деления были исключительно географическими и не были учтены этнографические и демографические особенности данной территории. Министр одновременно характеризует каждую из этих четырех зон с точки зрения сельскохозяйственной эксплуатации, его не интересуют политические и стратегические стороны вопроса. Завоеванные территории рассматриваются как Закавказье, то есть естественное продолжение Российской империи. (3) Правительство в основном придерживалось того мнения, что будет лучше, если завоеванные территории заселят казаками и создастся Приевфратское казачество. Казалось, что таким путем будет возможно решить сразу две проблемы: казаками защитить занятые территории и в их же лице на этих территориях будет надежное для русского правительства население. Забегая вперед отметим, что эта программа изначально была обречена и провалилась по той причине, что принимающие такое решение царские чиновники не учли простой истины: в Западной Армении при таких невыносимых условиях могли жить только армяне и то потому, что это была их историческая родина. В этом смысле вопрос должен был ставится не так, чтобы Западную Армению заселять казаками, - а правительство должно было стремиться на занятых территориях для армян создать такие минимальные условия, чтобы они еще больше поверили в русскую власть и стали ее верной опорой.

Однако, на состояние марта 1916 года въезд армян был запрещен не только в районы Алашкерта, Баязета и Диадина, но и в район Эрзрума. Помощь же со стороны царского правительства поступала нерегулярно, несогласованно, от случая к случаю. Военное положение, всеобщий хаос, корыстолюбие местных властей, безразличие государственной бюрократии в отношении беженцев значительно ослабили значение этой помощи. Однако вопрос беженцев беспокоил русские власти по той причине, что недостаточное внимание к ним могло привести к серьезным последствиям для Закавказского региона в смысле распространения различных болезней, появления национальных и социальных волнений и т.д. 30 августа 1915 года правительство опубликовало законопроект «О мерах по обеспечению беженцев», на основе которого во главе министра внутренних дел Н. В. Плеве был создан Особый совет по делам беженцев. После этого 27 ноября 1915 года были утверждены нормы отчетов о затратах средств на предпринятые меры для удовлетворения нужд беженцев, согласно которым все государственные и общественные организации, осуществлявшие финансовую помощь беженцам, должны были отчитываться перед Министерством внутренних дел. Этим самым министерство начинало контролировать финансовые поступления для помощи беженцам с целью выяснения той общей суммы, которая была потрачена и в дальнейшем тратилась бы на нужды беженцев. Это положение 2 марта 1916 года было пересмотрено, в него были введены новые нормы, а 20 апреля того же года были приняты «Руководящие положения по распределению беженцев Кавказского фронта», что являлось свидетельством реализации упомянутого положения.

30 августа 1915 года царское правительство опубликовало закон, который приводил в действие «Положение о мерах обеспечения нормального состояния беженцев». 19 октября 1915 года при наместнике на Кавказе была создана особая контора генерального уполномоченного по расселению беженцев Кавказского фронта. 28 октября 1915 года был опубликован Указ о главных уполномоченных по расселению беженцев на территории империи, утвержденный Министерством внутренних дел, который 5 ноября 1915 года был ратифицирован наместником на Кавказе Николаем Николаевичем. Генеральным уполномоченным по делам беженцев был назначен генерал-майор А. Тамамшев (Тамамшян). Однако русские власти не были в состоянии и не могли удовлетворить все потребности беженцев,- этим в основном занимались армянские благотворительные организации (4). В дальнейшем правительство начало постепенно сокращать средства на продовольствие и питание беженцев, что представители власти объясняли кризисным состоянием государственной казны. Так, 24 июня 1916 года по решению правительства была сокращена продовольственная помощь, выделяемая беженцам. Таким образом, основным источником финансирования остались общественные (в основном армянские) организации, но правительство в то же время не отказывалось контролировать финансовую деятельность этих организаций в деле помощи беженцам. В связи с этим помощник наместника на Кавказе по гражданским вопросам генерал-лейтенант Орлов отмечал, что выход из положения состоит в том, чтобы беженцев активно внедряли в разного рода работы, из чего государство тоже имело бы выгоду. Таким образом давали понять, что в лучшем случае государство будет выделять помощь только тем беженцам, которые не трудоспособны,- остальные же должны сами зарабатывать себе на жизнь, помогая этим самым и государству.

11 июля 1916 года этот самый князь Орлов от лица наместника заявил Католикосу всех армян, что по приказу наместника лицам, бежавшим из Вана, запрещается обосноваться в Тифлисе и что он не в состоянии изменить этот приказ. Из той же беседы отчетливо видно, что командующий войсками в Игдире 11 мая 1916 года запретил беженцам возвращаться на свои родные места проживания, считая их паспорта и пропуски недействительными (5). Фактически это означало, что только наместничество на Кавказе и военные власти имели право решать, где именно армянские беженцы могут работать и обеспечивать свое существование.

В первый период войны на завоеванных территориях Западной Армении создавались обособленные друг от друга военно-административные единицы (Алашкертский, Баязетский, Диадинский и другие округа), начальники которых подчинялись командирам соединений Кавказской армии, дислоцированых в данном округе, и которые назначали их на эту должность. Однако высокопоставленные военные, командиры корпусов действующей армии были за то, чтобы в завоеванных областях как можно скорее восстановились органы власти, так как это дало бы им возможность освободиться от забот, не имеющих отношение к военным действиям. С другой стороны, неверно было бы думать, что вся гражданская власть будет передана соответствующим органам, - даже в этом случае военные продолжали бы контролировать гражданские дела и в решении важных вопросов последнее слово было бы за ними. Ведь в их распоряжении были военные силы, и это заставляло считаться с их мнением. Независимость гражданской власти выражалась лишь во второстепенных вопросах, в решении которых военные власти не имели заинтересованности.

Еще 7 апреля 1915 года командующий IV Кавказским корпусом генерал Огановский в своем докладе, представленном высшему командованию, требовал немедленно назначить официальных гражданских лиц. На основании этого требования со стороны христианского населения был назначен бывший депутат Государственной Думы Тигранян (Тигранов). Тигранян и другие армянские представители в сущности занимались лишь вопросами беженцев, пунктов кормления, проблемой борьбы с эпидемиями и т.д. Другими же вопросами армянские представители не имели права заниматься. Даже в решении названных вопросов последние имели серьезные ограничения. Генерал Огановский требовал, чтобы гражданские власти занимались также делом организации борьбы против панисламизма. Что касается вопроса ведения политики в отношении разных этничесих групп, то генерал просил учитывать особое положение армянского народа, те страдания, которые ему пришлось перенести, и ту помощь, которую он оказал русской армии. Это требование генерала было обоснованными, так как он сам был свидетелем мучений западных армян, видел, какую угрозу представляет политика проводимая младотурецким правительством, которая была направлена также против России. Генерал Огановский одним из средств борьбы против этого называл поддержку армянам, являвшихся в регионе надежным христианским клином в мусульманской среде. Однако предложение Огановского было проигнорировано, так как не соответствовало укоренившейся среди великодержавных деятелей политике противовеса разных народов.

В армянских кругах вызвал большое волнение приказ помощника наместника на Кавказе по военным вопросам генерала Янушкевича о том, что армяне могли вернуться на родину только со свидетельствами о собственности, которыми бы подтверждались, что они являются владельцами данного дома и земли. Однако нужно отметить, что таких документов в Турции почти не существовало, так как это государство никогда не выделялось своей законностью и потом, даже если немногочисленные армяне имели такие документы, то во время панического бегства, спасая свою жизнь, они не видели смысла брать их с собой и сохранять их. Кроме того, курды и турки свободно могли в турецких канцеляриях создавать фальшивые документы и русские власти потом были бы вынуждены проверять их подлинность, в то время как армяне были лишены такой возможности. 

Коренным жителям Западной Армении - армянам в земельном вопросе царские власти сделали «уступку». Они объявили, что те из них, кто предоставят купчие (т.е. турецкие «тапу») или другие документы, подтверждающие их права на землю и другое недвижимое имущество, могут пользоваться ими на правах собственника. Но эта «уступка» пошла в основном на пользу туркам и курдам, которые до или же во время войны захватили значительную часть земель армян и вдобавок еще успели их документально оформить. У западных же армян документов, подтверждающих права последних на землю не было (получение таких документов при турецких властях до войны было сопряжено с большими трудностями) или, если они даже были, то потерялись во время бегства от геноцида. По этому поводу газета «Кавказское слово» справедливо отмечала: «Владельцы, потерявшие все имущество и часто бежавшие даже без платья, фактически лишены какой-либо возможности когда-либо доказать свои права на землю. В особенности трудно будет доказать права несовершеннолетним, чьи родители погибли от турецких погромов» (6). Таким образом «уступка», сделанная царскими властями, оборачивалась во вред армянам: местные власти, кроме прочих причин, пользуясь этим, не допускали армян к пользованию наиболее плодородными землями Алашкертской, Диадинской, Баязетской и Мушской долин. 

После долгих бюрократических переписок Николай II 5 июля 1916 года утвердил предложенное ему «Временное положение по управлению территорий Турции, занятых по праву войны». Основу «Временного положения» по созданию военного генерал-губернаторства составили «Указ» правительства, военно-гражданское управление Кавказа и губернская система. Этим документом делалась попытка создать централизованное военное управление, которое было бы призвано решить проблемы переходного периода, до создания гражданской власти. Согласно положению, Западная Армения рассматривалась не как самоопределяющаяся, а как обычная территория, находящаяся под русской властью.

С целью объединения военно-административного управления всех территорий, завоеванных в Турции, первой статьей «Временного положения» создавалось временное военное генерал-губернаторство. Таким образом, военные власти должны были заниматься также вопросами координирования административного и гражданского управления. Второй статьей фиксировалась территория военного генерал-губернаторства – от границ с Турцией, существующих до войны, до территорий, контролируемых русскими войсками. В третьей статье положения была изложена структура генерал-губернаторства: оно состояло из округов, районов, участков и сельских общин. Официальным языком делопроизводства в учреждениях военного генерал-губернаторства был признан русский язык, однако приказы и переписку разрешалось опубликовывать на местных языках (7). Фактически были учтены почти все области деятельности в структуре центрального управления генерал-губернаторства, которые требовали скорейшего вмешательства со стороны русских властей. Кроме того, генерал-губернатор контролировал работы, которые велись в упомянутых областях, и был подотчетен перед наместником на Кавказе. Особое значение придавалось проблеме налогов, - здесь намечалась тенденция решения местных проблем за счет сбора местных налогов.

С представлением генерал-губернатора наместник утверждал соответствующие штаты каждого управления или отдела. Соответствующими статьями положения были зафиксированы права и обязанности генерал-губернатора, его управлений и местных органов власти. Вопрос решения количества округов оставлял на усмотрение главнокомандующего Кавказской армией, а вопросы границ между округами должны были решить представителями военного генерал-губернатора. Разграничение округов предусматривалось произвести на основе существующих турецких границ вилайетов, учитывая ход военных действий и административные нужды. Турецкие границы вилайетов на этой территории специально были проведены так, чтобы к армянонаселенным областям искусственно были присоединены территории с мусульманским населением таким образом, чтобы численность армян в конкретном вилайете или в санджаке и соответственно процент соотношения с мусульманским населением никогда не превышал дозволенной турецкими властями «нормы». Более того, численность армянского населения в конкретном вилайете или санджаке искусственно занижалась.

Именно поэтому, когда было решено границы округов генерал-губернаторства проводить, основываясь на турецком административном делении, это вызвало волну недовольства среди западных армян. Естественно, что это не устраивало их, и они не могли выступить против этого при турецком режиме, однако теперь из разных округов Западной Армении армянское население отправляло многочисленные прошения, в которых просило внести корректировки в разграничении округов генерал-губернаторства. Военному генерал-губернатору было дано право вносить изменения в вопросах количества округов и их границ. Следует отметить, что генерал-губернаторство пошло навстречу пожеланиям западных армян и согласно предложениям армянских представителей были внесены изменения в границах округов.

Согласно документу вся территория, завоеванная у Османской империи в 1914-1917 гг., разделялась на четыре области: Ванскую, Хнусскую, Эрзрумскую и Понтийскую. Перед Февральской революцией территория Западной Армении, завоеванная русской армией, насчитывала 29 округов. Как правило, главами округов и областей назначались русские генералы, полковники и другие офицеры. От руководителей областей требовалось, чтобы они уделяли одинаковое внимание ко всем национальным группам, которые будут подчиняться русским властям. Судопроизводство требовалось выполнять с учетом местных обычаев и традиций. В городах и районах предусматривалось создать департаменты полиции первого, второго и третьего рангов. Армянским представителям, как уже отмечалось, высшие посты не доверялись, их назначали на второстепенные должности с незначительными полномочиями. В положении не было слов «Автономная Армения» или «Западная Армения», - в правительственных указах завоеванная территория рассматривалась как составная часть Российской империи.

Существенные изменения в политике русских властей в Западной Армении произошли после Февральской революциии. 26 апреля 1917 года было опубликовано решение Временного правительства «Об управлении Турецкой Армении», состоящее из 4-х пунктов. Принципиально важным следует считать первый пункт документа, которым предусматривалось передать гражданское управление Турецкой Армении и других областей, занятых по праву войны, от кавказских властей, а также военных властей непосредственно Временному правительству. Гражданское управление возлагалось на генерал-комиссара, который, однако, должен был руководствоваться царским «Положением» от 5 июля 1916 года, так как нового документа пока еще не существовало. Сельское и городское население пользовалось внутренним самоуправлением и для этих вопросов генерал-комиссару предоставлялся помощник по гражданским вопросам. Последний пункт обязывал генерал-комиссара представить Временному правительству предложения относительно внесения поправок во «Временное положение» 1916 года (8). Этим решением Западная Армения признавалась отдельной административной единицей и в первые в истории и напрямую подчинялась центральной власти, а не наместничеству на Кавказе. Термин «области Турции, занятые по праву войны» был заменен более четким и ясным понятием «Турецкая Армения и другие области, занятые по праву войны». Этой формулировкой Турецкая Армения также считалась занятой по праву войны, но она была уже не абстрактной «областью», а более конкретным понятием. Было очень характерным отделение Турецкой Армении как определенной территории от других областей, занятых по праву войны. За основу самоопределения Турецкой Армении предлагалось использовать международные нормы, однако еще оставался открытым вопрос национальности тех лиц, которые должны были занимать высокие должности в генерал-комиссариате. 

19 мая генерал-комиссаром Турецкой Армении и других областей, занятых по праву войны был назначен генерал Аверьянов, который прибыл в Тифлис и 25 мая 1917 года приступил к исполнению своих обязанностей. Следует однако отметить, что новоназначенный генерал-комиссар должен был основать свою резиденцию не в Тифлисе, а в Западной Армении, например в Эрзруме, где он получил бы возможность непосредственно, без посредников получать информацию и оперативно реагировать на нее. Помощником генерал-комиссара по гражданским вопросам был мазначен армянский деятель Я.Завриев, полномочия которого были ограниченными, он имел лишь совещательные полномочия, которые не были обязательными для Аверьянова.

В июле 1917 года была утверждена государственная граница России в Западной Армении. Официально она получила название «границы между армией и занятыми областями», в пределы которых были включены Алашкертская, Баязетская, Диадинская и Пассианская долины; граница проходила от Байбурта через Мамахатун, Хнус, Маназкерт и Беркри (9). 

Наконец третий и последний документ по Западной Армении был принят уже Советской Россией. Декрет «О Турецкой Армении» был принят 29 декабря 1917 года, опубликован 31 декабря и утвержден 18 января 1918 года 3 съездом Всероссийских советов. В декрете отмечалось, что правительство Советской России защищает право армян на самоопределение в завоеванной Россией части «Турецкой Армении», вплоть до полной независимости. Идея самоопределения Западной Армении не была «изобретением» большевиков, - она выдвигалась еще Временным правительством. Советское правительство считало, что реализация самоопределения армянского народа должна происходить по следующему сценарию: вывести войска с территории Турецкой Армении, формировать армянскую милицию, вернуть армянских беженцев и создать временное народное управление (10).

Большевики однако не учитывали одной существенной детали, что сразу после вывода русских войск турки начали бы окончательное уничтожение той части армянского населения, которая чудом спаслась от резни, и тогда больше не было бы смысла говорить о создании армянской народной милиции, возвращения беженцев и создания народного правления. Характерно, что Советская Россия принимала декрет о Западной Армении, не представляя, что это за территория. Согласно документу границы Турецкой Армении должны были решить представители армянского народа совместно с мусульнманами в смешанной комиссии, вместе с Чрезвычайным и Временным комиссаром по делам Кавказа Степаном Шаумяном (11). 

Обобщая политику трех правительств в отношении Западной Армении можем констатировать, что в отличие от царского Временное правительство проводило более взвешанную политику в Западной Армении, с учетом особенностей данной территории и интересов коренного армянского народа, подвергающегося геноциду, но оно просуществовало короткое время и находилось в глубоком кризисе, было еще слабее, чем царское правительство, принятые же Временным правительством решения часто на местах не осуществлялись. Что же касается позиции советского правительства, то однозначно декрет о Турецкой Армении был всего лишь декларативным документом, так как вскоре 3 марта 1918 года во время подписания Брест-Литовскского мирного договора территории Западной Армении были уступлены Турции.

Армен МАРУКЯН (Институт истории Национальной акадении наук Республики Армения)

Доклад представлен в ходе международной научно-практической конференции «Кавказ в годы Первой мировой войны» (Пятигорск, 28-30 ноября 2014 г.). Доклады публикуются в авторской редакции.

Примечания

Армения историография Первая мировая война Россия Турция

версия для печати постоянная ссылка

Добавить комментарий

Ваше имя: Ваш E-mail: Ваше сообщение:     Введите код: