АБХАЗИЯ НАКАНУНЕ И В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ: ОБЩЕИМПЕРСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ И РЕГИОНАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | КАВКАЗ НА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ | Николай ТРАПШ | 15.01.2015 | 15:24
Комплексное исследование имперской истории применительно к любой эпохе традиционно включает не только систематизированную характеристику общих тенденций социально-экономического, политического и культурного развития, но и последовательный анализ аналогичных факторов синхронного функционирования периферийных регионов. Историческая эволюция национально-территориальных окраин Российской империи является традиционным объектом научного познания со второй половины XIX столетия, когда русскоязычные губернии оказались в своеобразном фокусе творческих поисков сформировавшегося областничества, а этнические районы обрели заинтересованных исследователей в среде складывающейся местной интеллигенции. Однако, многие важнейшие проблемы региональной истории до настоящего времени не получили всеобъемлющей и адекватной характеристики, что определялось как собственно научными факторами, так и перманентно изменяющимся комплексом политических и идеологических обстоятельств. Подобное положение предопределило существенный рост исследовательского интереса к имперским окраинам, наметившийся в конце XX – начале XXI века выразившийся в последовательном появлении целой группы фундаментальных исследований, посвященных крупным территориальным регионам (Сибирь, Средняя Азия, Кавказ, Дальний Восток) (1).
Следует признать, что неравномерное изучение региональной истории связано не только с отдельными географическими, социально-политическими и культурными субъектами, оказавшимися на своеобразной периферии исследовательской активности, но и с целыми хронологическими периодами, не получившими адекватной оценки в соответствующем измерении. Указанное замечание в полной мере относится и к сложнейшей эпохе, стержневым элементом которой была Первая мировая война. Региональный контекст соответствующего исторического периода в достаточной степени изучен лишь применительно к имперским столицам, отдельным промышленным центрам и стратегически важным областям имперского Запада. Сибирские, кавказские и среднеазиатские реалии военного времени являются очевидным объектом дальнейшего изучения, которое, возможно, будет детерминировано столетним юбилеем первого глобального вооруженного противостояния, начавшегося в августе 1914 года.
Принципиальной проблемой является последовательное определение верхней хронологической границы соответствующего периода, которая не в полной мере совпадает с формальной датировкой Первой мировой войны. Как представляется, октябрьские события 1917 года ознаменовали очевидное начало принципиально нового периода не только в общем развитии российского исторического процесса, но и в специфическом функционировании прежних имперских окраин. Масштабная трансформация устойчивой системы социально-экономических, политических и культурных отношений стала главным фактором последовательного формирования новой провинциальной истории, переместившим на второй план естественное влияние первого глобального вооруженного конфликта, продлившегося на очередной календарный год.Следует заметить, что подобная оценка не распространяется на западные регионы стремительно разрушавшегося имперского пространства, комплексное развитие которых по-прежнему зависело от военных факторов.
Абхазская история периода Первой мировой войны до настоящего времени не получила всеобъемлющей характеристики, что определяется сложным комплексом объективных и субъективных причин. В советский период исследовательский интерес был искусственно направлен на системное изучение так называемого «нового революционного подъема» (1910 – 1914), который детально анализировался как в общероссийском контексте, так и в региональном измерении. Последующие события, связанные с военным временем, рассматривались в качестве своеобразного пролога к двум революциям 1917 года, что не способствовало самостоятельному исследованию указанной проблематики. В постсоветскую эпоху главной темой стала недолгая деятельность Абхазского национального совета и последующая оккупация вооруженными силами меньшевистского правительства Грузии, что оставляло предшествующий период на своеобразной периферии исследовательского внимания. Единственная попытка комплексного анализа соответствующих исторических событий была предпринята Г.А. Дзидзария, посвятившего военному периоду отдельный раздел в крупной монографии «Очерки истории Абхазии. 1910 – 1921» (2). Выдающемуся историку удалось отчетливо продемонстрировать не только естественную связь абхазских социально-экономических и политических процессов саналогичными общеимперскими явлениями, но и выделить специфические особенности хозяйственной и общественной эволюции избранного периферийного региона. Однако Г.А. Дзидзария вынужден был следовать навязанной исследовательской парадигмы, что привело к совместному рассмотрению «нового революционного подъема» и Первой мировой войны в рамках единой главы. Следует выделить также и то существенное обстоятельство, что отдельные аспекты рассматриваемой проблематики были исследованы в известных работах А.А. Олонецкого, Л.И. Цвижба и Р.Х. Гожба (3). В частности, особое значение имело специальное изучения боевого пути так называемой «абхазской сотни», участвовавшей в боевых действия в составе Черкесского полка Кавказской туземной конной дивизии («Дикая дивизия»), которое в предшествующий период не подвергалось целенаправленному исследованию по идеологическим обстоятельствам, связанным с реальными особенностями социального состава указанного подразделения (4).
Региональное развитие в период Первой мировой войны целесообразно рассматривать по трем основным направлениям: боевые действия и сопутствующие акции на избранной территории, непосредственное участие местных формирований в войсковых операциях, хозяйственная деятельность, связанная с материально-техническим и продовольственным обеспечением воюющей армии. В первом ракурсе особого внимания заслуживает успешная борьба с германскими и турецкими шпионами, внедренными в избранный регион в довоенный период. Российской контрразведке при активном участии местного населения удалось предотвратить целенаправленное создание шпионской сети, эффективно действующей в ближайшем тылу Кавказского фронта, и способной не только передавать добытую информацию, но и организовывать точечные диверсии. Необычной формой деструктивного воздействия германских и турецких шпионов стало скрытое содействие потенциальным дезертирам, уклоняющимся от планового призыва в действующую армию. Местным жителям пришлось пережить и прямое воздействие вражеской артиллерии, с которым они столкнули в ходе известного обстрела береговой линии немецкими крейсерами «Гебен» и «Бреслау», стремительные рейды которых существенного дезорганизовали морскую коммуникацию вдоль Кавказского побережья Черного моря и повседневную жизнедеятельность городского и сельского населения. Указанные обстоятельства вызвали частичную эвакуацию государственных учреждений и некоторой части гражданского населения, которая была вскоре остановлена кавказской имперской администрацией.
В начале сентября 1914 года было сформировано специальное воинское подразделение, представившего региональное сообщество во фронтовом содружестве. Четвертая сотня Черкесского полка Кавказской туземной конной дивизии, составленная из абхазских и мегрельских добровольцев, принимала непосредственное участие в тяжелых сражениях 1915 года на Юго-Западном фронте и знаменитом Брусиловском прорыве. Военные подвиги региональных добровольцев были отмечены многочисленными государственными наградами, в том числе высшими орденами Российской империи. Следует выделить также и то существенное обстоятельство, что славный боевой путь «абхазской сотни» не может быть реконструирован в полном объеме, что определяется серьезной ограниченностью имеющегося эмпирического материала, в рамках которого отсутствуют важнейшие данные из архивных документов, относящимся к 1916 – 1918 гг. (5)
Хозяйственная деятельность, направленная на обеспечение фронтовых потребностей, была наиболее значимым элементом регионального развития. Соответствующая работа сталкивалась с объективными и субъективными трудностями, среди которых выделяются двухлетний недостаточный урожай кукурузы, поставивший местное население на грань физического голода, и масштабные реквизиции рабочего скота для армейских нужд, вызвавшие недовольство беднейшей части абхазских крестьян. Однако, местные предприятия и крестьянские хозяйства внесли собственный вклад в системное обеспечение воюющей армии отдельными боеприпасами и необходимыми продовольствием, причем особую роль в практическую организацию указанной деятельности внесли Сухумский военно-промышленный факультет и Сухумское общество сельского хозяйства. Очевидным примером хозяйственной мобилизации в условиях военного времени является разносторонняя деятельность Ново-Афонского монастыря, литейные мастерские которого изготавливали артиллерийские снаряды, а продовольственный сегмент организовал последовательную отправку на Кавказский фронт 226 бочек соленой рыбы, имеющей общий вес почти в 200 пудов (6). Следует отметить и еще одно важное направление общественной деятельности, связанное с умелым использованием курортного микроклимата для системной реабилитации военных и гражданских лиц, пострадавших от отравляющих газов.
Абхазское общество ощутило естественные тяготы военного лихолетья, включающее вражеские артиллерийские обстрелы, постоянную нехватку жизненно необходимых продовольственных товаров и существенное ужесточение реальных условий повседневного труда. Но местные жители сплоченно преодолевали возникающие трудности и исполняли гражданский долг, сражаясь за общую победу на собственных земельных участках, небольших промышленных предприятиях и наиболее опасных участках Юго-Западного и Кавказского фронтов.
Николай ТРАПШ (Южный федеральный университет)
Доклад представлен в ходе международной научно-практической конференции «Кавказ в годы Первой мировой войны» (Пятигорск, 28-30 ноября 2014 г.). Доклады публикуются в авторской редакции.
Примечания
(1) См., например, Северный Кавказ в составе Российской империи. М., 2007; Западные окраины Российской империи М., 2006; Центральная Азия в составе Российской империи. М., 2008; Сибирь в составе Российской империи. М., 2007.
(2) Дзидзария Г.А. Очерки истории Абхазии. 1910 – 1921. Сухуми, 1963.
(3) См, например, Олонецкий А.А. Очерки по развитию капиталистических отношений в Абхазии. Сухум, 1934; Цвижба Л.И. Абхазская сотня на фронтах Первой мировой войны // http://www.kavkazoved.info/news/2014/07/17/abhazskaja-sotnja-na-frontah-pervoj-mirovoj-vojny-9.html; Гожба Р.Х. Из истории Кавказской конной туземной дивизии: Абхазские всадники // http://apsnyteka.org/file/Gozhba_Abkhazskie_vsadniki.pdf
(4) См. Цвижба Л.И. Указ. соч.; Гожба Р.Х. Указа. соч.
(5) Цвижба Л.И. Указ. соч.
(6) Дзидзария Г.А. Очерки истории Абхазии. 1910 – 1921. Сухуми, 1963. С. 32.
Абхазия историография Первая мировая война Россия