СКИФСКОЕ ИСКУССТВО КАК ОТРАЖЕНИЕ МИРОВОЗЗРЕНИЯ ОДНОЙ ИЗ ГРУПП ИНДОИРАНЦЕВ
Публикации | Елена КУЗЬМИНА | 10.12.2014 | 19:46
Вопрос о происхождении самобытного стиля скифского искусства до сих пор остается загадкой. Если одни исследователи полагают, что он возник на месте, то другие, напротив, говорят о механическом заимствовании на Древнем Востоке, не понятых и искаженных скифами.
Нам кажется, что для решения «скифской загадки» необходимо перейти от чисто формальных сопоставлений деталей изображений к попытке вскрыть их содержание. Искусство всегда выражает идеологию создавшего его общества, и форма служит лишь средством этого выражения. Поэтому чисто формальные поиски, как бы они ни были интересны и полезны сами по себе, не могут привести к исчерпывающей и правильной оценке художественного явления. Только раскрытие идейного содержания позволяет объяснить формирование художественного стиля с исторических позиций.
Представляется, что начинать работу по изучению семантики искусства ираноязычных народов более целесообразно не с интерпретации отдельных сюжетов, при которой можно впасть в ошибку и поддаться увлечению, а с попытки реконструкции всей системы мировоззрения ираноязычных народов, которое нашло отражение в их художественном творчестве и предопределило специфические черты их искусства, вызвав к жизни самобытный стиль.
Чтобы избежать ошибки при изучении духовной культуры скифов, целесообразно идти от общего к частному и проводить исследование каждого сюжета и образа последовательно на разных уровнях, выявляя первоначально общечеловеческие представления, которые неизбежно должны были отразиться и в скифской системе, — затем выделяя общий индоевропейский пласт.
Для выяснения специфики скифской идеологической системы очень важно выделение индоиранского уровня путем сопоставления Ригведы, Авесты, свидетельств письменных источников о религии и идеологии скифов и персов, реконструкций на основе более поздних данных эпоса и языка, как это уже проделано по осетинским материалам и частично по сакским. Нам кажется, что только при таком комплексном подходе работа окажется перспективной, а предложенные реконструкции достаточно убедительными.
Голова грифона с головой оленя в клюве. Деревянное резное навершие. Рога оленя и грива грифона выполнены из кожи. Курган Пазырык 2. V-IV вв. до н. э.
В свете индоиранских данных отрывочные сведения о духовной культуре скифов, сохраненные в письменных источниках, поддаются достаточно надежной интерпретации и позволяют реконструировать в общих чертах мышление скифов и их морфологическую и космогоническую систему.
Скифам были присущи пережитки парциальной магии, верования в магические действия и обряды, фетишистское поклонение отдельным предметам и животным, пережитки зоолатрии. Мышление скифов было не абстрактнологическим, а образным и символическим, характеризующимся синкретизмом и полисемантизмом образов, большей частью зооморфных.
В религии скифов огромную роль играл культ предков. В основе их космогонических представлений была дуалистическая идея борьбы противоположных сил в природе.
Основная особенность скифского изобразительного творчества — звериный стиль — это отражение представлений о зооморфных перевоплощениях героизированных предков и богов, персонифицирующих явления природы.
Специфика скифского звериного стиля, позволяющая говорить о нем как о совершенно особом художественном явлении Древнего мира, состоит в синкретизме и особой динамике изображений, передающих одновременно несколько образов в момент борьбы и порывистого движения. Именно эта стилистическая черта скифского звериного стиля выделяет его из всех других систем изобразительного творчества, выработанных художниками древности. Объяснение же этих сторон скифского искусства состоит не в особенностях художественных вкусов скифов, а в специфических чертах их мировоззрения и религии.
Е. В. Переводчикова: ...В материале Пазырыкских курганов имеются резные детали узды в виде головы львиного грифона, держащей в пасти голову барана; это свидетельствует, что едена терзания была уже настолько освоена данной традицией, что ее можно было закодировать привычным способом, когда отдельно изображенные части тел животных тождественны по смыслу целым их фигурам. (13: 57)
Краеугольным камнем космогонии и мифологии скифов и других индоиранцев являлось представление о многочисленных перевоплощениях, инкарнациях и различных ипостасях, в которых предстает каждое божество. Именно эти идеологические представления обусловили синкретизм образов их искусства. Пытаясь изобразить одно из божеств своего пантеона, скифский мастер был вынужден снабжать его атрибутами различных существ, в которое последовательно воплощалось это божество. Поскольку у всех индоиранцев, в том числе у скифов, было распространено представление парциальной магии о том, что часть выражает целое, в скифском искусстве вполне закономерно по принципу pars pro toto появились изображения лишь части образа — не птицы, а лишь ее головы, клюва или когтя, не коня, а лишь его части, хотя бы только копыта, и т. д. Однако каждый этот элемент был строго отобран мастером и подчинен общей идее композиции, представляющей отдельный синкретический образ или целый мифологический сюжет.
Скифы не заимствовали на Древнем Востоке ни мифологические сюжеты, ни синкретические образы, ни композиции — все это было специфически скифским, восходящим к праиранским идеологическим представлениям; они заимствовали лишь отдельные элементы стилистической трактовки того, что требовало выражения в соответствии с их собственными религиозно-космологическими концепциями.
Деталь декора золотой обкладки секиры. Курган Келермес 1. VII в. до н. э.
В этом отношении очень показательны ножны меча из Келермеса, отличающиеся поразительным эклектизмом. Аналогичные ножны были найдена в Мельгуновском кургане. На ножнах представлен олень, фантастические существа у древа жизни, трактованные в ассирийско-урартской манере, но выражающие иранскую (и общечеловеческую) идею плодородия (семантика их превосходно исследована); дальше идут фантастические существа с протомами человека с луком в руках, туловом рыбы, ногами с копытами и крыльями на спине. Отдельные элементы этих фантастических существ, как и стилистическая трактовка, типичны для ассирийского и урартского искусства, но прямых аналогий представленным синкретическим существам нет. Кого же видел скифский заказчик в этих персонажах? В Замьяд-яште описываются инкарнации Хварна (Фарна) — персонификация победы, славы. Фарн воплощается в барана, в хищную птицу Варган (сокола-орла), в рыбу, в коня, в верблюда, наконец, в воина. По-видимому, в фантастических существах, украшающих ножны келермесского меча, можно видеть попытку мастера изобразить этот главнейший персонаж иранской религии, наделив его чертами, характерными для большей части перевоплощений Фарна.
Возможно, что в популярном в скифском искусстве образе барано-грифона, сочетающем элементы хищной птицы, барана и коня, также следует видеть изображение Фарна или связанного с ним семантически бога грома и победы Веретрагны, подателя славы. Все три элемента синкретического образа барано-грифона — хищная птица, баран и конь — в иранской традиции являются воплощением и Фарна и Веретрагны.
Горный баран. Деталь татуировки на теле погребенного. Курган Пазырык 2. IV в. до н. э.
В поэтическом языке часто употреблялось уподобление солнца только колеснице, или колесу, или коню; конь- солнце — это устойчивая формула-словосочетание. Главная характеристика коней солнечной колесницы — «быстрые», а постоянный эпитет солнца — «быстроконное». Движение солнечных коней сравнивается с полетом птицы, а часто птицы (орлы) выступают влекущими колесницу. Эта солярная символика характерна для всех индоиранских народов, что дает основание проецировать ее и на скифскую мифологию. В других индоевропейских традициях в качестве солнечной птицы фигурирует также лебедь, поскольку в Европе прилет лебедей знаменовал весну. Соответственно изображения лебедей, орлов, коней в скифском искусстве могут рассматриваться как символическое изображение солнца. Точно так же могут трактоваться и некоторые синкретические образы, где по законам парциальной магии представлены лишь части уподобляемых солнцу предметов и существ: изображения крылатых коней, коней- орлов, колеса, части птицы (например, розетки, хвоста или головы орла) и «сегнерова колеса» — колеса с четырьмя конскими головами в вихревом движении. Однако, как уже говорилось, для индоиранцев был характерен полисемантизм; и орел, и конь были атрибутами не только солнца, но и многих других богов и героев, в частности близнецов Ашвинов, что следует учитывать при интерпретации каждого конкретного изображения. В качестве бесспорного солнечного символа может быть признано, пожалуй, только сегнерово колесо, поскольку этот символ описан только в Ригведе и Авесте.
В представлении индоиранцев главная особенность солнца — быстрота его движения. В поэтическом языке это нашло выражение в создании постоянного эпитета солнца «быстроконное». В изобразительном творчестве та же особенность выразилась в образе коня, представленного в стремительном движении, в летящем галопе. Таким образом, даже такая черта художественного стиля скифов, как летящий галоп, обусловлена всей системой их мифологических представлений.
Таким образом, не только некоторые стилистические особенности скифского искусства (звериный стиль, синкретизм образов, летящий галоп), но и отдельные сюжеты и конкретные персонажи находят истолкование при рассмотрении скифской мифологии на фоне общеиранских и — шире — общеарийских верований и представлений.
Однако, как уже говорилось, нельзя ожидать, что каждому персонажу скифского искусства удастся найти соответствующие индоиранские параллели. Ведь в разных областях индоиранского мира в конкретных исторических условиях каждый сюжет приобретал своеобразную окраску и подвергался трансформации. К тому же памятники, которыми мы располагаем для реконструкции, — Ригведа и Авеста — содержат разновременные части и очень сложны для интерпретации.
Наконец, и Ригведа, и яшты Авесты древнее тех сообщений о духовной культуре скифов, которые оставлены греческими историками. Поэтому попытка сопоставлений и перенос на скифский материал данных о мировоззрении других индоиранцев могут быть справедливы лишь при реконструкции основных религиозно-космогонических концепций и особенностей мышления. (81: 51-62)
Литература
Кузьмина Е.Е. Скифское искусство как отражение мировоззрения одной из групп индоиранцев // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М., 1976.
Переводчикова Е. В. Язык звериных образов. М., 1994.
Источник: Мировая художественная культура. Древний Египет. Скифский мир: Хрестоматия / Сост. И. А. Химик. — СПб.: Издательство «Лань», 2004. — 800 с.: ил. + вклейка (24 с.). — (Мир культуры, истории и философии). С. 649-653.
Фото: gazeta.ru
Кавказ культура скифы
