ПОЛИТИЧЕСКИЙ КРИЗИС В ГРУЗИИ И КОНСТИТУЦИОННЫЕ РЕФОРМЫ В АРМЕНИИ
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Давид ПЕТРОСЯН (Армения) | 13.11.2014 | 01:12
Политический кризис, который начался в начале ноября в Грузии, в связи с выходом из правящей коалиции «Грузинская мечта» партии «Свободные демократы» (ее лидером является теперь уже бывший министр обороны Ираклий Аласания) еще не завершен. Более того, если он и завершится в ближайшие дни позитивно для правящей коалиции, то свобода политического маневра «Грузинской мечты» сузится, т.к. до минимума снизилось ее преимущество в парламенте над оппозиционными партиями. Пока ситуацию для «Грузинской мечты» спасет то обстоятельство, что некоторые депутаты из фракции «Свободных демократов» решили не уходить в оппозицию – они предпочли прислушаться к призыву премьер-министра Ираклия Гарибашвили «сделать выбор между личностью и государством». В грузинском парламенте имеется также ряд внефракционных депутатов, которых «Грузинская мечта» и правительство постараются перетянуть на свою сторону.
Чисто формальным поводом для выхода «Свободных демократов» послужило то обстоятельство, что грузинская прокуратура вела дела против министерства обороны, по которым были арестованы пять высокопоставленных чиновников военного ведомства. Они обвиняются в присвоении бюджетных средств в объеме порядка 2,3 млн долларов, и им грозит от 7 до 11 лет заключения.
Сам И.Аласания, в интервью телекомпании «Рустави-2» заявил о том, что прокуратура Грузии является якобы проводником российских интересов, а задержание высокопоставленных чиновников военного ведомства вредит международному имиджу страны.
Партия «Свободных демократов» была одной из двух ключевых прозападных партий, входящих в коалицию «Грузинская мечта». Другой такой силой считается Республиканская партия Грузии («РПГ», лидер Давид Усупашвили). Последняя пока не делала никаких заявлений о том, что она намерена покидать правящую коалицию и, тем самым, усилила свои позиции в правящей коалиции, где её представляют 9 депутатов. Это тот случай в политике, когда неустойчивое большинство зависит от меньшинства. В этом контексте, поскольку РПГ является прозападной и проевропейской партией, ее нахождение в правящей коалиции является своеобразной гарантией того, что внешнеполитический курс страны не изменится – и это несмотря на то, что вместе с И.Аласания свои посты покинули также госминистр по вопросам интеграции в европейские и евроатлантические структуры Алекси Петриашивили, а также глава МИД Майя Панджакидзе.
Ожидаемое внешними игроками заявление о неизменности внешнеполитического курса сделал премьер-министр И.Гарибашвили. Ведь вышеупомянутые отставки вызвали определенное беспокойство в западных, прежде всего в европейских столицах, тем более, что основатель «Грузинской мечты» и ее первый премьер-министр Бидзина Иванишвили стремился, насколько это позволяли обстоятельства, хотя бы к частичной нормализации отношений с Россией.
Все эти события происходят на фоне активизации партии экс-президента Михаила Саакашвили «Единое национальное движение», которая намерена провести ряд крупных публичных мероприятий.
В связи с происходящим, довольно интересными представляются оценки экс-спикера грузинского парламента Нино Бурджанадзе (лидер партии «Демократическое движение – Единая Грузия»), которая полагает, что страна находится на пороге революции или «майдана», который якобы хотят организовать сторонники И.Аласания и М.Саакашвили. Она также обвинила лидеров «Грузинской мечты» в бездеятельности, которая и создала предпосылки для возвращения М.Саакашвили.
Судить со стороны о том, насколько адекватны сложившейся ситуации оценки Н.Бурджанадзе, достаточно затруднительно, и это наверное тот случай, когда внешним наблюдателям не так просто разобраться со всем происходящим на грузинской политической кухне.
Но нас в сложившейся ситуации привлекло другое заявление Н.Бурджанадзе, о том, что «...М.Саакашвили принял модель парламентской республики, к которой наша страна абсолютно не готова...»
Как известно, более года назад, точнее 4 сентября 2013 года (на следующий день после того как он сообщил о своем решении присоединится к Таможенному Союзу) президент Армении Серж Саргсян принял решение о начале процесса конституционных реформ в стране. Причем это решение президента было совершенно неожиданным как для его оппонентов, так и для сторонников, ибо в его предвыборных программах с которыми он баллотировался как в 2008 так и в 2013 году, нет ни одного слова о необходимости конституционных реформ в стране. Тем не менее, указом президента была создана специальная комиссия, которая и представила 15 октября Концепцию конституционных реформ. В документе затрагивается ключевой вопрос, касающийся возможного перехода к парламентской форме правления.
Также отмечается, что возможные изменения в рамках предлагаемых концептуальных подходов в условиях действующей системы управления полноценно не гарантируют системной целостности исполнительной власти. Авторы концепции считают, что в условиях полупрезидентской формы правления президент республики наделен несбалансированными полномочиями без соразмерной политической ответственности. Заметим, что этот тезис абсолютно не соответствует аргументам девятилетней давности, когда шла последняя кампания по реформированию Основного закона страны.
В концепции также отмечается, что действующая система не гарантирует преодоления политического единовластия, сверхперсонализации государственной власти, сопряженной с многочисленными проявлениями субъективизма, что в свою очередь препятствует реальному разделению властей и формирует необоснованные социальные ожидания.
В документе подчеркивается, что «те решения, которые предлагаются в условиях полупрезидентской системы правления в случае отсутствия парламентского большинства у главы государства не гарантируют полноценного урегулирования проблем, связанных с преодолением возможных конфликтов и обеспечением необходимой стабильности».
Авторы концепции считают, что в случае должного согласия между политическими силами, решение указанных проблем можно найти в условиях внедрения парламентской формы правления, что, преимущественно, является вопросом политического выбора.
Между тем, вышеупомянутый опыт Грузии указывает на то, что парламентская система управления при неустойчивой многопартийной системе ведет к политической нестабильности. Сплошь и рядом может возникать ситуация, при которой политические обязательства перед партнерами по коалиции могут стать заложниками либо личных взаимоотношений, либо, что еще хуже – настроений крупных внешних игроков.
Неустойчивая многопартийная система, с одной стороны, усиливает власть государственного аппарата (бюрократии и частично технократов), а с другой стороны – ведет к общей политической нестабильности, когда парламентские выборы в каждые один – два года становятся нормой политической жизни. В случае такого рода неустойчивости политической системы для внешних центров силы, важнейшим становится не то, кто, собственно, выиграл те или иные выборы, а то, кто сидит в том или ином чиновничьем кабинете.
Кроме того, по мнению ряда армянских экспертов (например, Левон Ширинян), при парламентской форме правления страна будет поделена на несколько бдешхств (областей) и станет ареной активной деятельности иностранной агентуры.
Может быть от этой точки зрения и веет алармизмом, но отнюдь не беспочвенным. Дело в том, что у армян есть не самый удачный исторический опыт парламентской формы правления. Речь в данном случае идет о Первой республике (1918-1920 гг.), которая была парламентской, а также о Нагорно- Карабахской Республике. Напомним, что последняя была изначально основана как парламентская, но после серии поражений летом 1992 года во время вооруженного конфликта с Азербайджаном, форма правления была изменена. Поначалу был создан Государственный комитет обороны (август 1992 г.), а затем был введен и институт президентства (декабрь 1994 г.). Сама Армения отказалась от парламентской формы правления в 1991 году, накануне распада СССР и военной фазы нагорно-карабахского конфликта (1992-1994 гг.).
Поэтому собственный исторический опыт и политический кризис в Грузии должен стать тревожным звонком для инициаторов и сторонников парламентской системы правления в Армении.
Кроме того, кризис в соседней стране демонстрирует, насколько опасно делать непросчитанные шаги в вопросах, касающихся Основного закона страны. Здесь нужен скорее здоровый консерватизм – в противном случае те или иные политические победы могут оказаться краткосрочными, а в перспективе и вовсе обернуться против победителей. В самом деле, М.Саакашвили уже более года как нет у власти, однако оставленная в его времена конструкция до сих пор давит на политическую систему страны и на систему власти, делая ее неустойчивой.
Ряд шагов в вопросе трансформации имеющихся систем управления были сделаны также в Молдове и Украине. В обоих случаях эти реформы не добавили этим постсоветским странам, и без того отягощенных конфликтами и региональными противоречиями, политической стабильности. Проблемы возрастают еще и по той причине, что (за исключением стран Балтии) на всем постсоветском пространстве имеются серьезные проблемы с формированием стабильной и реальной многопартийной системы. Не менее очевидны проблемы с опытом работы действующих партий в коалициях - особенно в тех случаях когда парламент излишне мозаичен, а получившая большинство на выборах структура не имеет убедительного большинства,
В большинстве под понятием «выборы» подразумеваются избирательные мероприятия, организуемые раз в 4-5 лет «партией власти» и сопровождающихся фальсификациями итогов голосования, которые, в свою очередь, питают будущую нестабильность. При этом. Как ярко показали события на Украине, резко возрастает вероятность вмешательства в политические процессы крупных внешних игроков. Подобное вмешательство тем более эффективно в ситуации, при которой партии и политические колонны в большинстве случаев деидеологизированы либо связаны с именем какого-либо публичного политика.
Для стран втянутых в конфликты, президентская форма правления, где требуется оперативное принятие политических и военных решений, на наш взгляд, представляется более предпочтительной – в том числе и по причине слабости других политических институтов.
Поэтому, с учетом грузинского опыта и сложившимися в Армении реалиями, было бы целесообразно не проявлять излишней торопливости в вопросах перехода к парламентской системе правления. Реальная и устойчивая многопартийная система, которая является основой парламентской модели, в условиях постсоветских реалий, сформируется после 4-5 демократических выборных циклов. В противном случае всегда существует вероятность того, что опасность политических кризисов и дестабилизации ситуации могут стать для молодых государств не благом, а тяжким испытанием.
специально для kavkazoved.info
Армения Грузия политика и право
