К моменту публикации данного материала станет известно имя премьер-министра страны; согласно прогнозам многих наблюдателей, второй пост в государстве может занять не только Абдула Гюль, но также и министр иностранных дел, идеолог «неоосманского» внешнеполитического курса страны Ахмет Давутоглу (так и произошло - Прим. ред). Во всяком случае, итоги опроса глав региональных отделений Партии справедливости и развития в преддверии намеченного на 27 августа ее внеочередного съезда свидетельствуют именно в его пользу. В ходе партийного мероприятия Эрдоган официально передаст полномочия новому председателю партии. При этом, как заявил официальный представитель Партии справедливости и развития (ПСР) Хюсейин Челик, «премьер-министр и председатель партии будет одним человеком». Как представляется, в любом случае премьер-министр будет работать в тесной связке с избранным президентом страны, что в плане реализации властных амбиций Эрдогана немаловажно.
Избирательная кампания была проведена правящей партией весьма профессионально и слаженно, с широким привлечением современных выборных технологий, направленных на привлечение умов и сердец не только сторонников, но и колеблющихся (например, из числа курдов). Итоги выборов создают предпосылки к консолидации властных рычагов в руках ПСР, а ее лидеру (пусть отныне и неформальному – в силу занятия им высшего поста в государстве) расчищают путь к претворению в жизнь планов по превращению Турции из парламентской республики в президентскую. Важной вехой здесь станут очередные парламентские выборы, намеченные на июнь 2015 года. Дело в том, что при нынешнем составе парламента Турции, где ПСР имеет простое (не конституционное) большинство, принятие новой редакции Основного закона, радикально меняющей политическую систему страны, вряд ли представляется возможным.
Еще в ноябре прошлого года совместная работа правящей партии и оппозиции над конституционными поправками фактически была приостановлена. Проект обновленного Основного закона страны до сих пор не предъявлен общественности, однако в любом случае речь идет о перераспределении властных полномочий между парламентом, правительством и президентом в пользу главы государства.
Важным вопросом турецкой политики остается конфронтация Эрдогана с проживающим в США видным мусульманским проповедником, основателем и главой движения «Хизмет» Фетхуллахом Гюленом, однако вовсе не обязательно, что отношения между ними по-прежнему будут развиваться в конфронтационном ключе. «Мы, выступая против шайки изменников во главе с их вождем, проживающим в Пенсильвании, боремся также против тех сил, которые стоят за ними», – эмоционально заявлял в ходе предвыборной кампании кандидат в президенты от ПСР. Однако в политике любой страны, а особенно такой, как Турция, весьма велик элемент спектакля и крайне важны неформальные договоренности; к тому же недовольство страны нынешнего пребывания Гюлена внешней политикой Эрдогана не следует переоценивать. Две страны по-прежнему являются ближайшими военно-политическими союзниками по НАТО (и не только), а публичный отказ турецкого лидера отвечать на звонки Обамы, как представляется, скорее всего из серии политического спектакля. США, по всей видимости, убедили турецкое руководство играть едва ли не ключевую роль в поддержке сирийских боевиков, а потом предоставили Анкаре возможность самостоятельно разбираться с посеянным ими хаосом (включая проблему «сирийских беженцев»). Впрочем, эта типичная тактика Вашингтона воспроизводится от региона к региону, и любой политик, соглашающийся играть в подобные игры, должен заранее приготовиться к неблагоприятным последствиям, включая шквал критики в глобальных, то есть западных, СМИ. Сложно представить, что столь опытный политик, как Эрдоган, этого не понимает, и вполне возможно, что в нынешней ситуации демонстрация готовности держать удар и показная антиамериканская риторика – наилучший выход.
Конечно, протестные выступления оппозиции, которая остается весьма многочисленной (напомним, в совокупности оппоненты Эрдогана собрали почти половину голосов, причем подобная ситуация сохраняется в течение длительного времени), вовсе не исключены. Более того, они могут быть обусловлены как объективными, так и субъективными факторами. Однако лидерские качества Эрдогана неизменно отмечались в качестве его плюса как политика практически всеми теми, кто следит за внутриполитическими изменениями в Турции. В условиях, когда приходится отвечать на вызовы со стороны оппонентов, он чувствует себя как никогда «в своей тарелке» и всегда готов прибегнуть к жестким методам в целях удержания собственной власти. Тем более он будет это делать в предстоящий период, будучи поддержанным пусть и не абсолютным, но все-таки большинством избирателей.
Помимо взаимоотношений властей с Гюленом, движение которого поддерживается значительной частью турецкой элиты, важным «нервом» общественно-политической жизни страны остается курдский вопрос. Будучи премьер-министром, Эрдоган инициировал предоставление курдскому населению страны более широких гражданских прав (например, в языковой и образовательной сфере), а в июле 2013 года турецкий парламент принял закон, направленный на начало переговоров с курдами. В свою очередь находящийся в тюрьме на острове Имралы лидер Рабочей партии Курдистана Абдулла Оджалан предрек скорое окончание многолетнего противостояния РПК с турецкими властями. Приветствуя «процесс демократических переговоров, имеющий глубокое историческое и социальное значение», глава РПК отметил, что после проведения президентских выборов Турция находится на пороге исторических изменений. Примечательно также, что Селахаттин Демирташ, результат которого на выборах рассматривается как несомненный успех, в случае своего гипотетического выхода во второй тур не исключал своей поддержки именно кандидатуры Эрдогана. По мнению перспективного курдского политика, именно Эрдоган в состоянии продвигаться по пути решения курдского вопроса с учетом интересов всех заинтересованных общественных движений, партий и региональных групп. В ходе одного из своих предвыборных митингов Демирташ сделал заявление, на которое не могли не обратить внимания в Анкаре. Констатировав желание турецких курдов жить вместе с турками в мире и согласии при условии равенства гражданских прав жителей страны, курдский кандидат заявил, что в этом случае «нет необходимости делить страну и перекраивать ее границы, однако если такое предложение не находит позитивного ответа властей, необходимо садиться за стол переговоров и продолжать процесс поиска путей урегулирования проблемы».
Внешняя политика избранного главы государства в отношении постсоветского пространства, и Кавказа в частности, вряд ли претерпит существенные изменения. Отдельные сюжеты, затрагивающие кавказскую проблематику, использовались оппонентами избранного президента в целях его дискредитации. Так, издание Taraf, озвучивающее мнение сторонников Гюлена, обвинило Эрдогана в том, что его сын продавал Израилю азербайджанскую нефть, поступающую по трубопроводу Баку – Тбилиси – Джейхан. Действительно, государственная нефтяная компания Азербайджана (ГНКАР) является основным поставщиком нефти для ближневосточной страны, чью операцию в секторе Газа избранный турецкий президент активно критиковал. В настоящее время нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан обеспечивает до трети потребности Израиля в нефти, поставками которой в Израиль с берегов Каспия как раз и занимается сын Эрдогана. «Если ты действительно хочешь проучить Израиль, закрой радарную станцию в Малатье. А твой сын пусть перестанет продавать Израилю нефть, которой они заправляют свои военные корабли и истребители и бомбят сектор Газа», – заявлял лидер оппозиционной НРП К.Кылычдароглу, однако поддержанному партией кандидату это не помогло…
Сеть Гюлена до недавнего времени имела в Турции непосредственную связь с SOCAR, вплоть до того, что гюленовские школы в прикаспийской стране были переданы в управление SOCAR. Однако, не без усилий Эрдогана, недавно эти школы закрылись, и позиции гюленовцев в Азербайджане серьезно ослабли, напоминает haqqin.az. Уже объявлено, что Эрдоган не изменит сложившейся традиции и свой первый официальный визит в качестве главы государства совершит в Баку (соответствующее приглашение от Ильхама Алиева уже получено). Таким образом, личные взаимоотношения двух политиков, которые оцениваются некоторыми авторами как сложные, ни при каких обстоятельствах не в состоянии бросить тень на стратегический характер отношений двух тюркских государств.
Некоторые обстоятельства предвыборной кампании избранного турецкого лидера, мягко говоря, не могут не настораживать. Как писала газета «Миллиет» со ссылкой на интервью Эрдогана, члены его семьи являются осевшими в Стамбуле выходцами из Аджарии, переселившимися в свое время в причерноморский город Ризе. Как известно, в этом северо-восточном регионе страны проживает немало лазов и исламизированных армян (хемшилов). В связи с этим высказывания Эрдогана о том, что его оскорбительно назвали грузином, а еще хуже – армянином, говорят сами за себя. Напомним, участвуя в одной из телепередач на популярном канале NTV, Эрдоган пустился в рассуждения относительно этнического происхождения турецких политиков. «Кылычдароглу, ты – алевит, я – суннит. Говори об этом, Демирташ, ты – заза. Не бойся говорить об этом», – сказал Эрдоган, плавно перейдя к теме своего этнического происхождения: – Что только не говорили о моем происхождении, меня оскорбляли, грузином называли, но что еще хуже, извините, меня даже армянином называли. Однако я скажу, что узнал от моего отца и матери, что я – турок. И напрасно данную тему каждый хочет перекроить по-своему».
Сайт Demokrat haber охарактеризовал подобную риторику как проявление ненависти к армянам. Кроме того, оппозиционные СМИ вспомнили о схожих высказываниях Эрдогана и в предыдущие годы. Конечно, любой политик имеет право на популизм, особенно когда дело идет о заигрывании с националистическими чувствами электората, однако на диалоге с соседями, в частности с Арменией, они вряд ли скажутся позитивно. «Думаю, что для армян также было бы оскорбительным, если бы вдруг выяснилось, что Эрдоган является армянином», – заявил президент Армении, комментируя в интервью телеканалу Armnews эскападу избранного турецкого коллеги. И хотя в официальной поздравительной телеграмме Серж Саргсян напомнил Эрдогану о необходимости воплощения в жизнь без предусловий достигнутых ранее договоренностей, представляется, что позиция официальной Анкары, жестко увязывающей улучшение армяно-турецких отношений с решением карабахского вопроса на преимущественных условиях Баку, не претерпит каких-либо изменений. «Эрдоган продолжает и продолжит тот политический курс, который был разработан в период правления его партии в отношении Армении, армянского вопроса. Я считаю, что можно ожидать лишь некоторых тактических шагов, связанных, в частности, с армянской диаспорой, с поиском более тесных связей, но какого-либо принципиально нового подхода в политике Турции я в этой сфере не ожидаю», – считает директор Института востоковедения НАН Армении Рубен Сафрастян, и с ним трудно не согласиться. В преддверии 100-й годовщины геноцида армян вероятны определенные тактические и пропагандистские шаги с целью введения в заблуждение международных организаций. Турецкому руководству необходимо создать впечатление (и не более того), что «новая Турция» имеет некие «добрые намерения» в отношении Армении и армян.
Что же касается России, то здесь старого нового турецкого лидера знают достаточно хорошо. За время его правления двусторонние торгово-экономические связи существенно укрепились, однако по большинству политических вопросов (наиболее яркий пример – события вокруг Сирии) между сторонами сохраняются кардинальные разногласия. Незаконные «санкции», введенные США и Евросоюзом против отдельных секторов российской экономики, вряд ли негативно скажутся на двустороннем российско-турецком экономическом сотрудничестве (хотя проблемы не исключены). Некоторое время назад в Анкаре даже предложили Москве перевести расчеты по торгово-экономическим сделкам на национальную валюту и создать общий транспортно-коммуникационный центр. Кроме того, ожидается существенное расширение списка товаров, ввозимых из Турции для продажи в России.
Впрочем, при оценке заманчивых перспектив двустороннего сотрудничества не следует забывать, что для Анкары оно носит исключительно прагматический, более того, эгоистический характер под прикрытием пышных фраз о «дружбе». Кроме того, некоторые наблюдатели отмечают, что, например, идея создания зоны свободной торговли Турции с формирующимся Евразийским экономическим союзом вступает в противоречие с уже имеющимся соглашением Анкары и Брюсселя, согласно которому турецкое таможенное пространство считается частью Европы.
Технологическую и финансовую зависимость от Запада турецкому руководству придется соотносить с тесными связями с Россией в сфере энергетики и реализации крупных инфраструктурных проектов. И от того, как избранному президенту удастся выстроить отношения со своими основными партнерами, будет во многом зависеть будущее ближневосточной страны.
По материалам: Ноев Ковчег
10 августа в Турецкой Республике состоялись первые в истории этой страны всенародные выборы президента. Согласно официальным данным, премьер-министр страны Реджеп Тайип Эрдоган стал двенадцатым президентом Турции, набрав 51,79% голосов. Его основному сопернику – поддержанному национальными республиканцами и националистами бывшему генеральному секретарю Организации исламского сотрудничества Экмеледдину Ихсаноглу – удалось собрать 38,44% голосов, в то время как представляющему курдские политические круги сопредседателю Народно-демократической партии Селахаттину Демирташу – 9,76%.
