АРМЯНО-ТУРЕЦКИЕ ОТНОШЕНИЯ: «БЕГ НА МЕСТЕ» С ПРЕДСКАЗУЕМЫМ РЕЗУЛЬТАТОМ
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Андрей АРЕШЕВ | 03.08.2014 | 10:46
Информационное сопровождение процесса так называемой «нормализации армяно-турецких отношений» традиционно отличается широковещательными заявлениями и громкими обещаниями, которые, как правило, по прошествии нескольких месяцев или даже недель благополучно уходят «в песок». Вспомним хотя бы середину 2009 года, в период, предшествовавший подписанию Цюрихских протоколов, когда прогнозы по поводу некоего «прорыва» в отношениях между Ереваном и Анкарой достигли своего пика. Однако потом всё пошло на спад….
Похоже, армяно-турецкое «информационное оживление» может повториться в ближайшие месяцы, что, конечно, связано с приближающейся трагической датой столетия армянского геноцида в Османской империи, однако, как представляется, вовсе не только с ней. Традиционно процесс армяно-турецкого «примирения» продвигался, главным образом, исходя из интересов внешних сил, заинтересованных в максимальном дистанцировании от России её ближайшего союзника в Закавказье. Что, в свою очередь, непосредственным образом связано с коммуникационной привязке Армении к её западному соседу, состоящему в блоке НАТО.
Именно эта подчинённость внешним интересам, оборотной стороной чего стало отсутствие поддержки «примиренческих» идей в турецком и армянском обществах, стала, как представляется, важной причиной закономерной неудачи процесса нормализации армяно-турецких отношений. В этой связи не случайно, что лидеры двух государств, похоже, пытаются заново найти точки соприкосновения, выступая с различными заявлениями и инициативами. Так, известное заявление турецкого премьер-министра накануне 99-й годовщины Геноцида армян, в котором он, пусть и в несколько витиеватой форме, высказал соболезнования жертвами трагических событий прошлого, не могло не остаться без внимания в Ереване. В конце мая президент Армении Серж Саргсян пригласил будущего турецкого президента (скорее всего, им станет Реджеп Тайип Эрдоган, однако официально мы узнаем об этом не раньше 24 августа текущего года) принять участие в траурных мероприятиях в Ереване 24 апреля 2015 года. Комментируя высказывания премьера в интервью Общественному радио Армении, помол Турции в Грузии Левент Зеки Гюмрюкчю предположил, что они могли быть связаны в том числе и со стремлением не давать определённым третьим сторонам шанса эксплуатировать тему отношений между двумя народами в собственных целях.
Примерно через месяц министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу выступил в издании Turkish Policy со статьей «Армяно-турецкие отношения: «справедливая память» возможна?» Помимо традиционных для дипломата общих фраз, в ней выражалась надежда, что Армения и диаспора предпримут «смелые шаги» к примирению с Турцией, как это сделал премьер-министр Эрдоган в послании от 23 апреля, выразив соболезнование по поводу «событий 1915 года». На взгляд архитектора турецкой внешнеполитической стратегии, именно это заявление Эрдогана должно было стать основой для дальнейших действий. «Это не только желание, но и искренний призыв к миру. Необходимо, чтобы армяне и турки поняли друг друга и уважали память друг друга. Тогда между Турцией и Арменией начнется новая эра мира, если общественные деятели и интеллигенты преодолеют разногласия и будут работать в направлении примирения», - по крайней мере, так полагает господин Давутоглу.
Немалый информационный шум был поднят и в связи с якобы имевшим место намерением Эрдогана открыть границу с Арменией. Соответствующее сообщение газеты Taraf, выпустившее статью под сенсационным заголовком, «Граница с Арменией открывается». В материале утверждалось, что подготовительные работы для открытия армяно-турецкой границы на участке Алиджан – Маркара завершатся до сентября, то есть после августовских президентских выборов в Турции. Якобы, после соответствующего распоряжения Эрдогана, данного еще в 2012 году, было проложено 7 километров асфальта, а рядом с границей было установлено таможенное оборудование, а между двумя сторонами были даже проведены по этому вопросу двусторонние переговоры. И хотя турецкий МИД данную информацию официально опроверг, «круги по воде» стали расходиться достаточно широко, формируя почву для очередных слухов и предположений.
Те в Армении, кто традиционно пристально следит за зигзагами «диалога» с Анкарой, не видит в новых телодвижениях турецкого руководства ничего принципиально нового, указывая на отсутствие в них принципиально новых подходов. В то время как армянские организации по всему миру рассказывают миру о трагедии, постигшей Западную Армению столетие назад – правительство Партии справедливости и развития не менее упорно трудится над тем, чтобы свести результат этих усилий к минимуму. По существу, речь идёт о традиционной линии на отрицание и непризнание геноцида, пусть и в более «заманчивой» упаковке. «Турция будет придерживаться той политики, которую вела до сих пор. Со стороны Анкары могут быть сделаны какие-то жесты и заявления, которые носят формальный характер и обусловлены 100-летней годовщиной геноцида. В преддверии 2015 года Турция попытается показать миру, что с Арменией осуществляется какой-то процесс. Только и всего», - полагает глава ереванского офиса «Ай дат» Киро Маноян. И даже если турецкий лидер примет приглашение Сержа Саргсяна посетить Цицернакаберд 24 апреля 2015 года (что, вообще говоря, маловероятно), то вовсе не факт, что он сделает это именно так, как этого хотелось бы армянскому руководству.
«Для армян 1915 год был годом переселения, в ходе которого было много больших трагедий. Годы до и после 1915 года были также временами огромных трагедией для турок в Анатолии. Именно в это время турки боролись за выживание в Балканских войнах, в Чанаккале и в войне за независимость. На самом деле, это было время «общей боли»«, - пишет в своей Давутоглу. Накануне 100-летней годовщины Геноцида тюрколог Рубен Мелконян предсказывает поток заявлений, исходящих из постулата о «несправедливой памяти», сформированной, по мнению турецкого министра, вокруг событий 1915 года. «История не должна рассматриваться с точки зрения памяти одной стороны», утверждает Давутогу, претендующий на роль теоретика турецкой внешней политики. Ранее с его подачи заинтересованные эксперты обсуждали так называемую «Платформу мира и стабильности на Кавказе», а несколько позже – теорию «ноль проблем с соседями», которую спустя короткое время в шутку переименовали в «ноль соседей без проблем».
Как представляется, тезис о «несправедливой памяти», которую-де непременно стоит сделать «справедливой», вряд ли ждёт более счастливая судьба. Дело в том, что эта теория, с её фальшивыми интонациями в духе столь модной ныне «толерантности», принципиально замалчивает политико-правовые аспекты геноцида армян, который совершенно невозможно отделять от практики османских властей и, в частности, лидеров младотурок, деятельность которых носила предельно осмысленный характер, обусловленный конкретными политическими целями. В ряде работ армянских историков, опирающихся в том числе на имеющуюся турецкую литературу и доступные архивные документы, рассматривается конкретный механизм принятия и реализации решений по массовому уничтожению армянского населения в Османской империи. В частности, на основании решений Конгресса общества «Иттихад вэ Теракки» в Центральном комитете партии младотурок в 1911 г. под руководством доктора Назыма и доктора Бехаэддина Шакира была выработана конкретная программа и определён комплекс мероприятий по депортации и уничтожению сперва армян, а вслед за ними – и других народов империи. Органичной частью подобной стратегии стали массовые переселения армян из восточных вилайетов в западные и центральные с последующим истреблением – как в дороге, так и в местах концентрации в сирийских и месопотамских песках. Несмотря на то, что сама идея концлагерей была позаимствована у англичан с их опытом войны с бурами в Южной Африке в 1899 – 1900 гг., об использовании их в целях массового скопления и уничтожения людей можно говорить в контексте антиармянской политики османской Турции 1915-1918 гг.
Осуществление столь масштабных задач было заведомо невозможно исключительно силами младотурецкой организации, и поэтому возникла необходимость задействования (как и после 1933 года уже в центре Европы) всего государственного аппарата обширной империи. С этой целью после окончательного утверждения в стране в 1913 году диктатуры младотурок и превращения государственных органов власти в исполнителя их решений комплекс мероприятий, нацеленных на массовое истребление армян, был представлен для реализации в правительственные структуры. Ключевыми здесь стали два ведомства – внутренних дел и военное, однако соответствующие решения одобрялись Советом министров и Государственным советом. Непосредственные директивы по реализации предусмотренных чудовищных мер исходили из министерства внутренних дел, возглавляемого Талаат-пашой. Ход их реализации контролировался вышеупомянутыми двумя основными ведомствами при участии и поддержке иных структур – на уровне столицы, вилайетов и более мелких административных единиц. В 1916 году принятые правительством и уже реализованные решения были, согласно положению о «временных законах», утверждены парламентом, после чего получили силу закона.
Всего этого теория о «справедливой памяти» как бы не замечает, апеллируя к некоей «общей боли» палачей и их жертв. Вовсе не случайно к теме «справедливой памяти» обратился глава армянского государства, отметив её надуманный и фальшивый характер «Власти Турции теперь даже заявляют о необходимости создания «справедливой памяти» турок и армян. Но своим следующим шагом Турция пытается заминировать справедливость, ставя знак равенства между полутора миллионами невинных жертв среди гражданского населения, в основном стариков, женщин и детей, и турецкими военными, погибшими в Первой мировой войне в результате авантюризма преступного руководства Османской империи. Это не «справедливая память». Мы не можем принять такую «справедливость». На самом деле это более усовершенствованный вариант проводимой Турцией политики отрицания», - отметил Серж Саргсян в ходе встречи с представителями армянской общины Аргентины.
Призывы «оставить историю историкам» путем создания совместной комиссии, на чем настаивают в Анкаре, выглядят в этой связи несколько наивными. Турция до сих пор продолжает держать Армению в транспортной блокаде, что является одним из способов ведения боевых действий, а также продолжает увязывать гипотетическое коммуникационное разблокирование соседней страны с решением карабахского вопроса на преимущественных условиях официального Баку. Вопрос о выходе Армении из областей, окружающих Нагорный Карабах, имеет важное значение для Анкары, которая часто сигнализирует о том, что этот шаг облегчит путь для разблокирования границы с соседней страной, пишет Today`s Zaman. Более того, в Анкаре в разных формах подчеркивают, что «турецко-армянская нормализация является частью более крупного регионального контекста».
Вне всякого сомнения, по мере приближения столетней годовщины Геноцида армян соответствующая проблематика будет ещё не раз обсуждаться как в двухстороннем, так и в многостороннем формате. Будучи в Москве, глава армянского парламент Галуст Саакян пригласил своего российского коллегу принять участие в международной парламентской конференции, проведение которой намечено в Ереване на апрель 2015 года. В этой связи следует напомнить, что Государственная Дума Федерального Собрания РФ дважды принимала Заявления о признании и осуждении факта геноцида армян в Османской Турции в годы Первой мировой войны (в 1995 и 2005 гг.). Дополнительные шаги в этом направлении со стороны Москвы могут, не в ущерб российско-турецким отношениям, активизировать армянские организации по всему миру (включая США и страны ЕС).
Американский посол в Ереване господин Хефферн клянётся в верности делу урегулирования армяно-турецких отношений, уверяя, что его страна сделает для этого «все возможное» включая ратификацию «Цюрихских протоколов» Турцией. «Попытаемся продвинуть, поощрить любые диалоги, на уровне руководителей, правительств, народов. А также можно предпринять некоторые экономические шаги, например, осуществление рейсов, эксплуатация железных дорог, вопрос оптико-волоконных кабелей, или вопрос обмена энергии, это тоже может способствовать развитию отношений. Я и посол Риккардоне (посол США в Турции) получили поручение со стороны госсекретаря Керри сделать все возможное по этим трем направлениям, которые поспособствуют урегулированию отношений». Распространяются также туманные намёки на то, что президент Обама якобы не отвечает на телефонные звонки премьер-министра Эрдогана, предпочитая вместо этого разговаривать с президентом Абдуллой Гюлем. Видимо, при этом подразумевается сравнительно более «мягкая» позиция действующего пока президента в «армянском вопросе». Однако при этом не даётся ответ на вопрос о том, как будет вести себя американский лидер в случае вполне вероятной «рокировки» в турецком руководстве, по итогам которой Эрдоган станет президентом, стремящимся расширить свои полномочия, а Гюль – премьер-министром…
Как известно, в 2009 году американский проект нормализации армяно-турецких отношений не был доведён до логического конца, и сложно понять, чем сегодняшняя ситуация принципиально отличается от «статус-кво» пятилетней давности. Ведь приснопамятные Цюрихские протоколы так и остались невостребованными. В тот момент, когда они должны быть поступить на ратификацию в Великое Национальное Собрание Турции, власти этой страны вновь заговорили о предусловиях в виде уступок армянских сторон в карабахском вопросе (этот тезис вновь подтвердил господин Давутогу в своей вышеупомянутой статье). Американцы урегулировать данную ситуацию не в состоянии, в то время как Россия на высшем политическом уровне в январе 2010 года чётко обозначила, что связка армяно-турецкого процесса и карабахского урегулирования в единый «пакет» стала бы ошибочным шагом.
«Позиция России и других стран, которые поддерживали процесс нормализации армяно-турецких отношений, была выражена в многочисленных заявлениях, где было сказано, что нужно без предварительных предусловий ратифицировать и реализовать договоренности, заложенные в цюрихских протоколах 2009 года», - об этом вновь напомнил министр иностранных дел Армении Эдвард Налбандян в ходе совместной пресс-конференции с Сергеем Лавровым. «Россия может и пытается делать то, что может», - отметил министр, будучи полностью поддержанным российским коллегой. «И до подписания протоколов, и после их подписания мы выражали готовность внести свой вклад в тех формах, которые будут устраивать и Армению, и Турцию. Там были идеи осуществлять инфраструктурные проекты, включая железнодорожные, которые могли бы связывать народы и страны, сопредельные районы. Все это остается в силе, но, конечно, первая роль принадлежит двум государствам, которые подписали протоколы. Мы всячески готовы содействовать их выполнению» - отметил Сергей Лавров. В этой связи следует заметить, что крупные российские структуры уже вложили значительные средства в активы на территории Армении и были бы заинтересованы в их максимально эффективной окупаемости, которой вряд ли можно достичь без выхода на региональные (включая турецкий) рынки.
Таким образом, представляется, что Москва вряд ли будет блокировать гипотетический очередной раунд армяно-турецких переговоров или консультаций, которые (почему бы не пофантазировать?) могут завершиться даже достижением между сторонами каких-либо неформальных договоренностей. Скажем, о намерении продолжить их в ближайшем будущем. Вопрос состоит в другом: для Брюсселя и особенно Вашингтона нормализация армяно-турецких отношений интересна исключительно в контексте перетягивания Армения в евро-атлантический лагерь. С этим, конечно, в Москве вряд ли согласятся, логично предполагая, что гипотетическое открытие границ вовсе не означает более плотного интегрирования Армении в евроатлантические структуры уже в среднесрочной перспективе.
По материалам: Ноев Ковчег
Армения дипломатия историография политика и право США Турция
