Напомним: прежде всего, главы входящих в ОДКБ государств обсуждали вопросы безопасности в Центральной Азии в контексте анонсированного на следующий год вывода западных оккупационных сил из Афганистана. Совершенно очевидно, что и после 2014 года эта страна останется головной болью как для государств Центральной Азии, так и для России. Речь идет об угрозах, начиная с наркотрафика и заканчивая трансграничным терроризмом, характерным, впрочем, отнюдь не только для центральноазиатского региона. В этой связи вовсе не случайно принятое в рамках ОДКБ решение о передаче Таджикистану вооружения и техники для усиления границы с Афганистаном. При этом об отправке военнослужащих на таджикско-афганскую границу речи не идет, пояснил генеральный секретарь организации Николай Бордюжа. Однако материальное укрепление совместных рубежей СНГ (включая и создание единых авиационных сил организации) также имеет немаловажное значение, причем отнюдь не только для Центральной Азии.
Деятельность ОДКБ, в отличие от находящейся в поиске собственной идентичности Шанхайской организации сотрудничества, носит достаточно интенсивный характер по многим направлениям. Армения традиционно принимает активное участие в мероприятиях ОДКБ – не стали исключением и состоявшиеся в Белоруссии учения «Взаимодействие-2013».
На начало октября в Ереване намечено очередное заседание Межгосударственной комиссии по военно-экономическому сотрудничеству ОДКБ. Глава Совета национальной безопасности Армении Артур Багдасарян напомнил, что с 1 по 4 октября в Ереване состоятся мероприятия в рамках локальной антинаркотической операции «Канал-Кавказ», международный координационный штаб которой находится в Армении.
Борьба с наркотрафиком является лишь одной из составляющих трансграничной безопасности. Как представляется, вовсе не случайно Владимир Путин обратил внимание на проблему «перелива» терроризма из одной страны в другую, которая «вполне реальна и может затронуть интересы любой из наших стран». За контроль над обустройством наиболее чувствительных участков рубежей бывшего СССР ведется достаточно жесткая и невидимая порой поверхностному взгляду борьба. Проблема приграничной безопасности остается актуальной и для члена ОДКБ Армении, которая соседствует с Ираном и Турцией, поддерживающей сирийских боевиков и предоставляющей свою территорию для дислокации интернационального террористического сброда. В последние месяцы со стороны ряда политических сил и информационных ресурсов Армении предпринимались активные шаги публичного характера, направленные против присутствия на территории страны российских пограничников как такового. Достаточно вспомнить хотя бы историю с «мирным» турецким пастухом или совсем недавние громкие акции с участием депутатов Национального Собрания от партии «Наследие». Конечно же, это не является простой случайностью, и возникает предположение, что силы, позиционирующие себя в качестве проевропейских, своими действиями способствуют интеграции Армении совершенно в другом направлении.
Впрочем, вовсе не только обсуждением проблем приграничной безопасности была отмечена, в общем-то, вполне техническая встреча в Сочи. Весьма показательна в этом отношении критика, с которой выступил президент Армении Серж Саргсян в адрес некоторых членов ОДКБ, которые вне рамок организации в силу разных причин поддерживают различного рода антиармянские резолюции, касающиеся карабахского конфликта. И хотя конкретные государства названы не были, достаточно очевидно, что имелись в виду в первую очередь члены Организации исламского сотрудничества Казахстан, Киргизия и Таджикистан. Среди документов, к которым присоединились эти страны в ходе состоявшихся в ноябре прошлого и январе нынешнего года различных сборов под эгидой ОИС, были и откровенно скандальные вроде принятого в Хартуме документа с квалификацией ходжалинских событий в качестве «преступления против человечности и геноцида».
Конечно, с международно-правовой точки зрения все эти документы вряд ли имеют серьезное значение, однако они усугубляют негативный для Армении информационно-психологический фон. Не меньшую обеспокоенность вызывают в Ереване факты военно-технического сотрудничества отдельных предприятий и структур входящих в ОДКБ стран с Азербайджаном. В этой связи напоминание главы армянского государства коллегам о неоднократно принимавшихся в рамках ОДКБ документах (включая Московскую декларацию 2012 года) выглядит совершенно справедливо и как никогда актуально. Во всех этих совместных заявлениях отмечается важность исключительно мирного решения нагорно-карабахского конфликта под эгидой сопредседателей Минской группы ОБСЕ на основе принципов и норм международного права, в том числе неприменения силы или угрозы ее применения, равноправия и права народов на самоопределение и территориальной целостности государств (в их взаимной увязке и обусловленности).
К сожалению, вряд ли практика принятия на различных площадках с участием одних и тех же государств принципиально разных как по духу, так и по форме документов прекратится в одночасье. Наличие разных интересов в рамках одной организации, что делает ее довольно-таки рыхлой и малоэффективной, – отнюдь не «прерогатива» ОДКБ. Ровно то же самое можно сказать, например, по поводу Шанхайской организации сотрудничества, на которую возлагалось когда-то много надежд. Кстати, Армения подала заявку на статус наблюдателя в ШОС, что может стать свидетельством дипломатии страны, стремящейся более активно использовать существующие международные площадки в целях донесения своих позиций по широкому кругу региональных вопросов.
Одним из таких болезненных вопросов, очевидно, является развитие ситуации вокруг Сирии, де-факто подвергшейся внешней интервенции со стороны поддержанного Западом и его сателлитами международного террористического интернационала. Конечно, происходящее в Сирии участники встречи в Сочи также не могли обойти своим вниманием, выразив консолидированную поддержку действиям российской дипломатии по данному вопросу. Одним из важных следствий террористической интервенции на Ближнем Востоке стало фактическое прекращение существования некогда процветающей и весьма влиятельной общины сирийских армян, сыгравшей значительную роль в том числе в начале 1990-х годов, в период активной фазы карабахского конфликта. Учитывая то обстоятельство, что спокойной жизни на восточных границах Армении и НКР ожидать не приходится, в том числе и за горизонтами президентских выборов в Азербайджане, серьезно актуализируется проблема выстраивания более эффективных форм взаимодействия между Ереваном и армянским зарубежьем, включая наиболее крупную, хотя и недостаточно консолидированную общину российских армян. Голос российских армянских организаций должен звучать более громко – это особенно важно на фоне намеков на то, что усилия армянских лоббистских организаций в США, связанных якобы с отныне «пророссийским» Ереваном, в преддверии приближающегося столетия геноцида армян станут, дескать, менее эффективными…
Возвращаясь к теме прагматизма во внешней политике, заметим, что стремление играть на многих площадках появилось отнюдь не вчера и исчезнет не завтра. С другой стороны, политическая конъюнктура приходит и уходит, а национальные интересы и, прежде всего, обеспечение безопасности государства являются долгосрочным приоритетом. Конечно, конкретные инструменты могут меняться, как и политико-дипломатические формы и методы отстаивания национальных интересов. В армянских СМИ, как известно, ведется достаточно оживленное обсуждение тактики действий дипломатии и руководства страны в целом, логическим следствием которой стали сделанные 3 сентября в Москве заявления президента Армении о начале сближения страны с Таможенным союзом России, Казахстана и Белоруссии. «20 лет назад Армения выстроила систему своей военной безопасности в формате ОДКБ, партнерства с Россией и рядом других государств СНГ. За эти десятилетия система доказала свою жизнеспособность и эффективность. Сейчас наши партнеры по ОДКБ формируют новую платформу экономического взаимодействия. Я не раз говорил, что, находясь в одной системе военной безопасности, невозможно и неэффективно изолироваться от соответствующего геоэкономического пространства. Это рациональное решение, это решение исходит из национальных интересов Армении», – заявил президент Армении.
Многие наблюдатели расценили данный шаг, последовавший после имевших место утечек о «европейском выборе», как о вопросе практически решенном, как свидетельство определенной потери лица. В частности, они обратили внимание и на то обстоятельство, что в Сочи отдельной встречи президентов России и Армении не состоялось. Особое внимание привлекли оценки первого президента страны Левона Тер-Петросяна, высказавшего озабоченность излишней «инициативностью» действующих властей: «…вступая в эти игры с Европой, Серж [Саргсян] должен был осознать нависшую над Карабахом угрозу не сейчас, а еще до начала своей политической авантюры. Получив [от Евросоюза] предложение о заключении Ассоциативного соглашения, он должен был встретиться с Путиным и сказать: Европа нам предлагает вот это, а вы что предлагаете взамен? Это естественная партнерская, дипломатическая обязанность. И если бы результатом все равно стало членство в Таможенном союзе, то это было бы достойное и более выгодное партнерство, и Армения получила бы от России намного больше, чем получит сейчас в таком унизительном положении».
Тем временем 9 сентября в МИД Армении состоялся очередной раунд армяно-российских консультаций по военно-политическим вопросам, в ходе которых был обсужден самый широкий круг вопросов. А позже министр обороны Армении Сейран Оганян, выступая перед студентами, отметил, что Армении трудно будет обеспечить свою безопасность без России: «Оборонные мощности наших соседей постепенно трансформируются в наступательные. В этом плане без России обеспечить нашу безопасность станет очень трудно. Не было бы проблем, если бы мы имели дело только с Азербайджаном». Отметив максималистскую позицию официального Баку, пытающегося говорить с Арменией и Карабахом с позиции силы, министр подчеркнул важность армяно-российских стратегических отношений. «Заключенные с Россией соглашения о стратегическом партнерстве носят долговременный характер, в рамках совместного военного контингента и системы ОДКБ осуществляется обеспечение совместной безопасности. Уже долгие годы осуществляются поставки современного вооружения в Армению, чтобы мы смогли обеспечить баланс сил в регионе. Это продолжительный процесс, в него включены ракетные системы, в направлении которых мы сейчас ведем переговоры», – отметил глава оборонного ведомства Армении.
Факт остается фактом: долгосрочные интересы страны требуют ее активного участия в постсоветских интеграционных проектах с участием России, что, конечно же, не исключает взаимодействия и с другими партнерами. Заметим, что алармистские конструкции некоторых западных пропагандистов наподобие Владимира Сокора, пророчащего «конец» армянского комплементаризма, имеют мало отношения к реальности. По его мнению, решение Еревана в пользу более тесной интеграции в рамках Таможенного союза приведет к превращению Армении в «сателлита» России.
Впрочем, наличие сателлитов – это, конечно, практика, ассоциируемая больше не с Россией, а совсем с иными государствами. Если же кто-то и становится сателлитом, то, прежде всего, в силу собственной слабости и недостаточного умения выстраивать долгосрочные приоритеты. Членство в ОДКБ традиционно является для Армении важным инструментом, позволяющим поддерживать баланс сил между двумя армянскими государствами и Азербайджаном, а более тесная интеграция в рамках Таможенного союза призвана способствовать экономическому развитию, что в идеале уменьшит возможность миграции, являющейся ключевой проблемой страны. Конечно, Таможенный союз (как, кстати, и Европейский) – не панацея, и при нежелании наводить порядок в собственном доме никакие миллиарды, откуда бы они ни исходили, помочь не в состоянии. Уже сейчас не без оснований высказывается мысль, что в условиях тотальной монополизированности армянской экономики и серьезных коррупционных рисков экономическое сотрудничество в рамках ТС если и целесообразно, то в рамках инвестиций под конкретные проекты.
Впрочем, реальные проблемы страны, в том числе связанные с коррупцией и неэффективной работой правоохранительных органов, слабо волнуют тех, кто продолжает настаивать на «европейском выборе». Недовольные недавней более четкой акцентацией внешнеполитических приоритетов Армении, соответствующие эксперты по-прежнему рассматривают в качестве долгосрочной цели «вовлечение всех трех стран Южного Кавказа в единую систему безопасности, которая... является наилучшим вариантом нашей [Армении] безопасности». С точки зрения западных проектантов, превращение Южного Кавказа в однородный в политическом отношении регион (как это в целом удалось сделать, например, на Балканах) выглядит вполне привлекательно. Но вот только провернуть подобную операцию на Кавказе вряд ли получится – вследствие не столько субъективных («козни имперского Кремля»), но главным образом объективных причин. В случае успешного сближения Армении с Таможенным союзом укрепится тенденция, при которой Грузия, Армения и Азербайджан будут двигаться в разных направлениях. При этом ни для одной из этих стран (даже для собирающейся подписать евроассоциацию Грузии после окончательного ухода Саакашвили) «евроатлантический вектор» не будет самодовлеющим. Конечно, для кого-то это может быть поводом для беспокойства, однако таковы региональные реалии, отмахнуться от которых не так-то просто.
