ЭКОНОМИКА ГРУЗИИ: В ПОИСКЕ МОДЕЛИ РАЗВИТИЯ
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Владимир ПАПАВА (Грузия) | 22.10.2013 | 12:48
За все время, прошедшее с момента объявления независимости, Грузии так и не удалось создать экономическую систему, которая смогла бы стать основой для стабильного экономического развития. Не оправдали ожидания и реформы, проведенные после «революции роз». В итоге сложилась модель потребительской экономики бедной страны. После победы оппозиционных сил на парламентских выборах в октябре 2012 г. у Грузии появился еще один шанс для создания и развития конкурентоспособного реального сектора экономики. Но для того, чтобы им воспользоваться, понадобится достижение режимов свободной торговли с ЕС (и в чуть более отдаленной перспективе — с США) и возобновление торговли с Россией. Реализация этих задач требует целенаправленных действий нового правительства.
Перед очередным выбором
1 октября 2012 г. грузинскому народу надо было не просто избрать новый парламент, но и сделать принципиальный выбор между политикой, проводимой правящей с ноября 2003 г. (после «революции роз») партией «Национальное движение» и ее лидером, президентом М. Саакашвили, и отказа от нее. Такая дилемма вовсе не случайна, ибо избиратель на парламентских выборах в основном голосовал против политики М. Саакашвили. Поскольку единственной реальной оппозиционной силой считалась коалиция «Грузинская мечта» во главе с миллиардером Б. Иванишвили, то голосование за него для многих, по сути, было продиктовано лишь тем, чтобы легитимно отнять власть у М. Саакашвили.
Примечательно, что в данном контексте парламентские выборы 2012 г. в Грузии вовсе не исключение, ибо принцип сознательно голосовать не столько «за кого-то», сколько «против кого-то» имеет в стране глубокие корни. Так, государственная независимость в Грузии восстанавливалась в 1990 г. путем избрания Верховного совета. Тогда народ стремился к тому, чтобы не допустить к власти коммунистов, и по этой причине выбрал З. Гамсахурдия и возглавляемую им партию «Круглый стол». В 2003—2004 гг. избиратель голосовал против Э. Шеварднадзе и его «Гражданского союза» и отдал предпочтение «Национальному движению» руководимому М. Саакашвили.
Как известно, голосование «против кого-то» не может считаться конструктивным, поскольку дает альтернативной силе слепую поддержку избирателя. Как следствие, пришедшие таким путем к власти, не чувствуют особой ответственности перед электоратом. Подобная опасность грозит и «Грузинской мечте».
Основной причиной, по которой избиратель голосовал против М. Саакашвили и его партии, стало, прежде всего, постепенное укрепление авторитарного стиля правления, систематическое нарушение прав человека и ограничение свободы слова. Немаловажно, что и в экономике накопилось множество проблем, сыгравших далеко не последнюю роль в поведении электората на октябрьских парламентских выборах.
Вот почему осмысление создавшейся хозяйственной ситуации в Грузии, определение основных вызовов и направлений ее экономического развития - важная задача экспертного сообщества. Начать ее решение целесообразно с анализа экономических преобразований последних десятилетий1.
О реформировании экономики постсоветской Грузии
Более чем за 20 лет после восстановления государственной независимости экономика Грузии претерпела большие изменения. Крайне тяжелыми были первые годы, когда страна оказалась вовлеченной в вооруженные конфликты при отсутствии сколь-либо осмысленной экономической политики. Были допущены серьезные упущения, особенно на начальном этапе перехода от командной экономики к рыночной (2).
В результате этих ошибок в 1993 г. валовой внутренний продукт (ВВП) составил 28,6% от уровня ВВП 1989 г., а годовая инфляция в 1994 г. превысила 7 840%3. Иначе говоря, страна вошла в гиперинфляционную спираль.
В 1995 г. успешно осуществлена денежная реформа, что позволило достичь макроэкономической стабильности и почти 24%-ного роста ВВП в течение двух (1996-1997) лет (4). Проведенные в этот период экономические реформы, в основе которых лежали хорошо известные идеи «шоковой терапии», были поддержаны Международным валютным фондом и Мировым банком, хотя далеко не все рекомендации, предоставленные ими, были безупречными (5).
Отрицательное влияние российского дефолта 1998 г. на экономику Грузии, ошибки, допущенные в ее реформировании, а также рост масштабов коррупции обострили в стране бюджетный и энергетический кризисы. В 2002-2003 гг. 52-55% населения Грузии имели доход ниже прожиточного минимума (6).
После «революции роз» в ноябре 2003 г. в Грузии началась борьба против коррупции, в итоге которой были преодолены бюджетный и энергетический кризисы. С 2005 г. благодаря новому налоговому кодексу значительно сократилось налоговое бремя, существенно упростились процедуры для начала бизнеса, было принято новое трудовое законодательство, согласно которому работодатели получили полную свободу действий в отношении работников. В результате Грузия стала страной неолиберальных реформ.
Этой теме посвящено множество работ (7), в том числе и агитационно-пропагандистских, которые однобоко (лишь со стороны успехов) рассматривают проводимые в грузинской экономике реформы. Именно так создавались мифы об исключительной успешности преобразований, проводимых правительством М. Саакашвили.
Несмотря на вроде бы успешные реформы, по наиболее обобщающему экономическому показателю - ВВП на душу населения, - согласно данным Мирового банка, в 2003 г. Грузия была на 1-м месте среди кавказских соседей (Грузия - 922 долл., Армения, 917 долл. и Азербайджан - 884 долл.), а в 2011 г. - уже на последнем (Азербайджан - 6 916 долл., Армения - 3 305 долл., Грузия - 3 203 долл.)8. Эффект значительного экономического роста Азербайджана объясняется существенным увеличением добычи и экспорта нефти и газа.
Что касается Армении, то ей, без «цветной революции» и прославленных на весь мир неолиберальных реформ, удалось развиваться более ускоренными темпами, чем Грузии, признанной, по крайней мере, региональным лидером в сфере экономических реформ.
В течение последних лет появился ряд работ, разоблачающих эти мифы, в которых более или менее объективно анализируются успехи и ошибки правительства М. Саакашвили (9).
В числе ошибок, допущенных в экономике за девять лет после «революции роз», наиболее важными оказались нарушения прав собственности, установление правительственного контроля над крупным бизнесом, сильная монополизация экономики вследствие упразднения антимонопольного законодательства и соответствующей службы, а также угрожающие масштабы элитарной коррупции на фоне исчезновения массовой коррупции, проявляющейся в основном во взяточничестве. Цена этих ошибок росла на фоне подчинения судебной системы правительству.
По своему характеру эти нарушения (особенно в сфере прав собственности) сродни с необольшевизмом, в результате чего экономика постреволюционной Грузии стала симбиозом неолиберализма и необольшевизма (10).
Используя современные пиар-технологии, как и свой ораторский талант, М. Саакашвили долгое время прочно сохранял имидж демократа и реформатора постсоветского пространства, ориентирующегося на Запад. Именно этим можно объяснить, почему там предпочитали слепо поддерживать режим М. Саакашвили, не замечая его авторитарный характер. Неудивительно, что на этом фоне МВФ и Мировой банк предпочитали закрывать глаза на провалы в эконо-мической политике его правительства (11).
Авторитарный стиль правления, подкрепленный элементами деспотии (о чем все заговорили после показа в середине сентября 2012 г. видеокадров, снятых в грузинских тюрьмах), сделал режим М. Саакашвили необольшевистским, а его правительство «розовым». Тем самым как бы, с одной стороны, подчеркивается приход к власти посредством «революции роз», а с другой - наследственность от выцветших «красных» большевиков.
Потребительская экономика бедной страны
В течение более 20 лет государственной независимости и особенно после «революции роз» для Грузии всегда оставалась актуальной проблема выбора пути развития. Естественно, она не теряет актуальность и в «построзовом» периоде, наступившем после потери «Национальным движением» парламентского большинства и правительства. При этом необходимо осмыслить основной характер той модели экономики, которая сложилась в современной Грузии к настоящему времени. К сожалению, она основана не столько на росте производства, сколько на стимулировании потребления, что вызвало множество отрицательных последствий. Стимулирование потребления без должного развития реального сектора экономики привело, например, к тому, что импорт в течение последних лет более чем в 3 раза превышает экспорт (12). В структуре же экспорта не менее 22% приходится на легковые автомобили и 8% - на металлолом. Однако, как известно, в Грузии нет автомобилестроительной промышленности, из чего следует, что упомянутые 22% экспорта - результат того, что страна выступает в качестве перевалочного пункта по ввозу легковых автомобилей с целью их перепродажи в соседние государства. Значительное отставание экспорта от импорта, а также то обстоятельство, что 30% экспорта произведены не в реальном секторе экономики, свидетельствует о ее относительной отсталости (13).
Об ориентированности грузинской экономики скорее на потребление, нежели на производство, свидетельствует и тот факт, что суммарный объем частного и государственного потребления составляет около 90% ВВП (14.) При относительной отсталости производства рост потребления обеспечивается за счет притока денежных средств из-за рубежа. В первые годы после «революции роз» он осуществлялся за счет прямых иностранных инвестиций (ПИИ) (15) и денежных переводов гражданам Грузии их родственниками, проживающими за рубежом (16).
ПИИ, как правило, аккумулировались в недвижимость, что в целом создавало дополнительный финансовый ресурс внутри страны. Поступая в основном через банковскую систему, он способствовал росту жилищного строительства, которое из-за ненадлежащего государственного контроля превратилось в хорошо известную «финансовую пирамиду».
После восстановления государственной независимости многие жители Грузии по тем или иным причинам покинули страну. К настоящему времени порядка 20% населения Грузии (более 1 млн человек) проживает за рубежом, из них 2/3 - в России, а также в Греции, Турции, Украине, США и Испании (17). Размер денежных переводов только по банковским каналам ежегодно превышает 1 млрд долл. (18) Эти деньги в основном используются для удовлетворения нужд первой необходимости.
Из-за низкого уровня сбережений главным источником пополнения и роста кредитных ресурсов коммерческих банков были заимствования на европейских финансовых рынках, которые в основном кредитовали строительный бизнес и приобретение бытовой техники. Но поскольку производства бытовой техники в Грузии нет, получалось, что потребительские кредиты национальных коммерческих банков способствовали развитию реального сектора экономики тех стран, где эта техника производилась. Иными словами, банковский сектор Грузии оказался финансовым проводником заемных средств из зарубежья для кредитования развития реального сектора третьих стран19. Таким образом, рост притока финансовых ресурсов в Грузии после «революции роз» создавал новый спрос, не способствуя при этом развитию производства.
После начала глобального финансово-экономического кризиса приток ПИИ в Грузию резко упал. Этому также способствовала и российско-грузинская война в августе 2008 г. В то же время Грузии как пострадавшей в войне стороне международным сообществом была предложена финансовая помощь в размере 5,8 млрд долл. (20), которая смягчила для страны последствия кризиса.
Из-за недостаточной развитости реального сектора экономики относительно высок уровень безработицы. По официальной статистике он стабильно колеблется в пределах 13—15% (21), хотя согласно различным социологическим опросам населения, проводимым как местными, так и иностранными неправительственными организациями, 70% опрошенных считают себя безработными (22). Этот факт, прежде всего, объясняется тем, что в течение последних лет от 50 до 57% рабочей силы практикует самозанятость (23), и доход от их трудовой деятельности настолько низок, что люди не воспринимают такую работу как занятость.
Более 80% самозанятого населения приходится на сельское хозяйство. В то же время 54% рабочей силы занято в сельхозиндустрии, а доля продукции этой отрасли в ВВП составляет чуть более 8%. Для Грузии, имеющей отличные природно-климатические условия для развития сельского хозяйства, такая ситуация свидетельствует об аграрном кризисе недопроизводства. Это, в свою очередь, объясняет, почему 80% продовольственной корзины приходится на импортную продукцию (24).
Отрасль пострадала и из-за того, что с 2006 г. главный санитарный врач России запретил ввоз сельскохозяйственной продукции грузинского происхождения якобы из-за ее низкого качества.
Стимулирование развития туризма в Грузии привело к росту спроса на продовольствие, что в условиях аграрного кризиса можно удовлетворить только за счет возрастающего импорта. Учитывая агфляционные процессы в мировой экономике, можно сказать, что в Грузию «импортируется» и агфляция.
Неудивительно, что в условиях «розового» режима за чертой бедности проживало 40% населения (25). Согласно экспертным оценкам, у 86% есть серьезные социальные проблемы (26).
После российско-грузинской войны в августе 2008 г. ЕС выразил готовность предоставить Грузии режим свободной торговли (РСТ), требуя для этого предварительного выполнения ряда условий, среди которых особенно важным считается имплементация европейских институтов антимонопольного регулирования рынка и защиты прав потребителей, особенно в части продовольственной безопасности27. К сожалению, правительство М. Саакашвили делало все для оттягивания начала переговорного процесса с ЕС, тормозя реализацию этих условий.
В начале 2009 г. была подписана Хартия о стратегическом партнерстве между США и Грузией, предусматривавшая предоставление со стороны США РСТ для Грузии. Однако к настоящему времени реальные шаги в этом направлении, хотя бы начало переговоров на эту тему, еще не предприняты.
В поиске модели экономического развития формально Грузия активно пропагандировала свою европейскую ориентацию, не предпринимая при этом реальных шагов. По словам президента М. Саакашвили, экономически Грузия должна развиваться по модели Сингапура28. Став на путь «сингапуризации» экономики страны, правительство в действительности все более отдаляло Грузию от ЕС и в целом от европейского типа устройства экономики (29).
В надежде на перемены
Основная задача нового правительства - вывод Грузии из состояния бедности за счет увеличения экспортного потенциала страны путем стимулирования развития конкурентоспособного отечественного производства. Для этого особо важно предварительное осмысление перспектив международного позиционирования экономики Грузии (30).
Решение экономических проблем в 2013 г. особенно затрудненно из-за сложившейся политической ситуации в стране. В частности, в октябре, согласно Конституции, должны проводиться президентские выборы, которые, несомненно, будут продолжением соперничества М. Саакашвили и Б. Иванишвили. При этом не надо забывать, что судебная власть, местные органы управления и самоуправления, Национальный банк Грузии и Служба государственного аудита подчиняются президенту, а он после проигрыша парламентских выборов официально заявил, что как лидер «Национального движения» переходит в оппозицию (31) (хотя понятие «президент в оппозиции», по нашему мнению, в корне противоречит здравому смыслу). Осложняя работу правительства «Грузинской мечты» генеральный секретарь «Национального движения» и бывший премьер-министр В. Мерабишвили грозится, что этому правительству «Национальное движение» не даст четырех лет (32). Но, несмотря на все сложности, новое правительство старается реализовать предвыборные обещания.
Из возможных сценариев развития экономики Грузии в среднесрочной перспективе формально можно выделить сценарий, основанный на сохранении М Саакашвили экономической политики стимулирования потребления. С учетом результатов парламентских выборов первого октября 2012 г. вероятность реализации этого сценария фактически стала нулевой, так как победила оппозиционная коалиция «Грузинская мечта». Критикуя экономическую политику правительства М. Саакашвили, коалиция в предвыборной кампании делала упор на стимулировании развития реального сектора экономики при социальной поддержке бедных слоев населения.
Исходя из новых реалий, наиболее возможным представляется сценарий ускорения переговорного процесса с Брюсселем с целью достижения РСТ с ЕС. Уверенность в этом вселяют готовность нового правительства реализовать международные обязательства по антимонопольному регулированию (33) и системе защиты прав потребителей европейского типа.
Антимонопольное регулирование будет способствовать развитию конкуренции. Вместе с отказом от неформального вмешательства в бизнес, что неоднократно четко было заявлено лидерами «Грузинской мечты» (34), демонополизация экономики Грузии станет сильным толчком для развития бизнеса.
Вполне реальным кажется достижение РСТ с ЕС не позднее 2014 г., что создаст условия для привлечения частных инвестиций уже в реальный сектор экономики Грузии. При этом относительная дешевизна рабочей силы (по сравнению с ЕС) вместе с упрощенной системой регистрации бизнеса и относительно невысоким налоговым бременем (опять-таки по сравнению с ЕС) может оказаться стимулирующим фактором создания новых рабочих мест в национальной экономике. Поскольку к настоящему времени экономические показатели ЕС в 2 тыс. раз превышают грузинские показатели (35), то РСТ с ЕС создаст качественно лучшие условия для расширения масштаба сбыта для экономики Грузии.
Если в республике будет производиться высококачественная продукция для рынка ЕС, то с учетом уже достигнутого в 2008 г. РСТ с Турцией (36) она будет иметь спрос также и на турецком рынке.
Данный сценарий развития экономики Грузии, основанный на достижении РСТ с ЕС и росте экспорта в ЕС и Турцию, вполне реалистичен.
Исходя из того, что почти за четыре года после подписания упомянутой Хартии между США и Грузией переговорный процесс по соглашению о РСТ даже не начинался, то, по всей видимости, договоренность о РСТ с США, в лучшем случае, будет достигнута ближе к 2020 г. Следовательно, влияние этого гипотетического соглашения на экономику Грузии в среднесрочной перспективе будет весьма незначительным.
Мало предсказуемой представляется возможность полномасштабного восстановления в ближайшее время торговых отношений с Россией (37), что имеет в большей степени политический, нежели экономический характер. Членство Грузии и России в ВТО само по себе вовсе не достаточное условие для налаживания торговли между ними. Так что полномасштабные торговые отношения с Россией учитывать в прогнозах развития экономики Грузии на среднесрочную перспективу довольно сложно. Тем не менее для нового грузинского правительства активизация торговых отношений с Россией имеет первостепенное значение.
Основываясь на реалистическом сценарии достижения РСТ с ЕС и на этой базе расширения торговых отношений с Турцией, можно предположить, что в среднем экономический рост в Грузии в 2013-2020 гг. составит 5-10%. При этом более пессимистический в среднем 5%-ный экономический рост может быть обусловлен обострением глобальных кризисных явлений, а более оптимистический - в среднем 10%-ный рост - стабильным развитием мировой экономики. Значит, ВВП на душу населения к 2020 г. по сравнению с 2011 г. в лучшем случае возрастет более чем 2,3 раза и составит более чем 7 367 долл. на душу населения (в 2011 г. - 3 203 долл. (38)).
На основе показателей Мирового банка об уровнях экономического развития стран, экономическое положение Грузии к 2020 г. будет приблизительно таким же, в каком в 2011 г. находились экономики стран ЕС, например, Болгария (7 158 долл. на душу населения и Румыния (8 405 долл.), но хуже, чем Латвия (12 726 долл.) и Литва (13 339 долл. на душу населения (39)).
Экономическая политика должна стимулировать инвестиции в промышленность и сельское хозяйство, так как обе отрасли имеют значительный потенциал развития.
Исследования по выявлению сравнительных преимуществ экономики Грузии показали, что таковыми ее секторами в основном можно считать транспортировку, в первую очередь энергетических ресурсов, сельское хозяйство и пищевую промышленность, гидроэнергетику, туризм. Естественно, указанный экономический рост будет обеспечен именно за счет этих секторов, в которых Грузия имеет сравнительные преимущества.
Развитие реального сектора экономики, принятие нового трудового законодательства европейского типа, а также надлежащая социальная политика — все это будет способствовать улучшению качества жизни граждан Грузии.
Основной опасностью для нового правительства Грузии стала «ловушка бизнесмена». В нее могут попасть те успешные в бизнесе люди, которые приходят в политику. У них, как правило, богатый опыт управления бизнесом, и, исходя из него, они стараются использовать свои менеджерские навыки в управлении страной, что оборачивается глубочайшей ошибкой. Между страной и компанией, как известно, — принципиальная разница, и, если Б. Иванишвили не будет это принимать во внимание, то более или менее оптимистические прогнозы развития грузинской экономики останутся несбыточными.
Основные выводы
За годы реформирования экономики постсоветской Грузии, к сожалению, ей не удалось создать такую модель экономики, которая была бы нацелена на успешное и стабильное развитие страны. «Революция роз» дала Грузии исторический шанс для решения этой задачи, но авторитарный стиль правления страной и противоречивые экономические реформы, основанные на сочетании неолиберализма с необольшевизмом, привели к тому, что в стране сложилась модель «потребительской экономики бедной страны».
После парламентских выборов октября 2012 г. у Грузии появился очередной шанс создания экономических основ для успешного развития. Победа на этих выборах оппозиционной коалиции «Грузинская мечта» может стать для Грузии судьбоносной и в экономическом плане, если удастся создать и развить конкурентоспособный реальный сектор экономики. При этом новому лидеру страны необходимо избежать «ловушки бизнесмена», т.е. в управлении страной исключить методы управления компанией.
Для правительства Грузии первостепенная задача - скорейшее достижение РСТ с ЕС и задействование всех потенциальных возможностей, предоставляемых экономической интеграцией с ЕС. Для этого экономическая политика правительства страны должна акцентировать внимание на стимулировании развития производства в условиях имплементации европейских моделей антимонопольного регулирования, защиты прав потребителей и трудовых отношений.
Необходимо в рамках Хартии о стратегическом партнерстве между США и Грузией начать переговорный процесс о достижении РСТ с США, причем очень важно, чтобы этот режим не противоречил условиям РСТ с ЕС. Для этого потребуется соответствующая координация между Брюсселем и Вашингтоном при активном вовлечении в этот процесс Тбилиси.
Новое правительство Грузии должно содействовать национальным компаниям в их намерении возвращения на российский рынок. Сами фирмы должны предоставлять Службе главного санитарного врача России всю необходимую документацию, подтверждающую качество производимой ими продукции, а также свидетельства о доступе этих товаров на рынки различных стран мира (США, стран ЕС, Китая, Японии и др.). При очередном отказе от допуска их продукции на российский рынок правительство Грузии должно защитить интересы фирм уже в рамках ВТО.
Реализация этих рекомендаций позволит стимулировать расширение экспортного потенциала Грузии, а это - задача первостепенной важности для ее социально-экономического развития.
Владимир Папава — доктор экономических наук, профессор, академик Национальной академии наук Грузии, ректор Тбилисского государственного университета им. ИванэДжавахишвили (г. Тбилиси).
Примечания
(1) Об этом подробнее см.: Papava V. Economic Reforms in Post-Communist Georgia: Twenty Years After. N.-Y: Nova Science Publishers. 2012.
(2) См.: Папава В., Беридзе Т. Проблемы реформирования грузинской экономики // Российский экономический журнал. 1994. №3.
(3) Khaduri N. Economic System in Georgia // Moving Closer to Europe? Economic and Social Policies in Georgia, Armenia and Azerbaijan. Tbilisi. Friedrich Ebert Stiftung, Centre for Economic Problem Research. 2010. P 71.
(4) Ibid. P 72.
(5) Об этом подробнее см.: Папава В. О некоторых ошибках Международного валютного фонда в Грузии // Вопросы экономики. 2002. №3.
(6) Meskhia I. Living Standards and Poverty in Georgia // Georgian Economic Trends. 2008. May. P 57.
(7) См., например: Gurgenidze L. Georgia’s Search for Economic Liberty: A Blueprint for Reform in Developing Economies / American Enterprise Institute for Public Policy Research // Development Policy Outlook. 2009. No. 2. June.
(8) GDP per capita (current US$) // The World Bank. 2012.
(9) См., например: Папава В. Экономические успехи постреволюционной Грузии: реальность и мифы // Вестник института Кеннана в России. 2011. №19; Менд- кович Н. А. Цена реформ, или Почему у Грузии не получилось? М.: РИСИ, 2012.
(10) Папава В. Экономические успехи постреволюционной Грузии: реальность и мифы. С. 13, 18. См. также: Jobelius M. Georgia’s authoritarian liberalism // South Caucasus - 20 Years of Independence. Tbilisi: Friedrich-Ebert-Stiftung. 2011.
(11) Папава В. «Розовые» ошибки МВФ и Всемирного банка в Грузии // Вопросы экономики. 2009. №3.
(12) External Trade // National Statistics Office of Georgia. 2012.
(13) Ibid.
(14) Samson I. Medium-Term Prospects for the Georgian Economy // Georgian Economic Trends. 2008. Febr. P 73.
(15) Shmidt M. Foreign Direct Investment to Georgia: Can Active Investment Promotion Policies Make a Difference? // Georgian Economic Trends. 2007. Jan.
(16) Kakulia M. Labour Migrants’ Remittances to Georgia: Volume, Structure and Socio-Economic Effect // Georgian Economic Trends. 2007. Oct.
(17) Samson I. Op. cit. E 74.
(18) http://nbg.gov.ge/index.php?m=306.
(19) Papava V. The Economic Development Complex in the Black Sea Area: The Impact of the Global Financial and Economic Crisis. E 46.
(20) Papava V. Eost-War Georgia’s Economic Challenges // Central Asia-Caucasus Analyst. 2008. Vol. 10. No. 23. 26 Nov.
(21) Tokmazishvili M. Socio-Economic and Institutional Aspects of Labour Market // Georgian Economic Trends. 2007. July. E. 49.
(22) Unemployment the Major Problem in Georgia // The Messenger. 2010. May 10.
(23) Samson I. Op. cit. P 71; Tokmazishvili M. Op. cit.
(24) Tokmazishvili M. Op. cit.
(25) Meskhia I. Op. cit.
(26) Гиорхелидзе Д. Социальное положение: существующие проблемы // Кавказский акцент. 2010. №10. С. 40.
(27) Extraordinary European Council. Brussels. 1 Sept. 2008. 12594/08. Presidency Conclusions. Brussels: Council of the European Union. 2008
(28) Саакашвили М. Грузия - Швейцария с элементами Сингапура // Civil Georgia. 2010. 15 июня.
(29) Исраелян Я. Экономика Южного Кавказа: сближение с Европой? // Кавказский акцент. 2010. № 11. С. 41.
(30) Фрумкин Б. Перспективы международного позиционирования экономики Грузии: взгляд из Москвы // Тбилиси: Грузинский фонд стратегических и международных исследований. 2011.
(31) Саакашвили признал поражение на парламентских выборах // Civil Georgia. 2012. 2 окт.
(32) Мерабишвили: «Этому правительству мы, прямо говорю, не сможем дать четыре года» // Civil Georgia. 2013. 2 февр.
(33) 1 00 Days in Power: Rule of Law and Human Rights Conference // Transparency International Georgia. 2013. Febr. 18. P 9-10.
(34) Иванишвили встретился с бизнесменами // Civil Georgia. 2012. 7 окт.; Премьер-министр представил нового бизнес-омбудсмена // Civil Georgia. 2013.19 февр.
(35) Samson I. Op. cit. P. 75.
(36) Tsikhelashvili K., Chkhutishvili I., Shergelashvili T., Geybullayeva A. Georgian- Turkish Free Trade Agreement 2008: Implications Two Years After. Tbilisi: The European Initiative Liberal Academy Tbilisi. 2011 // http://iliablog2011.
(37) Силаев Н., Сушенцов А. Грузия после выборов и перспективы российско-грузинских отношений. М.: МГИМО (ун-т) МИД РФ, 2012. С. 18.
(38) GDP per capita (current US$) // The World Bank. 2013.
(39) GDE per capita (current US$) // The World Bank. 2013.
Источник: МИР ПЕРЕМЕН. Международный научно-общественный журнал. 2013. № 3
Грузия Евросоюз Россия экономика
