ВСЕВОЛОД МИЛЛЕР - ИССЛЕДОВАТЕЛЬ ЭТНОГРАФИИ ОСЕТИН

Публикации | Зарифа ЦАЛЛАГОВА | 17.09.2013 | 00:00

Выдающийся российский ученый Всеволод Федорович Миллер (1848-1913) отличался широким кругом научных интересов (санскритолог, мифолог, иранист, осетиновед, кавказовед, этнограф-фольклорист), базирующихся на основательном образовательном фундаменте. Среднее образование он получил в пансионе Эннеса, после окончания которого в 1865 году поступил на историко-филологический факультет Московского университета. В университете В.Ф. Миллер специализировался по истории народов Востока и восточному фольклору, основательно изучал греческий и латинский языки, санскрит. Среди его учителей и преподавателей были известные ученые: востоковед П.Я. Попов (1814-1875), филолог Ф.И. Буслаев (1818-1897), историки С.М. Соловьев (1820-1879) и В.И. Герье (1837- 1919).

Первой научной работой В.Ф. Миллера было студенческое зачетное сочинение, написанное под руководством Ф.И. Буслаева «Восточные и западные родичи одной русской сказки», в котором он пытался исследовать причины схожести славянских и ряда восточных сказочных сюжетов. После окончания университета В.Ф. Миллер написал исследовательскую работу «Очерки арийской мифологии (Асвины-Диоскуры)», которую в 1876 году в Москве опубликовал и защитил как магистерскую диссертацию. Путь, которым шел Миллер, переходя постепенно от лингвистики через этнографию к изучению памятников народной поэзии, был предопределен его стремлением обосновать исследовательские выводы точным критико-филологическом изучением фольклорных текстов, соотнесенным с этнографо-географическим распространением эпических произведений.

Логика развития исследовательской мысли подвела его к поиску связующего звена между славянским индоевропейским и индоиранским фольклорными пластами. Именно тогда ученый и заинтересовался историей и культурой народов Кавказа, в частности осетин. Для сбора полевого научного материала В.Ф. Миллер совершил пять поездок в Осетию (в 1879, 1880, 1881, 1883, 1886 гг.). Язык он усвоил настолько хорошо, что во всех осетинских селах В.Ф. Миллер беседовал с людьми на их родном языке, обоими диалектами которого он владел совершенно свободно.

Результатом поездок явилось издание двух томов «Осетинских этюдов» (1881 - 1882), которые были представлены в качестве диссертации на степень доктора сравнительного языкознания. Третья часть «Осетинских этюдов», удостоенная Большой золотой медали Императорского Русского географического общества, вышла в 1887 г. Характеризуя содержание этого труда, В.Ф. Миллер пишет: «Какая судьба загнала осетин в нынешние места их поселения, какое воспоминание сохранили они о своем прошлом. каков склад их жизни, каковы их религиозные воззрения, какое место занимает их язык в группе иранских языков., каковы произведения осетинской поэзии - вот вопросы. на которые мы по возможности старались дать ответ» [Миллер 1881 - 1882, т. 1, с. 3]. Следует сказать, что на все эти вопросы ученый дал блистательные ответы на самом высоком научном уровне. Более того, В.Ф. Миллер охватил своим исследованием многие вопросы этнокультурного наследия соседних народов. И даже путевые очерки ученого содержат много ценных сведений по истории, этнографии, религии, фольклору кабардинцев, балкарцев, чеченцев. Именно ему принадлежит определение нартского эпоса как общей принадлежности ряда народов Северного Кавказа.

Всю перечисленную работу ученый проводил, не прерывая своей основной академической деятельности. С именем В.Ф. Миллера связано открытие первого русского этнографического журнала «Этнографическое обозрение» в 1889 г., редактором которого он был долгое время. Кроме того, с 1884 по 1897 г. В.Ф. Миллер был хранителем Даш-ковского Этнографического музея, коллекции которого им были приведены вновь в систематический порядок. В 1881 году В.Ф. Миллер был избран председателем Этнографического отдела Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии (ОЛЕАЭ), на протяжении более чем тридцати лет возглавляя этнографические исследования в столице и на местах, главным образом на Кавказе. Всеволод Федорович писал об этом крае: «Этнограф может наблюдать здесь целый ряд народов различного происхождения, стоящих на разных ступенях культуры. Словом, всюду удивительное разнообразие в понятиях и верованиях, всюду смешение древних, отживших форм быта с новыми» [Труды 1887, С. XXXV].

Кавказоведческие труды занимают особое место в научном наследии ученого: на рубеже Х1Х - ХХ вв. В.Ф. Миллер стал родоначальником нового и плодотворного этапа в истории российского академического кавказоведения. Многочисленные кавказоведческие труды В.Ф. Миллера посвящены важнейшим проблемам истории, археологии, этнографии, религии, эпиграфики, языкознания и устной народной поэзии народов Северного Кавказа. Этой работой он увлек и своих учеников, а также сотрудников Этнографического отдела ОЛЕАЭ: анализ научной работы отдела показывает, что «.три четверти общего числа докладов посвящены именно тем вопросам, которыми больше всего интересовался сам Всеволод Федорович, то есть былинному эпосу и Кавказу» [Максимов 1913, с. 152].

Именно В.Ф. Миллер заинтересовал М.М. Ковалевского, доцента юридического факультета Московского университета, материалом по обычному праву горцев Кавказа. После посещения народного судебного заседания в Дигорском ущелье во время поездки в Осетию в 1880 году ученый писал: «Я полюбопытствовал на другое утро заглянуть в книгу судебных решений, постановляемых по обычному праву (адату). Не будучи сам юристом, могу уверить лиц, занимавшихся обычным правом, что они нашли бы много любопытного материала в этих книгах, которые хранятся при каждом сельском правлении» [Миллер 1993, с. 87]. В 1883 и 1885 годах вместе с В.Ф. Миллером М.М. Ковалевский совершил поездку в Осетию, собирая полевой этнографический материал, ставший основой его двухтомного труда «Современный обычай и древний закон». Это исследование, воспринятое современниками как крупное событие в юридической литературе, автор посвятил В.Ф. Миллеру. «В.Ф. Миллеру я обязан не только многими указаниями, позволившими мне расширить круг моих чтений, но и моим первым знакомством с бытом кавказских горцев. В его обществе мною были предприняты поездки к осетинам...» [Ковалевский 1910, с. 182].

Сбором кавказских полевых материалов занимались и члены музыкальной этнографической комиссии, созданной в 1885 году при Этнографическом отделе, которая издала три тома трудов, посвященных народному музыкальному творчеству. В частности, известный композитор С.И. Танеев, совершивший поездку на Кавказ с В.Ф. Миллером и М.М. Ковалевским, дал описание местных музыкальных инструментов, отметив сходство таковых у балкарцев и осетин [Танеев 1886, с. 96].

Большая работа по сбору этнографического материала по Кавказу, в частности Осетии, проводилась Дашковским этнографическим музеем, возглавляемым В.Ф. Миллером на протяжении тринадцати лет. За это время запасники музея пополнились более чем сорока предметами осетинского быта (утварь, арфа, сукно, кресло, национальные костюмы, коса, ярмо и т.д.). Обзор осетинских этнографических коллекций был дан во втором выпуске серии описания предметов материальной культуры Дашковского этнографического музея.

Плодотворная осетиноведческая работа проводилась В.Ф. Миллером и в Московском археологическом обществе. Он, в частности, принимал активное участие в организации и проведении в 1881 году в Тифлисе археологического съезда, на котором выступил с докладами «Об осетинском языке и его месте в группе иранских языков», «О кавказском Прометее», «Программа для собирания материала по осетинскому языку», при написании которых он использовал богатый этнографический материал.

Ученый широко использовал этнографический материал и при исследовании смежных научных дисциплин. Так, в целях изучения башенных сооружений, могильников и склепов, средневековых церквей в Осетии он организовал большую археологическую экспедицию, в ходе которой одновременно записывал народные предания в Куртатин-ском, Алагирском и Дигорском ущельях, а также собрал здесь ценный материал о религиозных верованиях осетин. В статье «Отголоски кавказских верований на могильных памятниках» В.Ф. Миллер на основе рассмотрения погребальных осетинских обрядов (в частности обряда посвящения коня) расшифровал символику фигур, изображенных на могильных памятниках, датируемых XV-XVI вв. (подробный анализ этих работ В.Ф. Миллера см.: [Калоев 1999, с. 354]). Все эти материалы, а также описание сооружений культового значения вошли в авторитетное издание «Материалы по археологии Кавказа» [Миллер 1888].

Следует отметить, что многочисленные труды по этнографии Осетии В.Ф. Миллер написал, основываясь на собственных экспедиционных материалах, собранных почти во всех ущельях Осетии. Ученый беседовал с осетинами на их родном языке, обоими диалектами которого свободно владел. Собственноручные записи ученого, произведенные им в Осетии, до сих пор хранятся в центральных и местном архивах. Именно собственные записи этнографического материала в горной Осетии, начатые еще во время первой экспедиционной поездки в 1880 году, легли в основу его «Осетинских этюдов».

Сведения по вопросам осетинской этнографии, излагаемые ученым, весьма разнообразны, они охватывают почти все аспекты этнографической науки, никогда не ограничиваясь чисто описательными целями. Особенно тщательно этнографические материалы анализировались ученым в аспекте изучения археологии, языка и этногенеза осетин. В этом отношении показательны такие статьи ученого как «Отголоски кавказских верований на могильных памятниках», «О некоторых древних погребальных обрядах на Кавказе», «Черты старины в сказаниях и быте осетин», в которых дан глубоко компетентный анализ духовной культуры осетин, в частности их религиозных воззрений и поминально-похоронной обрядности. В последней из указанных статей В.Ф. Миллер одним из первых в научной литературе констатирует поразительное сходство целого ряда осетинских архаических погребальных обрядов со скифскими (посвящение коня покойнику, обрезание косы у вдовы, оплакивание, масштабные поминки и т.д.): «Наблюдая эти, до сих пор сохранившиеся у осетин обряды, невольно вспоминаешь некоторые черты скифских похорон, записанные Геродотом» [Миллер 1883, c. 206]. Одним из древнейших осетинских обрядов ученый считал и погребение покойника в усыпальнице (дзаеппаз), широко распространенное в прошлом в Осетии.

Специальное освещение вопросов происхождения осетин, подкрепленные этнографическими данными, нашли отражение в третьей части «Осетинских этюдов», являющихся не только исследованием по этнической истории и этнографии осетин, но и содержащих ценные сведения о южном регионе нашей страны до появления там славянских племен. Несомненном открытием ученого является определение древней территории Осетии - Алании, которая, по его мнению, основанному на научном (этнографическом, топонимическом, лингвистическом) изучении проблемы, простиралась от нынешней горной Диго-рии до верховьев Кубани.

В частности, изучение местных преданий подвело В.Ф. Миллера к выводам относительно динамики заселения балкарцами их нынешних территорий. Вся территория до Эльбруса и далее на запад, по мнению ученого, была занята осетинами-дигорцами, которые были вытеснены оттуда тюркоязычными племенами. Балкарцы, оттесненные в горы монголами, последовательно занимали эту территорию с востока на запад. Самое раннее их поселение здесь, по мнению В.Ф. Миллера, было на р. Черек, а отсюда уже происходило заселение верховьев Чегема и Баксана: «До сих пор во всех этих местах множество речек, ущелий, перевалов, поселков, гор, пещер и т.д. носят слегка искаженные осетинские названия» [Миллер, Ковалевский 1884, с. 551]. Здесь же отмечается, что, смешавшись с осетинами-дигорцами (некоторые дигор-ские семьи даже переселялись в Балкарию), балкарцы восприняли от них двацатеричный счет, а среди тюркоязычных пришлых племен появился новый антропологический тип, сходный с осетинским: нередко балкарцы и дигорцы вступали в родственные связи.

В указанной статье отмечается и то, что одним из древних элементов материальной культуры, сохранившимся у осетин, является такой вид оборонительных сооружений, как башни, которые строились здесь задолго до монгольского нашествия. А описывая башни в ущелье Черека, ученый отмечает, что они напоминают башни, виденные в горной Осетии, делая вывод о том, что они были сооружены здесь задолго до появления балкарцев.

Именно Миллер в статье «Терская область: Археологическая экскурсия» впервые сообщил о том, что сваны до сих пор называют территорию от Эльбруса до Дигории Осетией, а сами осетины-дигорцы называют поселившихся на этом месте балкарцев аланским этническим термином асиаг - т.е. из страны асов (осетин). Неопровержимо свидетельствуют, по мнению ученого, о пребывании осетин в средние века в верховьях Кубани развалины крупного средневекового аланского города [Миллер 1893, с. 80).

В.Ф. Миллер занимался не только изучением заселения современной Осетии, исследуя памятники материальной культуры (жилые и оборонительные башни, христианские церкви, надгробные памятники, языческие святилища и т.д.), им собран богатый материал по фамильным и ущельным преданиям о родоначальниках дигорских баделят, о тагаур-цах, алагирцах, куртатинцах. Особое внимание ученый уделял записи и анализу материалов по религиозным воззрениям осетин. Он побывал на празднике в честь святилища Реком в Цейском ущелье, описал ряд других святилищ, отмечая, что ни ханжества, ни религиозного фанатизма ему в Осетии не пришлось видеть. «Осетин, называет ли себя христианином или мусульманином, - в сущности - язычник. Его религия сводится к тому, что в известные дни следует зарезать барана, или быка, пойти на известное "святое место" пропеть в честь местного дзуара восхваление, - затем его долги небу оплачены» [Миллер 2008, с. 801], - пишет ученый, отмечая, что основной религией у осетин были этнические языческие воззрения. Свои записи, наблюдения и обобщения по этому поводу ученый систематизировал в работе «Религиозные верования осетин», которые и составили второй том его «Осетинских этюдов».

В этой работе, состоящей из введения и пяти глав, описываются осетинские божества и дзуары, религиозные праздники и обряды. Основываясь на большом фактическом материале, Миллер резюмирует, что у осетин существует представление о едином боге - хуыцау, который управляет миром, пребывая на небе, однако в повседневной жизни судьба и счастье людей зависят от сил, подчиненных богу и патронирующих разные области природных и общественных явлений. «От одного из этих духов зависит урожай хлеба, от другого - обилие и здоровье домашнего скота, третий заведует дикими животными и дает удачу на охоте, четвертый посылает урожай меду и т.д. Между духами есть и такие, которые посылают болезни, например оспу...» [Миллер 1882, с. 239].

По наблюдениям В.Ф. Миллера, ни христианство, ни ислам не были глубоко укоренены среди осетин, коснувшись их только поверхностно. По сведениям ученого, ислам проник в Осетию из Кабарды и его исповедовала часть дигорских баделят и тагаурских алдаров. А христианство в Осетию проникло еще в средние века, распространившись на западную часть региона из Византии через Абхазию, а на восточную - из Грузии. Об этом свидетельствуют многочисленные развалины христианских культовых сооружений: часовен, церквей, храмов на территории горной Осетии и в верховьях Кубани; некоторые из них довольно подробно описаны В.Ф. Миллером (святилище Реком, часовня в Нузале и др.).

Много этнографических сведений содержат такие работы В.Ф. Миллера, как «В горах Осетии» и «Археологическая экскурсия». В них приведено подробное описание целого ряда памятников материальной культуры Осетии, описание поселений и видов жилища осетин, характеризуются их хозяйственные занятия, общественный и семейный быт, а также приводятся многочисленные исторические предания об осетинских родах и фамилиях, произведения различных жанров осетинского фольклора. Наряду с этим «В горах Осетии» охарактеризован современный ученому быт рабочих Алагирского свинцово-цинкового завода и Садонских рудников [Миллер 1882, с. 63].

Прекрасно зная оба диалекта осетинского языка, В.Ф. Миллер, вместе с тем, отмечал, что «.без самих осетин, без ревностного участия осетинской молодежи не только в собрании памятников языка и словесного творчества, но и в деятельной консультации путем писем и личных бесед, он никогда не сумел бы довести своей работы до желательного конца» (Цит. по: [Калоев 1999, с. 354]).

Ученый был близко знаком со многими представителями осетинской интеллигенции, поддерживая в регионе развитие краеведческой науки. Научную информацию он получал от учителей-осетин М. Гар-данова, А. Кайтмазова, А. Канукова, С. Кокиева, работавших в самых отдаленных уголках Осетии. Их информацию он оценивал как наиболее оригинальный этнографический материал и считал необходимым печатать их корреспонденции в «Сборнике материалов для описания местностей и племен Кавказа». Несомненна заслуга академика Миллера в том, что не только его труды, но прежде всего сама его личность как ученого и человека способствовала пробуждению у представителей осетинской интеллигенции интереса к изучению родного языка, истории, этнографии своего народа.

Образованные осетины не только помогали академику в его работе во время научных путешествий, предпринятых им с археологической, лингвистической и фольклорной целью, но и сами становились серьезными исследователями культуры своего народа. В.Ф. Миллер же был не только координатором и издателем осетиноведческих трудов молодых осетинских исследователей, он осуществлял научное руководство целым поколением молодых осетинских ученых в тех учреждениях, в которых он работал (Московский университет, Лазаревский институт восточных языков, Восточная комиссия Московского археологического общества, Дашковский этнографический музей и др.).

Таким образом, с выходом трудов В.Ф. Миллера по этнографии Осетии, в которых широко использовался полевой материал для теоретико-методологических выводов и научных заключений, в регионе стала формироваться научная школа краеведения, стали появляться этнографические работы, осуществленные на основе научного анализа и снабженные соответствующими выводами и резюме. До начала этого периода этнографические работы (их насчитывалось более пятидесяти) русских этнографов и местных любителей старины носили преимущественно описательный характер.

Одним из важных факторов становления этнографического осети-новедения были рецензии В.Ф. Миллера на статьи «Сборника материалов для описания местностей и племен Кавказа» (СМОМПК), первый выпуск которого состоялся в 1881 году. Ученый очень подробно и обстоятельно анализировал все выпуски СМОМПК, вышедшие при его жизни (№ 1-22), помещая аналитические материалы в «Журнале Министерства народного просвещения». В этих рецензиях ученый не только передавал содержание анализируемых материалов, отмечая ценные с научной точки зрения находки, указывая ошибочность отдельных суждений, но и отмечал, чем и почему надо заинтересоваться, что представлялось актуальным для дальнейшего исследования проблемы. В отличие от СМОМПК, «Журнал Министерства народного просвещения» был более доступен для широкого круга читателей, поэтому рецензионная деятельность В.Ф. Миллера носила еще и образовательно-просветительский характер.

Осенью 1906 г. отмечалось 25-летие научной деятельности В.Ф. Миллера. В адресе осетинской интеллигенции к ученому говорилось: «В 1881 году Вы выпустили первый том "Осетинских этюдов", которыми положили прочное основание научного изучения нашего языка, истории, религиозных верований и, главным образом, произведений народного творчества. Перед осетинской интеллигенцией Вы открыли обширное поле для духовной работы, пробудили в ней национальное самосознание и народные творческие силы. От берегов бурного Терека до ущелий священного Рекома, в стране бурной Лияхвы и Гуджеретского нагорья раздался великий вздох облегчения - началось просветление древнего исторического народа под говор родного печатного слова. И если в сердце Кавказа потомкам древних аланов-осов суждено сделаться культурным народом, то этим они во многом обязаны Вашим научным трудам. Благодаря Вашим трудам многие другие ученые заинтересовались нашей народностью и дали целый ряд капитальных трудов по исследованию нашей археологии, обычного права и истории» (ЦГА РСО - Алания, л. 17).

То, насколько В.Ф. Миллер глубоко был тронут этим адресом, видно из его письма Г. Баеву от 23 декабря 1906 г., в котором, в частности писал, что очень рад оказанному ему вниманию и «сторицею вознагражден за свои труды в деле научного изучения языка, народного творчества исторического прошлого способного и трудолюбивого народа, древнего сочлена индоевропейской семьи. Заинтересовавшись осетинами сначала только с историко-этнографической стороны, как потомками аланов и сарматов, я из личных сношений с ними во время моих поездок по Осетии вынес самые отрадные впечатления. Я увидел перед собой народ живой способный, интеллигентный, бодрый, несмотря на часто тяжелые условия существования, стремящийся к просвещению» [ЦГА РСО - Алания, л. 21]

«Осетинские этюды» принесли ученому большую известность и славу ираниста-осетиноведа. Сам ученый неоднократно заявлял, что осуществление этой работы происходило при помощи осетинской интеллигенции. В сборе информации, интересующей ученого, ему активно помогал Г.В. Баев, городской глава Владикавказа. В письме (от 2 ноября 1891 г.) В.Ф. Миллера, адресованном Г.Баеву, говорится: «Мне всегда приятно, когда ко мне обращаются представители от кавказской народности, которую я изучаю с особым интересом и среди которых у меня немало друзей». По поводу полевых материалов он ему сообщал там же: «Собранный материал по этнографии, издававшийся мною при Дашковском этнографическом музее, прекратился на 3 выпуске этого года. Мы основали специальный этнографический журнал (4 книги в год) под заглавием "Этнографическое обозрение". Он существует уже 3-й год и вероятно находится в библиотеке Новороссийского университета. Собранные Вами материалы, т.е. сказки в русском переводе, если они не очень многочисленные, могли бы быть помещены в нашем журнале, если же их много, то мы могли бы издать и осетинские тексты с переводом в трудах этнографического Импер. общества Антропологии и Этнографии». В этом письме ученый сообщает о своем напряженном труде по составлению осетино-русско-немецкого словаря: «Материалы были собраны раньше (до 8000 слов), и теперь остается привести их в порядок. К сожалению, я могу работать над этим летом, и потому словарь продвигается медленно». Письмо заканчивается осетинским благопо-желанием - вира цсгр! Рекоми Хорзах да уад! (живите много! Рекома (святилища) благословение да будет на Вас!)» [ЦГА РСО - Алания, л. 20].

Вопрос о словаре В.Ф. Миллер ставит и в другом своем письме (от 4 октября 1895 г.), адресованном Г. Баеву: «Для словаря у меня собран значительный материал на карточках, подобранный алфавитом. Буква а и а даже переписаны; но все же я не решаюсь начать издание, так как чувствую необходимость в помощи осетин для накопления словаря и решения разных недоумений, а здесь в Москве также помощников у меня нет. Если Вам удалось в Владикавказе организовать группы словарников, то я каждому нашел бы подходящую работу и дело пошло бы вперед!» [ЦГА РСО - Алания, л. 22].

В.Ф. Миллер, неоднократно и подолгу бывавший в Осетии, настолько сроднился с краем, что, чувствуя себя здесь комфортно, планировал даже сочетать здесь работу и отдых. В одном из писем Г. Баеву (от 27 февраля 1900 г.) он пишет: «Есть у меня один проект, осуществление которого отчасти зависит от Вашей любезности. Мне хотелось бы часть лета провести на Кавказе и именно на территории иронов. Для этой цели мне нужно заранее найти помещение, хотя бы весьма скромное, например, в Алагире (ныне г. Алагир. - З.Ц.). Я слышал, что там уже начинает возникать дачная жизнь, но никаких подробностей не знаю - мне нужно небольшой домик с садом для меня и семьи, состоящей из жены и 3-х взрослых сыновей». Здесь же он пишет о продолжении им давно начатого изучения скифо-сарматских эпиграфических и археологических памятников северного Причерноморья.

Однако уже в следующем письме Г. Баеву (от 20 мая 1900 г.) В.Ф. Миллер пишет, что «по семейным обстоятельством принужден отказаться в августе приехать во Владикавказ». Однако указывает, что «все свои часы и досуги, которых у меня, к сожалению, очень немного» отдает делу составления осетинско-русско-немецкого словаря: «Материал собран весьма обширный, и я постоянно наполняю его из напечатанных книг, в том числе из постоянных изданий. И.Т. Собиев отдал мне свои дигорские слова до 7 тысяч, в числе которых новыми для меня оказалась до 1 тыс. Довел словарь до конца, надеюсь напечатать его либо в издании Академии наук, либо при Лазаревском Институте Восточных языков» (Там же). К сожалению, преждевременная смерть помешала ему выполнить намеченное; осетино-русско-немецкий словарь В.Ф. Миллера со значительной доработкой был издан в 1920-х годах в трех томах издательством Академии наук.

Исследования В.Ф. Миллера сыграли выдающуюся роль в развитии осетиноведения, на них воспитывались поколения осетинской интеллигенции. В.И. Абаев определил для себя путь в науку еще в гимназии, после того, когда прочел «Осетинские этюды» В.Ф. Миллера. По предложению В.И. Абаева и известного кавказоведа, исследователя научного наследия В.Ф. Миллера Б.А. Калоева, и при поддержке Правительства РСО-Ала-ния одна из улиц в центре Владикавказа была названа именем В.Ф. Миллера. Однако все еще предстоит работа по каталогизации научного наследия ученого. Б.А. Калоев, много лет занимавшийся исследованием научного наследия ученого, отмечал, что рукописи В.Ф. Миллера и различные сведения о нем хранятся не в одном архиве, а во многих столичных и местных кавказских архивах, что ставит перед исследователями творческого наследия ученого нелегкую задачу их обобщения и описания. Специального издания, по его мнению, заслуживает и многолетняя переписка В.Ф. Миллера с представителями кавказской интеллигенции.

Будучи первопроходцем в академическом осетиноведении, В.Ф. Миллер проводил большую работу как координатор и руководитель современных ему исследований по этнографии Осетии, им проводилась большая работа по рецензированию работ; в «Этнографическом обозрении», «Трудах Этнографического отдела», «Трудах по востоковедению» регулярно публиковались его отзывы на исследования, посвященные истории, фольклору, этнографии Осетии. Трудно представить современное осетиноведческое исследование, которое бы в той или иной степени не базировалось на классических трудах В.Ф. Миллера.

Литература и источники

ЦАЛЛАГОВА Зарифа Борисовна - ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН, доктор педагогических наук, профессор.

Источник: КАВКАЗСКИЕ НАУЧНЫЕ ЗАПИСКИ. 2012. - №2(11)

Кавказ Северная Осетия Южная Осетия

версия для печати постоянная ссылка

Добавить комментарий

Ваше имя: Ваш E-mail: Ваше сообщение:     Введите код: