СТАНОВЛЕНИЕ НЕЗАВИСИМОГО АБХАЗСКОГО ГОСУДАРСТВА И РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ (1993-2008 ГГ.) (II)

Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Аслан АВИДЗБА | 13.08.2013 | 00:00

Признание государственной независимости Республики Абхазия

Как известно, основополагающим принципом для признания государственной независимости стран и народов является право нации на самоопределение. Однако нормативная база современного международного права не всегда становится нормой поведения, которой руководствуются влиятельные политические акторы. В современной мировой практике дилеммой дня становится вопрос приоритета во взаимоотношениях двух основополагающих принципов международного права – права нации на самоопределение и территориальной целостности государства. Несмотря на то, что, по мнению правоведов-международников, «право народа на самоопределение первично по сравнению с принципом территориальной целостности государства», эти понятия почти всегда приходят в противоречия друг с другом, становясь при этом детонатором больших потрясений. В силу различия у больших и малых государств интересов и возможностей их отстаивания и реализации, а также благодаря противоречиям между самими большими государствами, которые являются законодателями политической моды, основополагающие международно-правовые принципы трактуются не всегда одинаково и соответственно требованиям установления мира и безопасности, к которым по идее должно стремиться международное право. И, в силу того, что, по установившейся традиции, всякое право, в том числе право, которому придан международный статус, можно отстоять и защитить только силой, а у сильного, как известно, всегда велик соблазн притеснить более слабого, правда и справедливость в современном миропорядке торжествуют крайне редко. Все это приводит к двойной морали и двойным стандартам, которые уже были заложены в основу основополагающих международно-правовых актов ещё при формировании современных правил игры на мировом геополитическом поле. Может быть, вследствие этого в мировой практике в последнее время наметилась устойчивая тенденция к тому, что государства, принимая решения о признании независимости других стран, зачастую исходят не из принципов международного права, а из своего частного интереса. 

Международное сообщество считало возможным признать, и, в своем большинстве, признало независимость Косово. При этом «мировая общественность» и слушать не желала об обсуждении такой постановки вопроса по отношению к Абхазии, у которой намного больше оснований и прав на самоопределение и независимость. В вину Абхазии ставилось «самопровозглашение», означавшее в лексиконе больших держав государство, провозгласившее себя независимым, но не признаваемое таковым в кругу избранных. Но общеизвестно, что все государства когда-то сами себя провозглашали таковыми и объявлять «самопровозглашение» причиной для отказа народу в реализации его права на самоопределение означает отвергать историю происхождения государств и государственного строительства. Непризнание же провозглашенной и отстаиваемой воли народа является нарушением самого международного права, под прикрытием которого зачастую отказывали и отказывают тому или иному народу в праве на самоопределение. Действительно, если признается независимость Косово, сербской территории, населенной албанцами, то по какому такому «справедливому» международному праву Абхазии, населенной абхазами, отказывается в праве на самоопределение? 

Если признать за Косово право на самоопределение, то возникает вопрос о применимости этого прецедента для Абхазии. При этом международное сообщество, в особенности США и их союзники, признавая право на независимость Косово, считали вполне обоснованной свою позицию, согласно которой случай с Косово был объявлен уникальным. Он, якобы, не может служить прецедентом для других непризнанных государств. Россия в этом вопросе отстаивала универсальный характер права народов на самоопределение, утверждая, что признание Косово автоматически должно привести к признанию всех непризнанных государств, в частности, и Абхазии. Нужно иметь в виду и  то, что все споры об уникальности или универсальности ситуации с Косово носят конъюнктурный характер, так как ещё до Косово в мире имел место не один прецедент сецессии части государства и последующего ее признания самостоятельным субъектом международного права. Абхазия же боролась за свободу независимо от косовского или любого другого прецедента и добивалась признания своего права на независимость, невзирая на продиктованные геополитической конъюнктурой прецеденты, поскольку такова была и есть выраженная воля ее народа, а именно это является основополагающим условием признания права народов на самоопределение. 

При этом надо иметь в виду, что в 2014 г. в Сочи (который находится практически на границе с Абхазией) должны состояться Олимпийские игры. Столь масштабный спортивный проект может быть осуществлен только при стабильной военно-политической ситуации в Абхазии. А это, в свою очередь, возможно только при наличии заинтересованности в этом крупных геополитических игроков. Однако это обстоятельство по ситуации на 2007-2008 гг. не снимало с повестки дня проблему Кодорского ущелья. Напротив, чем меньше времени оставалось бы до 2014 г., тем более актуальной должна была стать необходимость решения этого вопроса, без которого было бы невозможно обеспечить стабильность в Абхазии и гарантировать безопасность проведения Олимпийских игр в Сочи. Многое в этих процессах также зависело и от складывавшейся ситуации вокруг Ирана, региональной энергетической транспортной системы и нового витка глобальной войны за ресурсы. 

Ситуация усугублялась реальной возможностью вступления Грузии в НАТО, к чему обе стороны давно шли и к чему уже, судя по всему, были близки. Могло ли так случиться, что данное обстоятельство не повлияло бы на дальнейшую политику Москвы и не подтолкнуло бы ее к более решительным, в том числе и военно-политическим, шагам в регионе? Ведь она не шутила, когда утверждала, что размещение третьего позиционного района системы американской ПРО в Чехии и Польше (в контексте заявления о возможности размещения таковых и в Литве) угрожает ее безопасности. А если это правда (сомневаться в чем было бы несерьезно), то каково было бы безопасности России в случае появления американской ПРО уже и в Абхазии, что произошло бы, если Москва продолжала бы поддерживать тезис о «территориальной целостности» Грузии!? В первой половине 2008 г. Россия предприняла ряд военно-политических шагов: 16 апреля Президент РФ В. Путин подписал указ о выходе России из режима санкций СНГ 1996 г., позже поручил правительству подготовить перечень мероприятий, направленных на улучшение жизни граждан Абхазии (кстати, в названном поручении В. Путина впервые отсутствовало упоминание о «территориальной целостности» Грузии, тезис о неизменной поддержке и о необходимости соблюдения которой содержался ранее во всех заявлениях главы исполнительной власти России), в Абхазию были введены железнодорожные войска для восстановления абхазской железной дороги.... Эти шаги являлись своеобразным ответом на угрозы национальным интересам России и вызвали протесты не только в Тбилиси, но и в столицах ряда стран – ведущих мировых политических игроков, прежде всего, в Вашингтоне, что не могло не привести к некоторому нагнетанию напряженности на Кавказе. А осложнение отношений на Кавказе автоматически ведет к обострению ситуации и в других «горячих» точках, что, при современных реалиях гиперглобализации, чревато зарождением нового «великого» противостояния. При этом нельзя было сбрасывать со счетов и способность больших игроков на геополитической арене договариваться между собой и манипулировать ситуацией. Предметом торга мог стать вопрос непризнания Абхазии Россией в ответ на отказ от принятия Грузии в НАТО. И, действительно, создавалось впечатление, что нерешенность вопроса об Абхазии на рассматриваемом этапе соответствовала интересам противостоящих геополитических сил, поскольку ни одна из них не была способна или не желала выражать свою позицию более определенно, рискуя этим вызвать гнев противной стороны. 

Однако ситуация изменилась в ночь с 7 на 8 августа 2008 года. Тогда была начата очередная военная агрессия Грузии против Южной Осетии. Россия предприняла решительные военно-политические шаги по обузданию агрессора, защите государственности Южной Осетии и обеспечению безопасности ее граждан, подавляющее большинство из которых являются также и гражданами Российской Федерации. Москва также не препятствовала открытию второго фронта против Грузии, в результате которого поздно вечером 12 августа 2008 г. абхазская армия освободила верхнюю часть Кодорского ущелья (5). А в результате операции по принуждению Грузии к миру, проведенной Россией 8-12 августа,  грузинская военной инфраструктуре, созданной при поддержке НАТО, был нанесен значительный урон (6). 

Обозначенные военно-политические шаги были предприняты Россией практически без оглядки на возможную негативную реакцию со стороны США и других стран Запада. Более того, Москва однозначно объявила рассматриваемый регион зоной своей ответственности. Безусловно, означенные события в Южной Осетии и Абхазии являются неким водоразделом, который выпукло обозначил интересы России на Кавказе и пути их отстаивания (7). Эти события должны были привести к осознанию новой роли России в регионе и мире. Но не все пока были готовы к этому. Здесь многое зависело от решимости и готовности западных стран, прежде всего США, объявить России новую «холодную войну». Шагом к этому и ответом на последние решительные действия России стал договор с Польшей о размещении частей третьего позиционного района американских ПРО. И уже открытым вызовом можно было бы считать принятие Грузии в НАТО, что, по существу, стало бы объявлением войны России, так как Грузия находится в состоянии войны с Абхазией и Южной Осетией, безопасность которых гарантируется Россией. 

Однако, судя по всему, НАТО в целом не было готово к «третьей мировой войне». Правда, США могли бы продвинуться в этом вопросе дальше своих союзников, так как они были бы не прочь осложнить ситуацию по эту сторону океана, но в Европе все же, мягко говоря, не очень желали этого, понимая, что Россия является неотъемлемой частью континента. Москва играет ключевую роль в весьма значительных европейских проектах. Тут просматривается и желание Европы занять позицию, отличную от своего заокеанского союзника. «Центристская» Европа в лице Германии и Франции, у которой отношения с Россией были хорошими, оказалась в двояком положении. Дружба с Москвой ей необходима для обеспечения своей энергетической безопасности и без союзнических отношений с Россией вряд ли можно говорить об Европе как о самостоятельном акторе мировой геополитики. Однако, как уже бывало не раз в истории, Франция и Германия не желали чрезмерного, по их мнению, усиления позиций России на Кавказе и за его пределами. В силу этих обстоятельств названные государства заняли довольно нечеткую и противоречивую позицию. Зато американцев безапелляционно поддержала их давняя надежная союзница – Великобритания, министр иностранных дел которой подверг резкой критике политику России. 

Исходя из контекста сложившейся ситуации, особое значение приобретало заявление Президента России Д. Медведева о том, что Москва поддержит и гарантирует любой государственный статус Абхазии и Южной Осетии, который будет соответствовать воле народов этих республик. А свою волю к свободе Абхазия отстояла в Отечественной войне против Грузии (1992–1993 гг.), она закреплена в Конституции 26 ноября 1994 г. и подтверждена на референдуме 3 октября 1999 года. И, судя по всему, становилось ясным, что наступало то время, когда «смертельный удар по территориальной целостности Грузии» (В. Путин) получит уже и международно-правовое оформление…

25 августа 2008 г. Совет Федерации и Государственная Дума России обратились к Президенту Российской Федерации с просьбой признать государственную независимость Абхазии и Южной Осетии. 26 августа Президент Д. Медведев подписал Указы о признании Российской Федерации независимости Южной Осетии и Абхазии, без чего, по мнению Н. Нарочницкой, «был бы бессмысленным и сам отпор» грузинской агрессии (8). 9 сентября 2008 г. в Москве было объявлено об установлении дипломатических отношений между Россией и Абхазией, а 14 сентября в Сухум с официальным визитом прибыл министр иностранных дел РФ С. Лавров. В ходе визита был решен вопрос об учреждении посольств России в Сухуме и Абхазии в Москве. Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Российской Федерацией и Республикой Абхазия был подписан 17 сентября 2008 г. в Москве (9). 6 сентября 2008 г. указ о признании независимости Абхазии был подписан Президентом Никарагуа Д. Ортега, а 10 сентября Президент Венесуэлы У. Чавес заявил о признании Абхазии (10). В июле  2010 г. делегация Абхазия во главе с Президентом страны посетила эти латиноамериканские страны с визитом, в ходе которого были подписаны межгосударственные соглашения, в частности, документы о безвизовом режиме и авиационном сообщении. 

Визит Председателя Правительства России В. Путина в Абхазию, который состоялся в августе 2009 г., как вполне понятно, не мог не стать значимым событием для региона. Этот визит носил символичный характер - он состоялся 12 августа - в годовщину освобождения Кодорского ущелья от грузинских войск; за два дня до дня памяти защитников Отечества (В. Путин возложил цветы к их памятнику); и, наконец, визит Путина состоялся накануне первой годовщины признания государственной независимости Республики Абхазия. Эти совпадения, как можно предположить, не были случайными, что понимали и в Грузии и в союзных ей столицах. 13 августа вице-спикер парламента Грузии (11) назвал визит премьер-министра России в Абхазию очередным шагом агрессии. В тот же день пресс-секретарь Пентагона заявил о том, что США возобновят подготовку грузинской армии (12). 14 августа Евросоюз заявил: «ЕС считает, что этот визит не сопоставим с принципами территориальной целостности Грузии и противоречит усилиям международных организаций по стабилизации обстановки в регионе» (13).

Такая реакция грузинских и западных СМИ и политиков была вполне прогнозируема. На фоне этого хотелось бы обратить внимание на следующее: на официальном сайте  российского премьера говорилось, что В. Путин посетил Абхазию с «рабочим визитом» (14), а «Российская газета», которая также является официальной, сообщила, что «В. Путин приехал в Абхазию, покинув на несколько часов свою сочинскую резиденцию» и «встретился с российскими гражданами, которые составляют большинство в Абхазии» (15). Сам председатель российского правительства заявил, что Россия будет поддерживать Абхазию, и что РФ заинтересована чувствовать «локоть друга» на южном направлении. 

Еще одним «возмутителем спокойствия» стал Президент России, посетивший Абхазию с визитом 8 августа 2010 г. Д. Медведев в Сухуме довольно красноречиво заявил о том, что соседи «должны считаться с независимостью Абхазии, с нашими с ней договорами, а то наши бывшие партнеры иногда забывают, как себя вести» (16). 11 августа, на фоне этого заявления, было заявлено о размещении российских ракет С-300 в Абхазии (17). В ответ на это, 12 августа, МИД Франции заявил о том, что «развертывание зенитных ракет… не будет способствовать стабилизации в регионе» (18). Госдеп США отреагировал более сдержанно, заявив, что «Россия имеет ракеты С-300 в Абхазии на протяжении двух последних лет» и что объявление о них «не обязательно является новым развитием событий» (19). 

С признанием, а впоследствии с заключением военно-политического союза с Россией, у граждан Абхазии появилось ощущение безопасности. Во внешнеполитическом плане - в складывающихся реалиях, в особенности в контексте Новой Большой игры (20), Республика Абхазия становится серьезным фактором стабильности в регионе, нарушение мира в ней может стать детонатором больших потрясений далеко за ее пределами. При этом необходимо иметь в виду, что Абхазия - единственное место на земле, где абхазы могут сохраниться как народ, как этнокультурная единица, сохранить свой язык, самобытную культуру, нравы, традиции, неповторимые самоощущение и восприятие мира, самоидентификацию, потеря которых станет невосполнимой утратой и для всего человечества. А в современных реалиях это возможно только в рамках собственного государства и при условии непременной защиты абхазской самобытности именно Абхазским государством, ибо заботиться о самобытных абхазских ценностях никакое другое государство, кроме Абхазского, не сможет, да и не будет. Следовательно, наличие суверенного абхазского государства на территории Абхазии есть настоятельная и неотвратимая необходимость. Абхазское государство – эта форма или оболочка, под защитой и неустанной заботой которой должно сохраняться и развиваться ее содержание – абхазский народ, что, согласно заявлению В.В. Путина во время визита в Абхазию, соответствует также и интересам Российской Федерации.

Абхазия безопасность политика и право Россия

версия для печати постоянная ссылка

Добавить комментарий

Ваше имя: Ваш E-mail: Ваше сообщение:     Введите код: