Исследователи, затрагивавшие эту проблему в своих работах, ограничивались оценкой экономического развития адыгского общества в целом. При этом в науке устоялось парадоксальное мнение, что внутренняя торговля в противовес внешней была развита крайне слабо. Ремесленное производство отставало по темпам развития и находилось в зачаточном состоянии, а потому было отсталым и не коммерческим. Как правило, исследователи ограничиваются описанием традиционных занятий адыгов в этот период и констатацией «зачаточного» состояния обрабатывающей промышленности. По нашему мнению, такая оценка явно устарела, так как отражает лишь детали единого целого, а потому нуждается в серьезном пересмотре.
В XVIII веке, как свидетельствуют источники, черкесы уже имели регулярные торговые отношения не только с соседями, народами Северного Кавказа, но и с Турцией, Крымским ханством, Персией и Россией. Если говорить о торговых магистралях, используемых ими в этот период, то следует выделить два основных направления черкесской внешней торговли - Черноморское и Волжско-Каспийское.
Первое было ориентировано в основном на Турцию, Крымское ханство и некоторые западные державы, допущенные Портой для ведения коммерческих операций в Крыму и на черноморском побережье Кавказа (Франция, Великобритании, несколько позднее Голландия). Крупнейшими центрами этой торговли традиционно являлись Кафа, Тамань и Бахчисарай.
К концу XVII столетия только Великобритания и Нидерланды допускаются Портой для торговли в Черном море. Франция, по словам В. Уляницкого, главным образом заботилась о своей Левантийской торговле. В то же время, заинтересованная в её развитии, старалась не упускать из виду и Черноморский регион. Подтверждением служит то обстоятельство, что субинтендант торговли и навигации французского королевства мессир Уэ, уже в начале XVIII века располагал сведениями о состоянии черноморской торговли, в том числе и её черкесского сегмента .
Для европейских торговых компаний определенные трудности представляло нежелание Турции допускать в Черноморский бассейн иностранные корабли. Таким образом, турки старались оградить Черное море, которое они считали своим внутренним, от проникновения кораблей иностранных держав. Товары могли доставляться только на специально нанятых для этого турецких кораблях, ходящих под флагом Великобритании, и позднее Нидерландов. Главными предметами вывоза служили продукты скотоводства, пчеловодства и охоты. Уже к 50-м гг. XVIII века из Черкесии через Тамань и Кафу вывозилось до ста тысяч центнеров овечьей шерсти, сто тысяч кусков сукна (чекмень), от пяти до шести тысяч шитых чекменей; до шестидесяти тысяч суконных портков (шальвар), двести тысяч бурок, от пяти до шести тысяч бычьих кож, около шести тысяч центнеров хорошего меду, пятьдесят тысяч куньих шкур, сто тысяч лисьих, три тысячи медвежьих и пятьсот тысяч овечьих .
Центром второго направления являлась Астрахань, служившая на протяжении веков местом встречи купцов с Запада и Востока. Здесь происходила «знатная торговля с Индией, Хивой, Бухарой и Персией». Значение Астрахани как международного торгового центра заметно возросло в 20-х годах XVIII столетия в связи с наметившимся улучшением российско-турецких отношений. Прутский мирный договор 1711 г. предоставлял определенные торговые преференции и право купцам обеих держав свободно посещать рынки друг друга. Торговля России через Астрахань и по азиатской границе, в силу объективных политических причин пришедшая в упадок в короткие сроки была восстановлена. И в этом определенную роль сыграли и черкесские купцы.
Видный ученый XIX в. А. Смирнов говоря о российской торговле с «азиатскими» народами в этот период отмечал, что: «Приезжавшим на Терек с товарами кумыкам из Кабарды, черкесам из Персии, Бухарии и Гиляна, торговым терекам (терцам) дозволено было с русскими торговать и менять по прежнему обычаю, взимая с них пошлину по установленным грамотам». Как видно из данного рассказа, именно черкесские купцы одними из первых сориентировались в новых условиях и откликнулись на желание России развивать азиатское направление своей торговли. Вместе с тем правительство приняло ряд мер, направленных на ужесточение контроля над товарооборотом, сбором пошлины на таможне и уменьшения оттока стратегического сырья и товаров за границу. «Запрещено было русским продавать этим азиатцам заповедные товары, серебро, золото, пленных, воинские снаряды, хлебные запасы... и никаких товаров у них на деньги не покупать, а меняли бы с ними на сии товары, по-прежнему». Вводилась специальная пошлина для россиян, пожелавших покупать лошадей у черкесов и татар на терском базаре.
Здесь важно обратить внимание на вполне объяснимый дуализм в действиях России. С одной стороны государство старалось развивать азиатское направление своей внешней торговли, с другой, стремилось сохранить важные для себя, стратегические металлы – золото и серебро, тем самым принуждая своих торговых партнеров к меновой торговле.
Вместе с рынками быстрыми темпами развивался и сам город. Значительно, по сравнению с предыдущим периодом, увеличивается число постоянно проживающих, а также приезжающих на сезонные ярмарки купцов, среди которых опять же встречаются черкесы. «Астрахань, главный город Астраханской губернии; купечества российского в сем городе 1675 душ...Россиян больше всех, а кроме них есть... Персияне, Греки, Кабардинцы, Калмыки и Индийцы, поселившиеся здесь для купечества».
Традиционно большой спрос на рынках Астрахани, черкесские товары сохраняли на протяжении всей первой половины XVIII века. С. И. Плещеев, засвидетельствовавший этот факт, в перечне товаров упоминает «черкесские тулупы», и далее: «...главнейшие же произведения этой Кавказской области суть мёд, воск, лисьи и куньи меха, бычачьи и выдровые кожи, овчины, шерсть, самшитовый и ореховый лес и разные фрукты».
Невозможно установить точную дату появления первых черкесских купцов на астраханских рынках. По-видимому, это произошло еще в раннем средневековье, можно лишь констатировать, что в самой Астрахани уже в XVII в. существовал черкесский квартал, где постоянно проживали ремесленники - черкесы. Их продукция была широко известна и находила сбыт далеко за пределами Поволжья и Кавказа. Это подтверждается сообщением хрониста: «В Астрахани занимались деланием булатных сабель и панцирей; особенно этим искусством отличались черкесы, там жившие. Царь Алексей Михайлович приказал их истребовать к себе в Москву».
Увлечение российских монархов черкесским (кабардинским) оружием продолжалось и в последующие времена. Вот, что писал по этому поводу, Ф. Жиль, первый директор Эрмитажа: «Кабардинцы ныне вполне покорились России, но их оружие и одежды еще господствуют на Кавказе». И далее, развивая свою мысль, он отмечает: «Следовательно, слово кабардинский, может быть прилагаемо ко всему, что касается народов, называемых черкесами или чеченцами...», имея ввиду оружие, захваченное в боях с этими народами.
Но не только оружием и великолепными скакунами славилась Черкесия. Некоторые товары, производимые черкесами, были настолько популярны в России уже к началу XVIII столетия, что прочно вошли в повседневный обиход. Отчасти, это наглядно иллюстрируется делом о так называемых «черкесских тулупах». В 1701г. вслед за указом брить бороды, выходит очередной указ Петра I, запрещающий населению страны носить традиционную одежду и предписывающий одеваться в европейское платье. Отныне: «Всем, кроме священников, дьяконов, церковных причетников и пашенных крестьян, запрещено носить русское платье, черкесские тулупы, азямы... Приказано носить платье немецкое...». Давая характеристику этим реформам, Г. Есипов отмечает: «Вслед за уничтожением бород последовало уничтожение русского национального платья» . Можно утверждать, что уже к началу XVIII столетия адыгский бренд настолько прочно вошел в повседневный обиход населения России, что воспринимался последним как элемент традиционной одежды. Гарданов подчеркивал, что в XVIII веке для закубанских адыгов торговля с Россией была отнюдь не новым явлением, а твердо установившейся традицией.
Элегантные и практичные предметы одежды, произведенные в Кабарде и в Черкесии, весьма ценились в России и в последующих столетиях. Командир в знаменитом стихотворении Д. Давыдова выступает: «... в бурке на плечах, в косматой шапке кабардинской». Шапки – «кабардинки» были особенно популярны в Малороссии у казаков, частью приобретаемые у ногайцев, частью изготавливаемые на месте. Черкесская (кабардинская) одежда прочно входит в быт служилого сословия и офицерства России. Настольный словарь Ф. Толя за 1864г. свидетельствует: «Кабардинка – 1) смущатая, высокая четвероугольная шапка. 2) Кафтанчик с патронами на груди, род черкески».
Подводя общие итоги можно констатировать, что торговля и предпринимательство у адыгов в первой половине XVIII столетия находились на стадии подъема. Особое развитие получила внешняя торговля и связанные с ней ремесла: ткацкое, войлочное, оружейное, арчачное, шорное и ювелирное производства. По подсчетам, проведенным И. Н. Клингеном на основе данных Пейсонеля, общий объем внешней торговли Черкесии, только через Тамань, в указанный период достигал 160 тыс. рублей серебром по ценам того времени. Причем, эти данные отражают состояние дел в торговле только по Черноморскому направлению. Точных данных по Волжско-Каспийскому направлению на сегодняшний день не выявлено, по этому судить об объемах торговли Черкесии с Россией и Персией сложно. Можно лишь констатировать, что коммерческие связи с этими странами были устойчивыми и регулярными. Черкесских купцов можно было часто встретить в Черкасске и Астрахани. Бренды адыгских товаров были хорошо известны и имели большой спрос далеко за пределами Черкесии.
Литература
Трактат о торговле на Черном море //Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XIII – XIX вв. / под ред. В. К. Гарданова. Нальчик, 1974.
Английская Левантийская или иначе Турецкая компания была основана в 1581 г.
Уляницкий В. Дарданеллы и Босфор и Черное море в XVIII столетии. М., 1883. С. 20.
Уэ М. История торговли и навигации древних. Париж, 1727. С. 220.
Пейсонель.
Плещеев С. И. Обозрение Российской империи в нынешнем её новоустроенном состоянии. СПб., 1793. С. 178.
Смирнов А. Изучение исторических сведений о Российской промышленности с половины XVII – го столетия по 1858 год. Часть I. СПб., 1859. С. 93.
Там же.
Чулков М. Д. Историческое описание Российской коммерции при всех портах и границах от древних времен до ныне настоящего, и всех преимущественных узаконений по оной Государя Императора Петра Великого и ныне благополучно царствующей Государыни Императрицы Екатерины Великой. В 6-ти томах. Т-VI, книга – IV. М., 1786. С. 180.
Плещеев С. И. Указ. соч. С. 179.
Очерк торговли Московского государства в XVI - XVII столетиях /сост. Н. Костомаров. СПб., 1862.
Жиль Ф. Царскосельский музей с собранием оружия, принадлежащего Государю Императору. СПб., 1860. С. 195.
Там же, С. 198.
Есипов Г. Раскольничьи дела XVIII столетия. СПб., 1861. С. 166.
Там же, С. 165.
Гарданов В. К. Указ соч. С. 115.
Давыдов Д. Партизан /Сочинения в стихах и прозе Дениса Давыдова. В 3-х частях. Ч. I. СПб., 1840. С. 16.
Настольный словарь для справок по всем отраслям знания. В – 3-х томах. Т-2 /Под ред. Ф. Толя. СПб., 1864. С. 323.
Клинген И Основы хозяйства в Сочинском округе. СПб., 1897. С. 62.
Вопрос о развитии торговли и предпринимательства у адыгов в первой половине XVIII столетия никогда не становился объектом специального научного исследования. Вместе с тем, нельзя не отметить тот факт, что предпринимались определенные попытки её изучения в контексте анализа социально-экономического и политического развития адыгского общества. Эта ситуация объясняется почти полным отсутствием, за исключением трактата Пейсонеля, достоверных источников, на которые можно было бы опереться при освещении данного вопроса. Опять же, если говорить о предпринимательстве у адыгов в XVIII столетии, то нет четкого видения общей картины, выстроенной в хронологической последовательности.
