«Потребность в знании русского языка не может исчезнуть» (I)
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Анзор ОСТАХОВ | 18.06.2013 | 00:00
Культура народов Северного Кавказа до сих пор является основой их самобытности и ментальности. Процесс ее формирования, как многогранного явления, длился долгие столетия, преодолевая множество трудностей. Фундаментом культуры любого народа является письменность, которая обеспечивает ее сохранность и дальнейшее развитие в бесконечном историческом пространстве. Большую роль в процессе создания письменности северокавказских народов, в т.ч. адыгов, сыграла русская культура, о чем свидетельствуют биографии видных деятелей народного просвещения.
В ходе Кавказской войны (1817-1864) российское правительство создало ряд учреждений, которые стали кузницей кадров адыгского просвещения: Кавказско-горский полуэскадрон лейб-гвардии российского императора, Нальчикская аманатская школа и Ставропольская гимназия. Именно здесь в «огне» русской культуры «ковались» знаменитые просветители Хан-Гирей, Ш.Б.Ногмов, У.Х.Берсеев и К.М.Атажукин, внесшие неоценимый вклад в развитие черкесской культуры. Благодаря их деятельности адыгский народ обрел письменность, без которой просвещение было бы невозможным. Хотя Кавказско-горский полуэскадрон был создан в интересах проведения российской колониальной политики на Северном Кавказе, эта воинская часть сыграла положительную роль в истории сближения горцев с Россией. Вступившие в полуэскадрон горцы, находясь в Санкт-Петербурге, усваивали русский язык и приобщались к русской культуре. Вместе с тем, изучая русский язык и русскую грамоту, они получали возможность сделаться грамотными и на родном языке. Специально для этих целей русский филолог Грацилевский составил на русском языке черкесский алфавит, с помощью которого горцы впоследствии переписывались между собой. Поэтому, Кавказско-горский полуэскадрон, по словам С.Петина, являлся «не только императорским конвоем, но и проводником просвещения своих… единоземцев». В его рядах проходили службу Хан-Гирей и Ш.Б.Ногмов.
Хан-Гирей был знаковой фигурой в истории адыгского просвещения. Он рассматривал просвещение народа как главную силу исторического прогресса, которая сможет изменить общественный быт черкесов в лучшую сторону. Понимая, что преодоление веками утвердившихся в народном сознании предрассудков, преграждавших путь к просвещению и проникновению в сознание адыгов новых жизненных принципов, будет очень сложным и затяжным процессом, Хан-Гирей связывал их историческое будущее с Россией, страной, которой под силу выполнение столь сложной задачи. Находясь в составе России, адыгский народ, по его мнению, «совершенно способный к просвещению… в наш век получит, так сказать, новую изящную жизнь посредством образования».
Большое значение Хан-Гирей придавал разработке и введению родной письменности. Он подвергал критике людей, которые считали невозможным создание адыгской письменности. Хан-Гирей утверждал, что без введения письменности на родном языке «народ черкесский никогда не достигнет благодетельной степени гражданственной образованности». Однако труд частных лиц в достижении этой цели был недостаточен; высокая степень сложности делала ее посильной только для государства, поэтому его помощь в этом деле была незаменима. Несмотря на возражения духовенства, Хан-Гирей составил азбуку черкесского языка и с ее помощью записывал адыгские предания, песни и сказания, которые были впоследствии широко использованы в его научных и литературных трудах – «Записки о Черкесии» и «Черкесские предания». Российский император Николай I дал им высокую оценку, назвав Хан-Гирея «черкесским Карамзиным».
Знаменитый адыгский просветитель Шора Бекмурзович Ногмов (1794-1844) благодаря своей книге «История адыгейского народа», больше известен как первый адыгский историк. Однако его просветительская деятельность была связана с другой областью научного познания – филологий. Он является создателем первой азбуки и грамматики кабардинского языка.
По окончании медресе Ногмов отказался от духовного звания и пошел преподавать русский и турецкий языки в Нальчикской аманатской школе. Параллельно он занимался составлением кабардинской письменности, что являлось его заветной мечтой. В 1830–1835 гг. Ногмов служил в лейб-гвардии Кавказско-горского полуэскадрона в Санкт-Петербурге. Именно в этот период произошло формирование его идейно-теоретических, философских и научно-просветительских взглядов. В Петербурге Ногмов пополнял свои знания путем углубленного и систематического изучения разных наук. Он глубоко понимал, что без серьезных познаний в области филологии и истории создание грамматики родного языка невозможно, а приобретенные на Кавказе знания в области научной филологии далеко недостаточны для написания грамматики кабардинского языка. Здесь Ш.Ногмов по существу начал заново изучать основы русского языка. По этому поводу он писал: «По приезде в Петербург на службу, во мне с большею силою пробудилось давнишнее мое желание – написать грамматику, и я все часы, свободные от службы, начал посвящать изучению русского языка и его грамматики». За образец он взял русскую грамматику Н.Греча. Ногмов посещал занятия Грацилевского, составившего черкесский алфавит на русской графической основе и обучавшего оруженосцев и офицеров горского полуэскадрона русскому языку. Вскоре он знакомится с известным филологом профессором Шармуа, который оказал ему большую помощь в работе над грамматикой. К 1835 г. Ногмов завершил свой первый вариант кабардинской грамматики, составленной на русской графической основе. Подытоживая свою работу над грамматикой в 1840 г., Ш.Б. Ногмов писал: «Все шестилетнее мое пребывание в Петербурге, я употребил на сочинение сей грамматики».
Шора Ногмов высоко оценивал прогрессивность русской культуры и ее передовых идей, приобщение к которым своего народа он сделал смыслом своей жизни. Несмотря на то, что его филологическим трудам не суждено было найти практического применения, вклад Ногмова в развитие адыгской письменности был значителен.
Другим человеком, внесшим большой вклад в создание и распространение адыгской письменности был Омар Хатхошевич Берсеев. Свои незаурядные интеллектуальные способности и свободное владение русским, арабским, французским, турецким и татарским языками, он целиком направил на решение данной задачи. Будучи преподавателем черкесского языка в Ставропольской гимназии, Берсеев на протяжении 10 лет скрупулезно собирал необходимый научный материал для составления алфавита, словаря и грамматики родного языка. В итоге к 1860 г. вышел его знаменитый труд «Букварь черкесского языка». Адыгский алфавит Берсеев составил на арабской графической основе, которая была известна почти всему населению Северного Кавказа. Он достиг больших успехов в деле приспособления арабского алфавита ко всем фонетическим тонкостям адыгского языка, что являлось очень сложной задачей. Берсеев гораздо лучше, чем Л.Люлье, смог выразить согласные черкесского языка, путем видоизменения арабских согласных для обозначения различных оттенков адыгских языков. Л.Люлье, автор русско-черкесского словаря, в этом деле ограничивался согласными русского алфавита, поэтому не добился таких результатов.
Позже «Букварь» Берсеева был принят в Ставропольской и Екатеринодарской гимназиях, став основным учебным пособием для изучения черкесского языка на Северном Кавказе. Также он пользовался большой популярностью среди адыгского духовенства, высоко ценившего его за его простоту и удобство. Помимо алфавита Омар Берсеев составил грамматику и словарь черкесского языка. Однако, арабский алфавит был недостаточен для выражения звуков, свойственных черкесскому языку, поэтому алфавит Берсеева со временем был вытеснен более совершенной графической системой. В 1862 г. генерал-майор П.К. Услар, при содействии О. Берсеева, составил алфавит кабардинского языка, взяв за основу русские и частично грузинские и европейские буквы. Но это нисколько не принижает огромного вклада Омара Берсеева в развитие адыгской письменности.
(Окончание следует)
Источник: Современный Кавказ. – Вып.13. – Пятигорск: ОАО «Полиграфсервис», 2011. – С.93-96.
культура лингвистика Россия русский язык черкесы
