Сочинская олимпиада в контексте региональной и международной безопасности
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Гагик АВАКЯН (Армения) | 01.04.2013 | 00:00
То, что главный подтекст любой Олимпиады давно и далеко выходит за рамки чисто спортивного мероприятия, а вернее, что сама спортивная составляющая Олимпиад зачастую является лишь антуражем, своего рода яркой оберткой совершенно иных, глубинных процессов - является непреложной и, где-то даже уже избитой истиной. Причем, под словом «давно» принято понимать историю последних десятилетий, и отсчет в этой системе в основном ведется с мюнхенских Олимпийских игр 1936 года.
На самом деле это «давно» куда более давнее, и истоки его восходят к Олимпиадам античности, в которых спортивные состязания атлетов были гармонично увязаны с глубинными аспектами человеческого бытия – искусством, культом и сакральной связью с богами. В представлении эллинов Олимпиады служили «сопряжению» мира людей с миром богов: разные боги покровительствовали разным олимпионикам, и, тем самым, фактически, это было соревнование не только между людьми, но и между богами. В современную эпоху духовная составляющая действа была намеренно и последовательно примитивизирована. В нем теперь нет места настоящему искусству, теософам, философам, поэтам - их нишу в визуальном спектре занял шоу-бизнес. Это, что называется совсем на виду. А в базисном слое, олимпиада - это своего рода «лежбище» финансового и политического бизнеса, в котором даже сугубо спортивная составляющая (повторюсь, не самая важная в античности) по сути, подменена политическим соревнованием.
Сочинская Олимпиада пока органично вписывается в логику этого порядка. И успех / неуспех ее возможно попытаются определить по оценочной шкале, сформированной в зависимости от количества петард на фейерверках, зрелищности дефиле с обнаженными дамами, литража выпитых дорогих напитков, тоннажа съеденной икры и прочих подобных столь «важных» критериев. То есть - в полном соответствии с устоявшимся в последнее время мировым трендом об эффективности действа, правда с некоторыми вкраплениями сугубо российской специфичности, касающихся сопутствующего распила финансов.
Однако, безусловно, здесь есть одно важнейшее обстоятельство, резко переформатирующее устоявшуюся и обычно - внешне достаточно благостную конфигурацию таких шоу. Этим обстоятельством является, что Олимпиада проводится на Кавказе в период заметного роста геополитического противостояния между Россией и Западом. Излишне напоминать, что уже более двух десятилетий Северный Кавказ используется в качестве главного инструмента дестабилизации (шире - дезинтеграции) России, манипуляции внутренними процессами в ней. А Южный Кавказ в этом плане задействован в двух «ипостасях»: 1) как плацдарм размещения управляющей инфраструктуры процессами на Северном Кавказе; 2) в качестве же базового нейтрального евразийского коммуникационного коридора используется для подрыва последнего - после ядерного оружия, элемента глобальной факторности России, заключающегося в контроле над источниками и коридорами транспортировки энергоносителей. И совершенно очевидно, что в олимпийский период вся эта опасная специфика Кавказа по максимуму используется в сценариях политического противостояния Запада-России, и, возможно, главные события в этом формате еще предстоят, причем, не только по уже опробованным матрицам.
Конечно же, можно традиционно дождаться грома, а потом перекреститься и в который раз мужественно преодолеть все возникшие проблемы. Но насколько это продуктивно, с учетом того, что на этот раз события будут развиваться именно на Кавказе (и как говорится – «вокруг него»)? Ведь Кавказ - на сегодня это единственный оставшийся на территории РФ Восток в цивилизационном смысле. И в этом случае, если фраза - Восток дело тонкое, не просто истертый афоризм, то может стоит пренебречь принципом «авось пронесет» и приступить к реализации действительно «ассиметричного ответа» на вызовы и сделать нечто неожиданное для «оппонирующей» стороны.
В постсоветский период Россию втягивали в «разборки и драчки» с Западом практически всегда на площадках и, главное, по правилам, наиболее удобным, привычным и отшлифованным под западные интересы. И, соответственно, по максимуму невыгодным для России, и там, где она безнадежно отстает – в области политтехнологий, в моделях финансовых, бизнес, информационных и иных интриг.
Однако была и есть духовно-цивилизационная культурная, область, где позиции России по-прежнему доминирующие, но почему-то именно в этой плоскости она же сама совершенно необъяснимо инертна. И уж если в связи с Олимпиадой мы вспомнили о сакральной культурно-цивилизационной составляющей ее античных истоков, то возможно именно в этом алгоритме и следует действовать, в т. ч. и для превенции угроз.
Перечень таковых при первом приближении, во всяком случае, артикулируемый со стороны институтов власти, можно линейно свести к трем основным группам:
1). Будирование темы трагедии адыгских народов в 19 веке. Подключение к ее обсуждению (практически, всегда небескорыстному) третьих сторон, зачастую выступающих в роли тривиальных марионеток. Притом, что Кукловоды всегда за ширмой.
2) Активизация в преддверии Олимпиады исламских центров, рассматривающих в последние десятилетия Северный Кавказ, в качестве одного из важнейших плацдармов своей деятельности и ставящих целью «оттянуть» его из сферы влияния России. Учитывая методологию действий подобных центров, легко спрогнозировать ,соответственно, эпоненциальный рост террористических угроз.
(Здесь следует особо отметить, что в экспертной среде сложилось устойчивое убеждение, что, казалось бы разновекторные действия внутри двух этих подгрупп, тем не менее зачастую инициируется и направляются из единого координационного центра).
3) Значительно менее артикулируемые, но, как представляется, достаточно значимые угрозы, проистекающие из коррупционных и экологических проблем при возведении олимпийских инфраструктур. (Однако , это вопросы нынешнего гос.обустройства России, по которым вряд ли уместны мои рекомендации, поэтому я от них воздержусь и только обозначу, что это также довольно серьезный комплекс угроз).
Вся эта каша проблем медленно, но верно вскипает, и по расчетам кашеваров, видимо, должна «поспеть» впритык в Олимпиаде. Что можно противопоставить таким расчетам? Безусловно, можно вглухую отказываться от взвешенного обсуждения событий русско-кавказской войны, называя абсолютно всех, кто затрагивает эту столь болезненную для адыгов тему «врагами России». А можно и обсуждать, но исключительно в ракурсе – «а вы у себя там негров линчевали». Можно под видом борьбы с т.н. «радикальным исламом» последовательно уничтожать политических оппонентов и даже личных противников местных удельных князьков, называемых президентами. Можно всех экологов скопом зачислить в «наймиты мировой закулисы». Безусловно, все это можно с размахом проделать, что, кстати, временами и наблюдается. Но эффективно ли это? Вряд ли, хотя бы потому, что именно этот формат действий идеально вписывается в парадигму навязанных извне игр на чуждой площадке, причем, опять же - по продиктованным оттуда правилам.
Действительно «ассиметричный ответ» в этом случае возможен только в действиях на своей площадке и по заточенным под себя правилам игры. Для того чтобы прояснить базовые параметры такого сценария, наверное, следует совершить еще один небольшой исторический экскурс. И прояснить еще одну «избитую истину», как то - «Кавказ – регион традиций». Здесь уместно напомнить, что кавказские традиции - это вовсе не лезгинка на Манежной в 2 часа ночи под фарами бентли и порше-кайенов, и не прилюдное уничтожение баранов в Курбан Байрам. Свод традиций - Адат (для простоты так) изначально пронизывает весь жизненный уклад на Кавказе, фиксирует нормы морали, этики, скрепляет поведенческие стандарты. При этом есть еще более глубинная часть кавказских традиций , обусловленная двумя базисными факторами.
1. Кавказ является одним из истоков, колыбелью человеческой цивилизации. В древних буддистских текстах Будду называют Богом, пришедшим с Кавказа. В нартском эпосе весь пантеон богов Древнего мира прямиком родом с Кавказа. В элинистической теологии почти все греческие боги, титаны и герои так или иначе «сопричастны» с Кавказом, здесь они совершают свои подвиги, здесь они иногда завершают свой путь). Да и само понятие европеец, или - по Киплингу «белый человек» не зря в антропологии обозначается, как «кавказская раса».
2. В качестве именно такового протоцентра цивилизации Кавказ реально воспринимается всеми кавказцами как бы даже на посознательном уровне.
Отсюда и ценность и даже сакральность для них своих традиций. Которые кстати, имеют куда более древнюю историю и, соответственно, большую функциональность и даже приоритетность, чем исламские (для осетин, грузин и абхазов – христианские) традиции, и скрепляют кавказцев, несмотря на разную конфессиональность, принадлежность к различным языковым семьям и так, что можно в действительности говорить о некоей кавказской идентичности.
Здесь следует отметить, что, так как этот доисламский традиционный слой мощнейший, неслучайно, что «адат», который «родом» из этого слоя, в определенном смысле сейчас противостоит шариату, особенно в новых – вольных толкованиях последнего. Возврат величия доисламских или дохристианских традиций Кавказа, восстановление всей многоканальности и полноты их базовых связей с мировыми культурологическими традициями - весьма актуальная задача. Решение ее позволит расположить религиозную, в частности, исламскую составляющую во вполне приемлемую нишу – как некий важный, но никак не доминантный компонент духовной жизни, возникший на определенном этапе истории народов Кавказа и призванный обогатить и усилить многовековые традиции, а не вытеснить или подменить их. Излишне говорить, что при подобном формате в значительной степени подрывается идейная база террористических угроз инициируемых из внешних центров радикального ислама.
В приведенных выше исторических экскурсах были намеренно акцентированы два важных посыла - духовно-философское наполнение олимпиад античности и тысячелетняя величественная духовная традиция Кавказа. Симбиоз их в рамках концепции сочинской олимпиады, возвращение к алгоритму духовно-теософской сути этого явления, возможно открывает новые возможности и снимает старые угроза. Это означает кардинальное изменение нынешней логики, и последовательный отказ от шоу по западным лекалам, как зрелища для бедных духом. И взамен - создание сакрального мира Олимпиады, гармонизирующего с сакральным миром Кавказа. То есть Россия организует не просто олимпиаду на Кавказе, а своего рода кавказскую олимпиаду, с воссозданием в ней и ее посредством истинной (а не имтационной, как зачастую сейчас наблюдаем) ценностной системы Кавказа.
Здесь чрезвычайное значение приобретает технология процесса. Возрождение ценностной системы не может быть преподнесено, как готовый продукт на блюдечке или сброшено с барского плеча. В этом случае ущербность и суррогатность будут априори заложены в конечный результат. Важно создать условия и атмосферу, в которых сами носители этих ценностей смогли бы их воссоздавать. В русской духовной традиции есть базовое понятие «сотворение». То есть здесь важно сотворение всех народов Кавказа, своего духовного мира. Сотворение, в котором русский народ участвует, как один из народов Кавказа, а Россия выступает в качестве великой державы, гарантирующей и способствующей своим составным частям вновь обрести истинное эго. И олимпиада может стать стимулом к началу этого процесса обретения глубинного духовного величия, не скованного религиозными рамками. Стимуляция подобного процесса решает не только относительно локальную задачу обеспечения безопасности конкретно сочинской олимпиады, но и может стать как бы стартом решения целого комплекса стратегических вопросов, связанных с региональной безопасностью.
Олимпиада в Сочи именно такого содержания, станет чрезвычайно привлекательной и для народов Южного Кавказа, что, безусловно, укрепит здесь позиции России и усилит безопасность региона. Ибо все сказанное выше об ощущении некоей размытости и даже потери своего истинного духовного мира и преемственности (своего рода -«самих себя»), относится отнюдь не только к народам Северного Кавказа, но и ко всему региону Большой Кавказ. И это главная проблема после распада СССР, которая практически одинаково болезненно воспринимается по обе стороны кавказского хребта. Та мировая сила, что сможет вернуть гармонию этого порядка, безусловно, станет рассматриваться, в том числе и на Южном Кавказе, в качестве подлинного стратегического союзника и подлинного согаранта национальной безопасности.
Таким образом, в этом случае мы совершаем последовательный переход от безопасности Олимпиады к безопасности региона Кавказ, которого олимпиада как бы заново представляет миру в качестве хозяина, носителя сакральных традиций. Кстати, в таком качестве, для собирательного Кавказа посягнувшие на безопасность Сочи человек, группа людей или сила, их поддерживающая или подзуживающая, автоматически становятся, если уж снова обратиться к античной лексике – убийцами Богов, (со всеми для них в этом случае вытекающими проблемами, и это уже буде головной болью не только спецслужб).
Вообще новый цивилизационный проект сотворения применительно к Сочи может стать в дальнейшем базовой матрицей и для евразийского интеграционного проекта России, в котором на мой взгляд главный недостаток - это именно отсутствие востребованной для потенциальных партнеров духовно-цивилизационной компоненты. А без нее, все интеграционные усилия России оставляют ощущение вторичности, по сравнению с той же евроинтеграцией, так как фактически повторяют западные шаблоны, но на технологически более непритязательном уровне.
Гагик АВАКЯН – глава Армянского филиала Научного общества кавказоведов
Материал подготовлен на основе выступления автора в ходе международной научной конференции "Западный Кавказ между прошлым и будущим" (Ростов-на-Дону, 18-19 марта 2013 г.)
Западный Кавказ: современные проблемы Сочи-2014 традиционализм
