Восстановление музеев Чечни – необходимость или скрытая угроза?
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Юлия ЧМЕЛЕНКО | 07.02.2013 | 00:00
На территории Чеченской Республики находится огромное количество историко-культурных памятников, представляющих ценность не только в республиканском и общероссийском, но и в мировом масштабе. В результате последних войн в регионе, было безвозвратно утрачено 20 уникальных памятников истории, 27 - архитектуры, 11 - монументального зодчества. Более того, огромное количество ценнейших памятников республики сегодня находятся на грани уничтожения. Однако вопрос восстановления культурного наследия в Чечне стал камнем преткновения между сторонниками возрождения культурного наследия региона за счет государственного бюджета и противниками этой идеи, убежденными в том, что развитие республики, как культурного центра всего Северного Кавказа, вызывает ряд серьезных опасений и не требует необходимости. Так каким образом обстоит ситуация на самом деле и есть ли необходимость в восстановлении исторических памятников? Давайте рассмотрим факты.
По мнению ученых и специалистов, тесно занимающихся проблемами историко-культурного наследия региона, ответ на вопрос о целесообразности возрождения памятников в Чечне однозначен. Валерий Тишков, Директор Института этнологии и антропологии РАН, убежден, что «как бы ни были сложны задачи, особенно проблемы восстановления экономики и безопасности людей, все-таки культура и образование – это те стороны жизни, которые гораздо более важны, чем хорошие дороги и полные товаров магазины». С точки зрения Мавлита Бажаева, председателя Координационного совета Ассоциации чеченских общественных и культурных объединений, «без прочной экономической базы и возрождения культуры невозможен мир в Чечне, а значит, и на Северном Кавказе в целом».
Тем ни менее, у многих развитие Чечни, как культурного, интеллектуального, а самое главное, как духовного центра всего Северного Кавказа вызывает ряд опасений. С Чечни еще полностью не снят статус «региона повышенной опасности», в газетах часто можно встретить новости о несоблюдении в республике прав человека и злоупотреблении служебными полномочиями. Колоссальная постройка самой большой в Европе мечети не только привлекает поток паломников, но также несет в себе опасность проникновения на территорию региона лиц, пропагандирующих экстремистские религиозные настроения. Это в свою очередь дает повод задуматься о том, что если Чечня рано или поздно вернется к вопросу о собственной независимости, то какими средствами она будет оперировать, имея за своей спиной поддержку Северного Кавказа? Ведь, несмотря на то, что Рамзан Кадыров убеждает, что республика давно отказалась от независимости, его преемник вполне может повернуть политику региона в обратном направлении. По мнению некоторых политологов, «хорошо вооруженное государство с ограниченными ресурсами, разоренным хозяйством и поколением, воспитанном в условиях жестокой войны, не сможет стать мирным и благополучным образованием в уже нестабильном регионе. Прежде всего, оно будет стремиться обеспечить свои национальные интересы, а значит добиваться возмещения ущерба от России в форме межгосударственного обязательства».
Безусловно, в случае стремления к полной независимости конфликт в Чечне может из внутригосударственного превратится в межгосударственный, что сразу поставит вопрос о границах. С Ингушетией граница проведена быть не может, что признает и руководство Чечни. В Дагестане население приграничного района избирало чеченского президента и имеет основания не пожелать оставаться меньшинством в пограничном государстве. Самая крупная и наиболее просвещенная чеченская диаспора останется в России, поскольку переезжать в новое государство с худшими социальными условиями жизни они не будут. Это примерно треть всех чеченцев, которая в глазах россиян станет апатридами и вызовет агрессию, которая, конечно, не останется без ответа. Источником длительного недовольства и напряженности, будет и русское население Ставропольского края, где сосредоточено много выходцев из северных районов Чечни. Чеченское государство не сможет быть в изоляции на внешнеполитической арене и будет искать поддержки у исламских государств. Уже сегодня с этой политической целью как один из лозунгов борьбы за отделение от России используется ислам как государственная религия. Безусловно, Чечня не будет изолированным государством: слишком значимо ее геостратегическое положение на Кавказе.
В довершении к вышесказанному, нередко звучит мысль о том, что средства, идущие на развитие культурной и духовной составляющей Чечни, берутся из бюджета нашей страны, а в этот момент исторические и культурные памятники, расположенные в самой России пропадают без всякой войны, просто из-за отсутствия финансирования. Таким образом, получается, что поддерживая чеченскую национальную культуру, Россия убивает свою собственную. Но так ли это на самом деле?
Давайте снова вернемся к тому, с чего начали. А именно с утверждения, что в чеченцах и сейчас «проявляется тот звериный оскал сепаратизма и дремучести народа, с которым Россия боролась всегда». Но недавний конфликт – вовсе не продолжение противостояния на протяжении 400-летней истории! Чечня гораздо больше пребывала в мирных отношениях в составе Российской империи, а период, названный впоследствии Кавказской войной, распространялся не только на Чечню. Представление о чеченцах, как о гордых дикарях, не желающих никому подчиняться и жить по чьим – либо законам – только миф, активно поддерживающийся многочисленными авторами. Да, в «Хаджи-Мурате» Лев Толстой пишет о порочном круге жестокости и презрении чеченцев к русским солдатам, но это лишь миф, который писатель создает из Хаджи Мурата с целью осудить царизм. Напротив, дружба великого русского писателя с Садо Мисирбиевым описана многими современниками. А шашка, подаренная Мисирбиевым своему кунаку Толстому, и сегодня хранится в музее писателя в Ясной Поляне.
В прошлом Чечни было гораздо больше периодов взаимодействия с Россией. Чеченцы участвовали в войнах на стороне нашей страны - так было в русско-японскую войну, Первую мировую войну, Гражданскую и Великую Отечественную войны. Кроме того, не следует забывать, что в советское время чеченцы подверглись тотальному переселению и, оказавшись в чрезвычайно тяжелых условиях, часто голодали. В этих условиях они были вынуждены похищать скот и нарушать запрет на перемещение. Ведь многие семьи при депортации были разорваны и разосланы по разным местам, и многие нарушали запрет в поисках своих родных. Точно так же вели бы себя и осетины, татары и русские, если бы оказались в подобной ситуации. Никаких природных предпосылок для особенной непокорности у чеченцев нет. Ошибочно также полагать, что весь чеченский народ воевал за свою свободу. Среди воюющих методами партизанской войны было не более 5-6 тыс. человек, притом далеко не все из них были чеченцами. Более того, согласно статистическим данным о совершении тяжких преступлений в Чечено-Ингушской республике с 1960 по 1990 годы, Чечено-Ингушетия занимала в субъектах Советского Союза последнее и предпоследнее места по количеству убийств, разбоев, изнасилований.
Безусловно, определенные силы на Западе и в исламском мире делают ставку на распад России, отведя роль детонатора в этом процессе Северному Кавказу, где активно финансируются политические организации антироссийской направленности. Но вряд ли Чечне когда-либо удастся объединить под своим началом весь Северный Кавказ. Ведь в случае гипотетического обострения ситуации дагестанцы, карачаевцы и осетины вряд ли займут дружественную позицию в отношении «независимой» Чечни, и скорее предпочтут задуматься о формах сохранения собственной идентичности, нежели войти в зависимость от небольшого незащищенного экономически и политически нового образования.
Вероятно, причина в ложном представлении о событиях в Чечне и регионе как таковом во многом кроется в ментальном восприятии республики как «не-России», а чеченцев как «нероссиян». Большая часть чеченцев никогда не отделяла от остального государства. Но за счет отдельных сепаратистских группировок в голове российского человека сложился некий бандитский стереотип «чеченца». Надо признать, что этот миф достаточно укоренён отнюдь не только в силу объективно сложной ситуации в регионе, но и вследствие информационной политики, априори рассчитанной на негатив и поиск плохих новостей. Между тем, нередко авторы различного рода обличительных статей в действительности даже ни разу не были в регионе Северного Кавказа. Между тем, абсолютное большинство представителей народов края всегда чувствовали себя частью России и с большим уважением и теплотой относятся к русским людям, но это не находит подчас адекватного освещения в СМИ.
Поэтому сегодня самое главное – показать несостоятельность стереотипов о жителях Чечни как о «бандитах и врагах России». Именно для этого нужно знакомить население страны с культурой чеченского народа, позиционируя ее как часть культурного достояния народов России. Безусловно, народы Кавказа, и в том числе чеченцы – это прежде всего российский народ. Россия – многонациональная страна, в состав которой входит множество республик и Чечня – это одна из них, а чеченский народ – часть народа нашей страны. Поэтому когда говорят о том, что финансируя восстановление исторических и культурных памятников Чечни, мы забываем о «своих» памятниках – это неверно. В любом случае, сложно заявить, что восстановление музеев М.Ю.Лермонтова, Л.Н.Толстого и практически причисленного ЮНЕСКО к всемирному достоянию человечества Аргунского музея – заповедника нанесет ущерб памятникам культуры нашей страны.
Специально для kavkazoved.info
культура Россия Чечня этничность / этнополитика
