Россия – Абхазия - Турция: «черкесский фактор» не стал серьёзным антироссийским проектом в Черноморско-Кавказском регионе
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Михаил АГАДЖАНЯН | 23.11.2012 | 00:00
Признание независимости Абхазии в августе 2008 года предоставило России дополнительные возможности влияния в Восточном Причерноморье. Широко известный консенсус в экспертных кругах по поводу новой реальности в Черноморско-Кавказском регионе после лета 2008 года включает несколько, внoвь открывшихся перед Россией, направлений получения более благоприятных позиций в регионе в целом и на восточном побережье Чёрного моря в частности.
Одним из таких позитивных для России направлений, которому ещё предстоит получить основательную аналитическую проработку в экспертных кругах, стала нейтрализация регионального курса Грузии по консолидации «черкесского фактора» в Черноморско-Кавказском регионе на антироссийских началах. Грузия была замечена в проведении политики консолидации «черкесского фактора» в пику российским интересам в регионе ещё до середины 2008 года, но, начиная именно с этoго периода, соответствующий вектор действий Грузии принял откровенно конфронтационный по отношению к России характер.
Консолидация антироссийских протестных настроений черкесской этнической общности в Черноморско-Кавказском регионе - это политически ёмкий проект оппонентов России на Кавказе, который во многом оказался не по силам грузинской стороне. Фрагментарные, хотя и довольно «колкие» для России, действия грузинских властей по консолидации «черкесского фактора» в виде, например, признания «геноцида» черкесов в Российской империи в 18-19 веках, не переросли в планомерно осуществляемый антироссийский проект.
Возможно, что на определённом этапе развития региональных процессов в период после даты «08.08.08» грузинское руководство связывало серьёзные надежды в вопросе консолидации черкесов с учётом наличия крупнейшей черкесской общины в Турции. В дополнение к этому, вероятный расчёт грузинских властей также состоял в тесной кооперации с Турцией, которая могла выразить заинтересованность в «черкесском проекте» в Восточном Причерноморье. Логика такого гипотетического грузино-турецкого «альянса» на почве использования «черкесского фактора» в своих интересах и в пику интересам России могла основываться на той же констатации новой политической реальности в регионе, которая по определению открывает новые возможности для всех региональных сил.
Одним из ограничительных элементов для сдерживания трансформации «черкесского фактора» в состоявшийся региональный проект, в том числе и в его весьма абстрактном виде грузино-турецкого «альянса», стало плотное вовлечение Абхазии в орбиту российского влияния. Россия не только признала государственную независимость Абхазии 26 августа 2008 года, но и осуществила целый комплекс последующих политико-правовых и военных мер по усилению как основ построения абхазской государственности, так и своих позиций в регионе. 17 сентября 2008 года между Россией и Абхазией был заключён Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. К настоящему моменту между Россией и Абхазией сформирована широкая договорно-правовая база двустороннего взаимодействия (по информации МИД России на апрель текущего года, заключено 66 двусторонних документов, в том числе 6 межгосударственных, 28 межправительственных и 32 межведомственных).
Две страны обменялись дипломатическими миссиями, а, учитывая факт частичной признанности Сухума на международной арене, Москва взяла на себя функцию представления интересов абхазской стороны в отношениях с третьими государствами. На территории Абхазии была развёрнута 7-я военная база России, структурно вошедшая в зарубежную часть её Южного военного округа.
Россия не ограничилась одними политическими и военными мерами, но и приступила к расширению экономических отношений с Абхазией.
Сфера экономических связей Абхазии с внешним миром была и остаётся в наибольшей степени предрасположенной к проведению республикой многовекторного курса в регионе, который, с учётом географических реалий, вбирает в себя фактически только два таких направления многовекторности – Россия и Турция.
Влияние Турции в Абхазии с 1990-х годов концентрировалось вокруг экономического и социокультурного факторов. В рамках последнего турецкие позиции в Восточном Причерноморье и в отношениях с титульным этносом Абхазии основывались не в последнюю очередь именно на «черкесском факторе».
Экзоэтноним «черкесы», вмещает в себя и абхазов, как одного из коренных народов Восточного Причерноморья. Большая часть абхазского народа проживает в Турции (по разным оценкам от 200 до 500 тысяч), в то время как на территории его непосредственного национального очaга государственности - 122 тысяч (по официальным данным переписи населения Абхазии в 2011 году).
Влиятельность позиций Турции в черкесской современной действительности в Черноморско-Кавказском регионе основывается на сложной истории этнической общности под наименованием «черкесы» в пределах Российской империи, а также на современных реалиях национальной консолидации данной общности в Турции. Рост национального самосознания черкесов фиксируется экспертами и непосредственно представителями черкесской общины Турции. Основой национальной консолидации черкесов выступает коллективная память народа, большая часть которого на одном из этапов своего исторического пути покинула историческую родину, переселившись в лоно турецкой государственности. С распадом СССР тема массового переселения и обоснования потомков мохаджиров (вынужденных переселенцев в 18-19 веках) на исторической родине стала одним из главных проявлений коллективной идентичности черкесов Турции. Однако затем и вплоть до нынешнего этапа в национальной повестке черкесской общины Турции произошло переосмысление приоритетов, что привело к выдвижению на первый план необходимости сохранения своей национальной идентичности, поддержания этнической самобытности в пределах Турции.
Дать однозначный ответ на вопрос наличия у Турции потенциала к актуализации темы возвращения черкесов в Россию сложно. Но незакрытость данного вопроса продолжает подчёркивать сохраняющиеся у Анкары сильные позиции в социокультурной, гуманитарной части оказания влияния на региональные процессы с использованием «черкесского фактора».
Потенциал социокультурного влияния Турции в Абхазии нашёл своё проявление в активности турецкой стороны в образовательных проектах, инициативах по строительству мечетей в республике.
Возможность экономической экспансии Турции в Восточном Причерноморье определяет вторую составляющую объективно сильных позиций Турции в регионе и в её отношениях с Абхазией.
В абхазских политических и экспертных кругах широко представлено мнение о необходимости развития отношений и с Россией, и с Турцией, что открывает перед молодой республикой дополнительные возможности внешнеполитической многовекторности. Понимание роли Турции в становлении абхазской государственности получает всё более позитивное звучание внутри Абхазии. Учитывая весьма комплексный характер данной темы, мы ограничимся лишь указанием трёх предметных проявлений общественного мнения в Абхазии, которые, наряду с констатацией определяющей роли России в деле построения современной государственности абхазов, тем не менее подчёркивают и важность участия в нём турецкой стороны.
После известного визита покойного президента Абхазии С. Багапша в Турцию в апреле 2011 года, в оценках турецких и абхазских источников стала проявляться констатация того, что до середины 2011 года Россия занимала монопольные позиции в отношениях с Абхазией, но, начиная с этого периода, Турция стала уравновешивать одностороннее определяющее воздействие России.
Очевидно, что Турция, даже с учётом своих объективно сильных социокультурных и экономических позиций в отношениях с Абхазией, не может в обозримом будущем претендовать на равную конкуренцию с Россией в этой молодой республике. География и общее советское прошлое способствуют высокой интеграции России и Абхазии по направлениям торгово-экономического сотрудничества, выделения значительных кредитов российской стороной на восстановление и развитие абхазской экономики, объединения энергетических систем, систем связи и телекоммуникаций, использования единых платёжно-расчётных средств.
Но абхазы не хотели бы жить в формально независимой республике, где всё и вся зависит от влияния одной внешней силы и поэтому стремятся обозначить некие элементы многовекторности. При этом, не забывая об особых позициях Турции в отношениях с Грузией, которые в своё время показали абхазам реальные рычаги влияния Анкары в политических кругах грузинской столицы.
Отсюда, второе проявление в общественном мнение Абхазии - на развитие абхазо-турецких отношений ощутимое воздействие оказывает влияние Турции на Грузию. Нельзя сказать, что роль Турции в получении от грузинских властей согласия на частичное снятие блокады территориальных вод Абхазии ассоциируются у абхазов, например, по подобию соответствующих чувств у немецкого народа, когда США и Великобритания, преодолевая советскую блокаду Западного Берлина в 1948 году, не дали осуществиться полному исходу «западных» немцев из Берлина. Но согласие Тбилиси вследствии переговоров с Анкарой на некоторые поблажки в вопросе прохода турецких судов в порты Абхазии наглядно показало уровень влияния Турции на продолжающую считать свои территории оккупированными Грузию.
Как показывают данные некоторых абхазских источников, экономика в отношениях Турции и Абхазии являет собой весьма солидную базу для развития двусторонних контактов. Авторы отмечают, что до активного «вмешательства» России в экономику Абхазии, бюджет республики на 30% состоял из турецких денег. После августа 2008 года их доля упала до 14%.Но со временем экономические связи Турции и Абхазии стали выравниваться, что подтверждается данными об импорте и экспорте молодой республики. Согласно им, 60% ввозимой сегодня в Абхазию продукции идёт из Турции. На неё же приходится 45% экспорта Абхазии (1).
И, наконец, третье проявление абхазского общественного мнения в сторону Турции и на почве стремления к многовекторности указывает на целесообразность вовлечения многочисленной и в целом институционально сформировавшейся абхазской диаспоры Турции в лоббинг интересов молодой республики в турецких политических и бизнес кругах.
Как можно понять из публикаций официоза и оценок должностных лиц республики, руководство Абхазии делает основную ставку в политическом лоббинге в Турции на Кавказский комитет солидарности Абхазии. Представители Абхазии в Турции подчёркивают, что руководство республики «при большой помощи Кавказского комитета солидарности Абхазии добилось открытия в Турции неофициального Представительства – контакт Родины с большой абхазской диаспорой в этой стране был необходим»(2).
Политические деятели Абхазии указывают на продолжение активного функционирования в Турции Кавказского комитета солидарности, «который занимается проблемами соотечественников, защищает интересы Республики Абхазия в высших эшелонах власти Турецкой Республики. Турецкое правительство благодаря лоббированию диаспоры, даже в условиях жесточайшей блокады послевоенных лет, закрывало глаза на доставку морем в Абхазию самых необходимых грузов. Власти понимают, что в Турции проживает многочисленная абхазо-адыгская диаспора, немалое количество граждан Турции вложили деньги в Абхазию и участвуют в коммерческой деятельности, поэтому она не может оставаться в стороне от тех процессов, которые происходят сейчас в Абхазии» (3).
Одной из проверок на прочность российского влияния в Черноморско-Кавказском регионе в целом и в сдерживании становления «черкесского фактора» в некий последовательно реализуемый антироссийский проект может стать приход к власти в Грузии нового правительства со старым набором евроатлантических лозунгов при одновременном стремлении улучшить отношения с Россией. К таким новым факторам следует отнести и проявившую себя в последнее время напряжённость в российско-турецких отношениях.
По своей сути «черкесский фактор» в качестве инструмента сдерживания и нейтрализации российского влияния в регионе, в качестве базы для консолидации черкесов на протестных по отношению к России позициях – это только внешнеполитическая «гипотеза» оппонентов России, которая далека от своей реализации в виде комплексного регионального проекта.
Михаил Агаджанян - внешнеполитический аналитик
(1) З. Караев, Турецкий берег Абхазии, http://kavpolit.com/tureckij-bereg-abxazii/, 23 марта 2012 г.
(2) В. Авидзба (полномочный представитель Абхазии в Турции), Живёт и энергично действует. Стамбульскому Комитету солидарности с Абхазией – 20 лет // Газета «Республика Абхазия», № 97 (2842), 27 августа.2012 г.
(3) С. Шамба, Россия - Абхазия: история и современность // Журнал «Вестник МГИМО-Университета», № 3 / 2010, с. 13.
Специально для kavkazoved.info
Абхазия Грузия Россия Турция черкесы
