Украинско-грузинские отношения: от кумовства к прагматизму (I)
Публикации | Кирилл ГУБА | 11.06.2012 | 00:00
После утраты власти «оранжевым» режимом взаимоотношения Украины с Грузией претерпели значительные изменения. Некогда яркий политический тандем Украины и Грузии начал увядать, уступая место экономическому прагматизму в отношениях двух государств.
Нынешние украинские власти отказались открыто поддерживать антироссийские выпады Грузии, выступив с инициативой переориентации межгосударственного сотрудничества из политической в экономическую плоскость. Но Тбилиси до сих пор не может полностью смириться с отсутствием компаньона по провокациям и периодически предпринимает попытки втянуть Украину в свои антироссийские авантюры, вбить клин в и без того не безоблачные отношения между Киевом и Москвой. Пока что Грузии это не удается…
Тему двусторонних отношений вновь актуализировало февральское заявление грузинского вице-премьера и министра по европейской и евроатлантической интеграции Георгия Барамидзе о продолжающемся военно-техническом сотрудничестве Украины и Грузии. Эта информация получила широкий резонанс в украинских СМИ, экспертных и политических кругах. Затем в мае состоялся Чикагский саммит НАТО, который в очередной раз решил не открывать для Грузии двери в Альянс. Эти события и все, что с ними связано, обусловили необходимость еще раз взглянуть на украинско-грузинские отношения от их истоков и по настоящее время.
Кавказский вектор Украины и предпосылки его возникновения
Взаимные симпатии между Украиной и Грузией обнаружились сразу же после распада Советского Союза. Тогда толчком к взаимному притяжению новоиспеченных государств было стремление дистанцироваться от Москвы, фактически противопоставить себя ей.
К слову, независимые Украина и Грузия имеют много сходств, которые продолжают их сближать. Среди таковых прозападная ориентация правящих элит, наличие серьезных проблем в отношениях с Россией, роль стран в транзите энергоносителей. Грузию с Украиной роднит и участие в программе НАТО «Партнерство ради мира», и отсутствие полноценного членства в СНГ, и общее «революционное» прошлое (имеются в виду «революция роз» и «оранжевая революция»).
В регионально-политическом разрезе обнаруживаются не менее интересные параллели. К примеру, ситуация в Крыму перекликается не только и не столько с Абхазией или Южной Осетией, как это любят изображать западные политики, сколько с Аджарией. Эта автономная республика, подобно Крыму, находится в составе унитарной Грузии, там тоже заявляет о себе исламский фактор и даже противоречия вокруг строительства турецкой мечети в Батуми напоминают аналогичные прошлогодние события в Симферополе.
Еще в 1990-х годах Украинское государство одним из приоритетных направлений своей политики в Черноморском регионе обозначило Южный Кавказ. Основное внимание Киева было сосредоточено на Азербайджане, но и Грузия фактически все постсоветское время оставалась в центре приложения дипломатических усилий Украины. Но если предметом украинского интереса в Азербайджане являются энергоносители, то в сотрудничестве с Грузией отчетливо превалировал политический аспект.
Было бы ошибкой объяснять «особую» украинскую политику в отношении Грузии каким-то одним фактором. Это сложный, многогранный и взаимозависимый процесс. Поэтому обозначим основные причины устремления Украины к берегам Колхиды, не взаимоисключающие друг друга.
● По мнению некоторых экспертов, закавказский вектор Украины в значительной степени обусловлен проблемой Крыма, а именно опасениями Киева перед возможным установлением в Крыму ситуации, схожей с Южной Осетией, Абхазией и Нагорным Карабахом. В этом контексте и реализуется грузинское направление закавказской политики Украины.
● Следующим поводом для вовлечения Украины в жизнь региона стала активность Черноморского флота у берегов Кавказа в 1990-х годах, когда он еще находился под совместным украинско-российским командованием. Как мы помним, во время грузино-абхазской войны 1992-1993 годов ЧФ проводил эвакуацию отдыхавших в Абхазии граждан, а во время гражданской войны в Грузии помог сохранить в стране действующую власть, высадив десант в Поти по просьбе президента Э. Шеварднадзе.
● Еще одной причиной предрасположенности Киева к тесному политическому взаимодействию с Грузией стал комплекс «государственной неполноценности» украинских политиков, который проявился в их сомнениях по поводу незыблемости государственного суверенитета Украины. Украинское государство до сих пор безуспешно пытается самоутвердиться на международной арене в качестве самостоятельного игрока и для достижения этой цели выбрало популярный в мировой практике способ – обозначать свое присутствие в геополитически важных, но «горячих» регионах мира. Кавказ как раз одно из таких мест, причем близких к Украине территориально. К тому же, Киев имеет в регионе ресурс влияния в виде экспорта оружия в Грузию, что не могло не сыграть свою деструктивную роль в развитии украинско-российских отношений, особенно в годы президентства Ющенко.
● Грузия – транспортировщик азербайджанских углеводородов к черноморскому побережью (нефть) и в Турцию (нефть и газ). Все это имеет большое значение для Украины, которая заинтересована в поставках азербайджанской нефти для трубопровода «Одесса-Броды» и не перестает надеяться на импорт азербайджанского сжиженного газа. Также периодически обсуждается проект газопровода «Белый поток», который позволил бы транспортировать азербайджанский и среднеазиатский газ в обход России: через Грузию по дну Черного моря к Украине и дальше через ее территорию в страны ЕС. Одно время данный проект рассматривался как энергетический стержень ГУАМ, однако сейчас никакой серьезной подготовки к его реализации не ведется.
Грузию одним из главных союзников Украины сделал «оранжевый мессия» Виктор Ющенко. Этому способствовала враждебность украинского «оранжевого» и грузинского «розового» режима к России и сильное влияние, если не сказать прямое давление, США на них. Выводя украинско-грузинские отношения на стратегический уровень, Ющенко и главные акторы большой геополитической игры видели их главную задачу в создании «проблем» для России, что полностью противоречит истинным национальным интересам Украины в Черноморском регионе.
Ющенко вполне определенно обозначил украинские политические позиции на Кавказе. Это особенно ярко проявилось во время грузино-российской войны августа 2008 года. Впрочем, эту Пятидневную войну только условно можно считать грузино-российской, на самом же деле она стала «горячим» эпизодом острого геополитического противостояния России и Запада на Кавказе. Не обошлась эта кампания и без украинского оружия, инструкторов и добровольцев. Посредством развязывания бойни руками Тбилиси Запад проверял Россию на прочность и выяснял конкретный географический предел максимально допустимого Москвой расширения НАТО на Восток. Цена ответов на эти вопросы, измеряемая в человеческих жизнях и колоссальном материальном ущербе, западных «шахматистов» не очень беспокоила.
Нет необходимости доказывать, что интенсивное сотрудничество с Грузией при Саакашвили содержит значительные риски для Украины, вбивая клин в отношения с Россией, конструктивно развивать которые гораздо выгоднее Киеву, к тому же оправдано и с исторической точки зрения. Кроме опасности быть втянутой в кавказские конфликты, перед Украиной предстает еще большая угроза оказаться потенциальным участником войны против Ирана. Показательно, что во время очередного «сгущения туч» над Ираном в феврале-марте текущего года в Грузии при помощи американских специалистов началось интенсивное строительство целой сети военных госпиталей. И есть предположения, что предназначены они для раненых в ходе готовящейся агрессии против Исламской Республики. К тому же за последние месяцы в Грузии и Азербайджане отмечается активизация иностранных спецслужб, имели место покушения на иностранных дипломатов и нападения на посольства. Все это симптомы возможной агрессии Запада против Ирана, где известным странам на постсоветском пространстве отведена вполне конкретная роль соучастников.
Дипломатический фундамент украинско-грузинского «дома дружбы»
Анализ украинско-грузинских отношений был бы неполным без краткого обзора дипломатической базы, наработанной странами за два десятилетия.
Дипломатические отношения между Украиной и Грузией были установлены в 1992 году, а через два года страны открыли посольства соответственно в Киеве и Тбилиси. Из более чем 130 двусторонних документов, подписанных за двадцать лет, главным считается Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи от 1993 года. В том же году была подписана Декларация об основах экономического сотрудничества Грузии и Украины. В 1996 году правительства двух стран заключили соглашение о свободной торговле, а в 1999 году была подписана Декларация о развитии особых партнерских отношений. Еще одним важным документом стала Декларация о развитии отношений стратегического характера от 25 марта 2005 года, выводящая отношения двух государств на декларируемый уровень.
Российский фактор как стержень украинско-грузинских отношений
Как ни странно, российский фактор был опорным столпом украинско-грузинских отношений, поскольку от него эти самые двусторонние отношения и выстраивались в течение ряда лет, точнее, против него.
Помимо известной позиции России по актуальным для Украины и Грузии вопросам, фактор Москвы в отношениях Киева и Тбилиси проявляется в самом наличии и действиях Черноморского флота. При этом его роль различно оценивалась грузинской и украинской стороной в зависимости от конъюнктуры. Так, если во время Абхазской войны 1992-1993 годов и гражданской войны в Грузии Тбилиси воспринимал ЧФ в качестве помощника, а Киев считал его общей российско-украинской военной группировкой, то в августе 2008 года и Грузия, и Украина расценивали ЧФ уже как орудие агрессии. Прогрузински настроенный Ющенко тогда чуть было не разжег открытый российско-украинский конфликт, отказавшись пропускать обратно в Севастопольскую бухту корабли, возвращавшиеся от грузинских берегов.
Помимо своей исторически сложившейся роли по поддержанию российских позиций в Южно-Кавказском регионе, Черноморский флот еще сдерживает Грузию политически. Какими бы «радикалами» ни были Саакашвили и его клика, они явственно ощущают присутствие Черноморского флота в регионе со всеми вытекающими последствиями в случае развязывания какой-либо авантюры с их стороны. Особенно хорошо это проявилось в то время, когда Черноморский флот выполнял задачи в рамках операции по принуждению Грузии к миру. Украине нет нужды лишний раз убеждаться в реальных возможностях Черноморского флота России, ибо она их знает как никто другой на постсоветском пространстве.
Окно в НАТО заколочено
До сих пор окончательно не утихают споры о перспективах членства Украины и Грузии в Североатлантическом Альянсе. Политики и политологи гадают о реальности присоединения двух стран к блоку, сроках и возможных последствиях присоединения. Вместе с тем, здравая оценка сложившейся ситуации показывает, что евроатлантические перспективы Грузии в ближайшем будущем весьма сомнительны. А для «внеблоковой» Украины Альянсом была найдена вполне «достойная» ниша - участие в так называемых проектах «интеллектуальной обороны».
Конечно, в визитах и словах лидеров западных стран и организаций можно видеть особые знаки и скрытые смыслы, как это делает Грузия и делала до 2010 года Украина, однако все это иллюзии и самообман. О том, что Грузии не стоит ждать «зеленого света» от Альянса, со всей убедительностью показал Чикагский саммит НАТО.
По его итогам Саакашвили, делая хорошую мину при плохой игре, заявил: «Предположительно, следующий саммит состоится в 2014 году и у Грузии есть очень большие шансы вместе с тремя Балканскими странами стать полноправным членом НАТО. Я никогда не был уверен в этом, как сегодня» (1). Одновременно Грузия пытается выставить получение статуса страны-аспиранта Альянса как достижение, что в действительности является вежливой отсрочкой НАТО и одновременной прививкой Грузии от отказа двигаться по беспросветному интеграционному туннелю. Это полностью подтверждается недавним заявлением заместителем госсекретаря США по вопросам Европы и Евразии Филипа Гордона, который предлагал «похлопать Грузию по плечу» за прилагаемые к достижению стандартов НАТО усилия, но не давать ей перспективу членства в ближайшем будущем (2). Нельзя полностью исключать и вариант, согласно которому НАТО отодвигает сроки членства Грузии из-за отказа Украины от такой перспективы.
Но помимо вышеперечисленного существуют веские аргументы в пользу невозможности скорого вступления Грузии в Североатлантический альянс. Она не имеет территориальной целостности в своих международно-признанных границах, следовательно, не попадает под критерии кандидата на вступление в НАТО. К тому же, в ходе Пятидневной войны Россия, как уже отмечалось, обозначила Западу предел, дальше которого не позволит расширение НАТО на Восток. Что касается Украины, то она тоже не соответствует критериям НАТО: во-первых, внеблоковый статус государства определяемый Законом Украины «Об основах внутренней и внешней политики», во-вторых, базирование российского Черноморского флота в Севастополе, наконец, незавершенный процесс демаркации Керченского пролива.
Но, пожалуй, самое главное, что сами страны НАТО не спешат принимать Грузию (как в свое время и Украину) в свои ряды, а при попытках обсудить данный вопрос (например, на Бухарестском и Брюссельском саммите 2004 года) не могут прийти к общему мнению. Скорее всего, Брюссель с Вашингтоном в действительности не прикладывают титанических усилий к «интеграционным процессам Альянса» на постсоветском пространстве, а только имитируют такие действия, поскольку так можно гораздо меньшими силами и рисками сдерживать Россию и препятствовать ее политике в Причерноморье и на Южном Кавказе.
____________________________________
1. http://glavred.info/archive/2012/05/22/084659-17.html
2. http://www.georgiatimes.info/news/75871.html
Грузия Украина
