Использование принципов традиционного судопроизводства в современном абхазском обществе
Публикации | Виктор АВИДЗБА | 10.05.2012 | 00:00
Следы традиционного судопроизводства абхазов своими корнями уходят в седую древность, но, несмотря на это, только в XIX в. его изучению стали уделять пристальное внимание. Это было связано, в первую очередь, с присоединением Абхазии в 1810 г. к России, в связи с чем возрос интерес чиновников царской военной администрации на Кавказе к истории, культуре и традициям местного населения. Благодаря этому, на протяжении XIX в., особенно во второй ее половине, появляются работы русских и зарубежных авторов, посвященные анализу судебной системы абхазов. В частности, можно назвать труды таких исследователей, как Ф. Торнау, И. Аверкиев, А.Н. Введенский, Ф.З. Завадский, П. Краевич, С. Смоленский, К. Чернышев, С. Пушкарев, Дж. Белл, Дюбуа де Монпере, Карла Серена, и некоторых других. Работы этих авторов стали основными источниками по изучению традиционного судопроизводства абхазов.
К концу XVIII - первой половине XIX вв. традиционное судопроизводство абхазов достигло своего расцвета. Впоследствии, начинания с 60-х годов XIX в., оно претерпевает большие изменения, которые были вызваны ликвидацией Абхазского княжества в 1864 г. и введением тогда же российского военного управления. «…Появление России на политическом горизонте народов Кавказа не могло не вызвать глубоких изменений, которые непосредственно коснулись отдельных общественных институтов» (Ботяков, 2003, с. 9). Если в первое время абхазы лояльно отнеслись к этому, то уже скоро наметились «противоречия, вызванные недовольством местного населения, не удовлетворенного организацией этого нового управления» (Дзидзария, 1990. с. 20). Именно это обстоятельство явилось главной причиной восстания абхазов в 1866 г.
Царские власти, преследуя цель полной колонизации Абхазии, в течение XIX в., взамен традиционных обычно-правовых норм, поэтапно вводят имперское судопроизводство, которое князь Мирский назвал «правильными судами» (Дзидзария, 1990. с. 24). Но, несмотря на это, в первые пореформенные десятилетия, наряду с официальным имперским судопроизводством, продолжало функционировать и обычно-правовая система судопроизводства абхазов. Это вызывало недовольство представителей царской военной администрации на Кавказе. Поэтому поводу П. Краевич в 1871 г. писал: «Со дня введения нашего управления и до реформ, предпринятых в последние годы, самые частые, и можно сказать, единственные столкновения горцев с представителями нашей власти происходили только в судах» (Краевич, 1871).
Ситуация с традиционным судопроизводством, возникшая в конце XIX в., не изменилась и в XX в. Правда, в первые годы советской власти, как сообщают источники, при разборе судебных тяжб абхазы продолжали пользоваться нормами обычного права (Аргун, 2003, с. 165). Это было вызвано тем, что молодое советское государство, фактически произведя тотальную ломку старых государственных механизмов управления судопроизводством, в то же самое время не успело за короткое время создать новую судебную систему. Правда, согласно Постановлению ЦИК ССР Абхазии, на ее территории вводился уголовный кодекс РСФСР (Сагария, 1981, с. 132). Наряду с ним продолжали функционировать понятные и близкие по духу абхазам принципы традиционного судопроизводства.
Используя лучшие традиции обычно-правовых норм, официальные власти с целью стабилизации обстановки в крае стремились искоренить обычай кровной мести путем примирения враждующих. Так, в начале 20-х гг. XX в. было покончено с многолетней кровной враждой, сопровождавшейся многочисленными жертвами с обеих сторон, между фамилиями Ашуба и Амичба (Инал-ипа, 1965, с. 445).
В другом случае по просьбе руководителя Советской Абхазии Нестора Лакоба, к урегулированию кровной вражды был привлечен известный в округе медиатор Осман Тванба. Приступив к делу, он вначале, через посредников, вышел на убийцу и спросил его, согласен ли он на примирение. Тот сказал, что согласен на любые условия, ибо жизнь абрека ему надоела. Осман в один день собрал всех старейшин и руководство Гудаутского уезда, взял с собой убийцу. Они все пришли к брату покойного, но перед тем, как войти во двор, Осман привязал убийцу к могильной ограде погибшего. Кладбище находилось недалеко от дома. Войдя в дом, снова повели разговор о примирении. Брат убитого не шел ни на какие компромиссы. Тогда Осман в конце встал и сказал: «Мы уходим, когда ты будешь провожать нас, то увидишь, что там, на могиле твоего брата, один человек. Что хочешь, то с ним и делай».
Все вышли во двор. Хозяин провожал их, по обычаю, за пределы усадьбы. Вдруг у могилы брата он увидел связанного убийцу, босого, в мгновение он остановился, но затем направился к могиле и развязал убийцу своего брата. Это означало, что отныне у них установился мир (Гожба, 1999, с. 80).
К принципам традиционного судопроизводства при разборе различных конфликтных ситуаций абхазы прибегали не только в первые годы Советской власти, но и в более поздний период, т.е. и в те времена, когда советская система судопроизводства не допускала альтернативных методов разрешения конфликтов.
В это время роль третейских судов сначала взяли на себя известные своими ораторскими, медиаторскими качествами почетные старики. А затем, после создания в каждом селе примирительных комиссий и советов старейшин, эти функции перешли к ним. Такое положение сохраняется и сегодня, т.е. в постсоветское время. Сохранение обычно-правовых норм в абхазском обществе в первую очередь объясняется несовершенством официального судопроизводства и его недееспособностью в определенных критических ситуациях.
На современном этапе руководство Абхазии, создавая свою новую национальную государственность, стремится разработать такую судебную систему, которая отвечала бы европейским и общемировым нормам. В то же самое время существует настоятельная необходимость в законодательном закреплении и полнокровном функционировании принципов традиционного судопроизводства абхазов.
Включение элементов обычно-правовых норм, которыми пользовались предки абхазов, в судебное законодательство Абхазии способствовало бы созданию такой судебной системы, в которой гармонично сочетались бы интересы госздарства и личности. Данную проблему обсуждали жители Кодорского участка еще в 1913 г. Вот что говорил по этому поводу один из участников схода: «А между тем, то, что мы считаем устарелым, нехорошим, вводится вновь во всех культурных государствах» (Инал-ипа, 1984, с. 15).
К.Д. Мачавариани в своей работе «Описательный путеводитель по городу Сухум и Сухумскому округу» в 1913 г. писал: «Тот гласный суд, которого добивались культурные страны в течение веков, хорошо был известен абхазам и они широко пользовались им» (Мачавариани, 1913, с. 315). «Абхазскому этикету, - писал в 1912 году А. Векуа - могли позавидовать видавшие виды из Лиги нации» (Инал-ипа, 1984, с. 19).
Как было сказано выше, обычно-правовыми нормами абхазское общество пользуются и сегодня. Это происходит там, где бессильно официальное судопроизводство. Для подтвер-нсдения сказанного приведем несколько примеров использования абхазами принципов традиционного судопроизводства как в советское, так и в постсоветское время. Так, в 60-х годах XX в. в селе Аацы Гудаутского района из-за начавшейся словесной перебранки молодой человек побил пожилого односельчанина. Родня пострадавшего решила отомстить, и это могло привести к кровопролитию, если бы вовремя не вступили в дело посредники. Они, предварительно получив согласие виновной стороны, привели к пострадавшему не самого виновного, а его брата со связанными руками. (Сам виновный пользовался меньшим уважением, чем его брат). Ничегсг не подозревавший о готовящейся акции пострадавший сначала опешил, но потом, обдумав ситуацию, подошел к юноше, развязал руки и обнял его. Ещё один подобный случай произошел в этом же селе, но в тот раз посредники заранее оповестили обиженную сторону о готовящиеся акции.
Бывают случаи в современной Абхазии, когда пострадавшая сторона, неудовлетворенная решением официальных судебных структур, добивалась разбора дел традиционным способом и после отбывания виновным приговора. Так, в конце XX в. в селе Абгархук Гудаутского района братья погибшего стали преследовать отбывшего срок наказания убийцу, мотивируя свои действия тем, что мера наказания была недостаточно строгой. Конфликт, который с водворением виновного в тюрьму считался если не урегулированным, то по крайне мере «потухшим», разгорелся с новой силой. И только вмешательство незаинтересованных в усугублении конфликта посредников смогло предотвратить кровопролитие.
Сегодня нередки отучай, когда конфликтующие стороны, или же только пострадавшая сторона, для достижения справедливости прибегала к помощи святилища (аныха). В таких случаях абхазы предают проклятию предполагаемого преступника, и при этом произносят ритуальную присягу перед святилищем. В современной Абхазии известны случаи, когда потомки проклятых перед святилищем просят пощады у обиженной стороны. Причем в таких случаях срок давности преступления не имеет существенного значения. Пострадавшая сторона в подобных ситуациях, за редким исключением, дает свое «прощение». Ибо абхазы и сегодня верят в силу святыни. Они убеждены в том. что если обиженный не простит признавшего свою вину обидчика, то рано или поздно это проклятие падет на него самого и его семью.
К помощи святилищ абхазы прибегали и тогда, когда трудно было установить правду. В таких случаях одна сторона, скорее всего, обвиняемая, производила ритуал перед святыней с очистительной клятвой. К очистительной присяге прибегали обвиняемые в различных преступлениях, среди которых чаще всего были кражи, воровство, грабежи и бракоразводные процессы. Так в 1888 г. в Гудаутском районе из-за взаимных обвинений в супружеской неверности разгорелся конфликт между двумя семьями и их ближайшими родственниками. Несмотря на то, что в конфликт вмешались заинтересованные в урегулировании дела, как родственники, так и соседи противостоящих сторон, не удалось разрядить обстановку. Тогда конфликтующие стороны, доказывая свою невиновность, произнесли очистительную присягу перед святилищем. И на этом стороны разошлись, дожидаясь Божьего суда, так как, по понятиям абхазов, «процедура принятия присяги перед святилищем («аныха») решала все сомнительные спорные вопросы» (Барциц, 1999, с. 41).
Как уже отмечалось, к «услугам» святынь абхазы прибегали и в советское время, когда органы государственной власти и официальная идеология придерживались атеистических взглядов. Государство, хотя и не поощряло подобный способ разрешения конфликтов, но в то же время не было в состоянии полностью искоренить это явление.
Из вышесказанного видно, что, несмотря на то, что традиционное судопроизводство абхазов за последние полтора столетия претерпело определенную трансформацию, оно до настоящего времени еще сохраняет свою силу. И, как показывает практика, в современном абхазском обществе при разрешении конфликтных ситуаций наряду с официальным судопроизводством используются традиционные обычно-правовые нормы.
Автор выражает свою признательность следующим информаторам, предоставившим ему ценные сведения, использованные в данной статье: Авидзба Римма, с. Аацы. 48 лет (в 2003 г.); Смыр Урич, с. Аацы, 75 лет (в 2002 г.); Чамагуа Сайда, г. Гудаута. 33 года (в 2005 г.), Торчуа Михаил, с. Арасадзых, 70 лет (в 2005 г.).
Литература
Аргун Ю.Г. Этнология абхазов. Учебное пособие. Сухум, 2003.
Барциц М. Выход из конфликта в традиционном правосознании абхазов // Роль неофициальной дипломатии в миротворческом процессе. Ирваин, 1999.
Ботяков Ю.М, Абречество на Кавказе. М., 2003.
Гожба Р. Обычное право абхазов как возможный источник методов народной дипломатии // Роль неофициальной дипломатии в миротворческом процессе. Ирваин, 1999.
Дзидзария Г.А. Труды. Т. 2 Сухуми, 1990.
Инач-ипа Ш.Д. Абхазы. Сухуми, 1965.
Инал-ипа Ш.Д. Очерки об абхазском этикете Сухуми, 1984.
Краевая П. Несколько слов о применении народных обычаев к с)допроизводству в Абхазии // Сборник сведений о кавказских горцах. Выпуск IV. Тифлис, 1871.
Мачавариани К.Д. Описательный путеводитель по городу Сухум и Сухумскому округу. Сухум, 1913.
Сагария Б.Е. Образование и укрепление советской национальной государственности в Абхазии. Сухуми, 1981.
Абхазия традиционализм
