СТРАНИЦЫ ОТЕЧЕСТВЕННОГО КАВКАЗОВЕДЕНИЯ (IV). Кавказоведение в структуре советской академической науки (1940 – 1980-е годы)
Публикации | 17.11.2011 | 16:12
Глава вторая.
Кавказоведение в структуре советской академической науки (1940 – 1980-е годы)
Создание Института этнографии АН СССР было важным этапом в истории советской этнографической науки. Уже с первых лет Институт стал крупным научным и координационным центром, центром подготовки научных кадров. Первоначально в его структуре не существовало подразделения, занимавшегося проблемами этнографии Кавказа. Но уже 15 февраля 1936 г. Президиумом АН СССР было принято специальное постановление об организации в Институте Кавказкого кабинета, а в Музее антропологии и этнографии (МАЭ) - Кавказкого отдела1.
В марте 1936 г. Кавказский кабинет Института этнографии имел трех сотрудников: А.Н. Генко, заведующий Кабинетом, один из крупнейших специалистов в области кавказских языков, истории, этнографии и фольклора народов Кавказа2, Л.Б Панек и Л.И. Лавров. В журнале «Советская этнография» в 1936 г. А.Н. Генко выступил с программной статьей, в которой сформулировал основные задачи и научные направления этнографического кавказоведения. Главную задачу историков-этнографов он видел «в решительном переходе от методов простого собирательства... к научному социологическому анализу общественной структуры народов Кавказа, выяснению последовательных этапов в развитии семьи, рода, племенной и раннегосударственнои (феодальной) организации этих народов...» Гарантию качества научного исследования А.Н. Генко видел в усилении «источниковедческой, библиографической и в особой мере лингвистической работы по кавказским материалам». В числе первоочередных задач А.Н. Генко называл изучение этнического состава населения Кавказа, социального строя горских народов, создание свода этнических исследований всех кчвказских народов.
А.Н. Генко волновали вопросы координации и планирования научной работы, воспитания квалифицированных этнографов-кавказоведов. Подводя итоги, А.Н Генко намечал некоторые практические задачи. Он предлагал воссоздать этнографическую специализацию в вузах. «Систематическая подготовка специалистов по кавказской этнографии, - отмечал он, - предпосылка выполнимости упомянутого единого плана в изучении этнографии Кавказа в сколько-нибудь обозримый срок».
Номер журнала с программной статьей А.Н Генко почти весь был посвящен кавказоведческой тематике. В нем были исследования и материалы Б.Е. Дегена-Ковалевского, М.О. Косвена, Е.Г. Кагарова, О.Л. Вильчевского, Л.И. Лаврова, П.Г. Акритаса, Е.М. Шиллинга, С.Д. Лисициана, Л.М. Меликсет-Бекова, И. Пульнера, Дж. Багирова, Л.Б. Панек, А. Крихели, антрополога Е.М. Семенской. Целенаправленно объединив в одной публикации работы ученых разных учреждений, А.Н. Генко тем самым в какой-то мере осуществил один из выдвинутых им тезисов о координации кавказоведческих исследований. Представленные в журнале «Советская этнография» работы частично отражали и творческие задачи, заявленные А.Н. Генко: изучение общественной структуры и семейного быта народов Кавказа; в номере были опубликованы три библиографических обзора отечественной и иностранной литературы.
Представленные в журнале статьи содержали интересные идеи, гипотезы, материалы. Безусловно новаторской являлась статья Б.Е. Дегена-Ковалевского. Высказанная им идея о влиянии социальной структуры этноса, общинного и семейного быта на типизацию поселений и жилищ впоследствии в общем виде была затронута М.О. Косвеном, конкретно разрабатывалась в статьях А.И. Робакидзе, В.П. Кобычева, Г.Я. Мовчана.
Небольшая группа кавказоведов Института этнографии стала практически осуществлять задачи, поставленные А.Н. Генко.
За время его недолгого пребывания (до конца 1936 г.3) во главе Кавказского кабинета внимание было сосредоточено на арабских источниках по этнографии народов Кавказа. На Ассоциации арабистов в 1937 г. А.Н. Генко выступил с докладом «Арабский язык и кавказоведение» (169). Работы Генко в области арабистики высоко ценил И.Ю. Крачковской. Полевые изыскания ученого в те годы были связаны в основном с изучением цахурского и табасаранского языков4. Однако А.Н. Генко, исследователь широкого плана, никогда не ограничивался чисто лингвистическими задачами. В его работах всегда ставились и интересно решались масштабные историко-этнографические проблемы. В эти же годы А.Н. Генко занимался подготовкой переиздания трудов М.М. Ковалевского. Именно ему было поручено составление предварительного плана издания в целом, а также редактирование кавказоведческих работ М.М. Ковалевского, которые предполагалось издать двумя томами (т. 3 и 4) в полном Собрании сочинений. В связи с началом этой работы были подготовлены статьи «М. Ковалевский. Биография» (М.О. Косвен), «М. Ковалевский - исследователь Кавказа» (А.Н. Генко) и «М. Ковалевский - исследователь родового быта народов Западного Кавказа» (Е.Г. Кагаров)5.
Л.Б. Панек, работая в Кавказском кабинете, продолжала заниматься этнографией грузин, главным образом мтиулов. Ее интересовали различные аспекты мтиульского быта: праздники, традиционные социальные институты, материальная культура (380а, 482, 483). В ходе полевых работ в Грузии JI.FПанек собрала оригинальные материалы по грузинской системе родства. Позднее, в 40-х годах, на этих материалах ею был подготовлен доклад, а затем опубликована статья (481). Впоследствии Л.Б. Панек продолжила исследование системы родства на материалах хыналыгцев (хиналугцев). Помимо мтиулов и хыналыгцев Л.Б. Пачек занималась также этнографией чеченцев, табасаранцев, цахур, будугцев, хапутлинцев6.
В разработке проблем этнографии Кавказа уже в довоенные годы большое участие принимал Л.И. Лавров. Первой значительной публикацией молодого ученого была статья «Из поездки в Черноморскую Шапсугию летом 1930 г.» (225). Ученик А.Н. Генко и последователь его научных принципов, Л.И. Лавров уже в этой статье, основанной на собранных им полевых материалах, проявил себя как зрелый исследователь. Статья была посвящена локальной группе адыгов (в те годы внимание ученого было сосредоточено главным образом на этнографии народов Северо-Западного Кавказа - адыгов, абазин, убыхов). В этом проявилось и влияние научных интересов А.Н. Генко, занимавшегося языками и этнографией названных народов, и личные привязанности Л.И. Лаврова - уроженца Кубани. Этнографии убыхов он посвятил монографическое исследование, получившее высокую оценку А.Н. Генко, Д.К. Зеленина, Е.Г. Кагарова, И.П. Петрушевского. Однако этот труд опубликовать не удалось, спустя много лет вышла в свет лишь небольшая часть монографии - статья «Этнографический очерк убыхов» (253). Отдельные сюжеты рукописи были представлены в виде докладов7.
В предвоенные годы Л.И. Лавровым было написано еще несколькокрупных работ: «История абазинского народа» (небольшая часть ее опубликована); «Карачаевцы в период XIV - XVIII вв.», «История Балкарии до 1917 г.» (обе рукописи так и не увидели свет). В те же годы Л.И. Лавров начал заниматься этнографией рутульцев8.
Кавказоведческая тематика разрабатывалась и другими сотрудниками Института этнографии. А.В. Мачинский (Кабинет Южной Америки) занимался археологией Чечни и Ингушетии, О.Л. Вильчевский - общиной и этнической историей курдов, в том числе закавказских, заведующий Отделом археологии С.Н. Замятнин - палеолитом Прикубанья, Абхазии и Западной Грузии; пополнялись коллекции Кавказского отдела МАЭ9.
В Кавказском кабинете началась подготовка научных кадров кавказоведов. Первыми аспирантами по этнографии Кавказа стали В.В. Бардавелидзе и Р.Л. Харадзе. Диссертационная работа В.В. Бардавелидзе была посвящена народному календарю сванов («Весенний цикл праздников»). Кроме того, В.В. Бардавелидзе считалась ответственным исполнителем большой монографии (25 а.л.) «Весенние праздники у карачаевцев, кабардино-балкарцев и чечено-ингушей». Р.Л. Харадзе работала над темой «Семья и семейно-брачнополовые нормы у сванов». В 1938 г. она завершила работу «Пережитки большой семьи у сванов»10.
С уходом А.Н. Генко в конце 1936 г. из Института этнографии Л.Б. Панек и Л.И. Лавров вошли в состав Кабинета Европы, который стал называться Кабинетом Европы и Кавказа. С 1938 г. Кавказский кабинет вновь стал самостоятельной творческой единицей, возглавил его профессор Е.Г. Кагаров.
Основной коллективной работой Института этнографии в предвоенные годы был многотомный труд «Народы СССР», одни из томов которого составляли очерки этнографии народов Кавказа. В создании этого тома участвовали Л.Б. Панек, Л.И. Лавров, К.К. Курдоев, выезжавшие в экспедиции для сбора полевых материалов и работавшие над отдельными статьями тома (Л.И. Лавров: «Адыгейцы», «Абазины», «Балкарцы»; Л.Б. Панек: «Грузины», «Хыналыгцы», некоторые народы Дагестана). Для участия в этой работе были приглашены сотрудники других учреждений Ленинграда и Москвы. Е.Н. Студенецкая (ГМЭ) писала статьи «Кабардинцы», «Карачаевцы»; Б.Е. Деген-Ковалевский - «Кумыки», «Даргинцы», Миронова - «Туркмены Северного Кавказа»; О.Л. Вильчевский - «Тэты», «Талыши»; И. Пульнер — «Горские евреи», «Грузинские евреи»; Е.Г. Пчелина - «Осетины»; Е.М. Шиллинг - «Аварцы», «Андийские народы», «Кубачинцы»11.
Активно велась работа по составлению справочника «Народы СССР». По народам Кавказа статьи-справки были написаны: по народам Дагестана - Л.Б. Панек, по народам Северного Кавказа - Л.И. Лавров, по народам Закавказья - К.К. Курдоев. Сотрудники Кавказского кабинета и других научных центров активно участвовали в экспедициях в различные районы Кавказа12.
Несмотря на уход А.Н. Генко из Института, его связи с этнографической наукой не прерывались, он продолжал заниматься кавказоведческими исследованиями. А.Н. Генко отрецензировал раздел «Народы Кавказа» (около 300 стр.) в однотомнике «Народы СССР». Оценивая в целом раздел положительно, Генко подчеркивает одно важное, с его точки зрения, обстоятельство: «Собственно этнографический материал, который, если не ошибаюсь, должен по замыслу издания доминировать, отступает... в общем на задний план, будучи заслонен чрезвычайным обилием статистических, по существу экономических данных...» Критически отнесся А.Н. Генко к некоторым историческим очеркам в разделах «Азербайджан», «Дагестан» и особенно «Курды», подчеркивая сомнительные экскурсы в область этногенеза13.
В 1938 г.плодотворная научная деятельность А.Н. Генко была насильственно прервана - он был арестован органами НКВД. В следующем году его выпустили, однако, как оказалось, ненадолго. У человека, попавшего однажды в жернова репрессий, практически не оставалось шансов на спасение, и в 1941 г. А.Н. Генко был арестован вторично. В декабре того же года он умер во внутренней тюрьме ленинградского НКВД.
Трагическая судьба А.Н. Генко стала как бы символом тех тяжелых, трагических испытаний, которые выпали на долю кавказоведения, впрочем, как и всей советской этнографии. 22 июня 1941 г. началась Великая Отечественная война. В Институте этнографии были прерваны все начатые работы, многие сотрудники ушли на фронт (среди первых добровольцев Л.И. Лавров), значительная часть была эвакуирована в Ташкент (в числе их Л.Б. Панек). Но несмотря на огромные трудности, людские и материальные потери, творческая жизнь Института не прекращалась».
22 декабря 1942 г. Президиум АН СССР принял постановление об организации Московской группы Института этнографии, которая приступила к работе уже в феврале 1943 г.15
В Институте первоначально было 5 секторов, в том числе сектор Кавказа16, который возглавил крупный специалист по истории первобытного общества, кавказовед М.О. Косвен. С ним работали Б.А. Куфтин и Е.М. Шиллинг. В этом же году в Институте была создана аспирантура и докторантура. Первым докторантом в секторе стал Е.С. Зевакин, занимавшийся этнографией адыгов. В Ташкентской группе Л.Б. Панек завершала исследование по этнографии мтиулов, работала над этнографией лакцев17.
Работа сектора военных и первых послевоенных лет поражает творческой активностью. В это время по понятным причинам труды сотрудников Института не печатались, поэтому основной формой работы были научные заседания, на которых читались доклады, обсуждались актуальные проблемы. Так, с апреля по декабрь 1943 г. на пленарных заседаниях Института были прочитаны доклад М.О. Косвена («Литературная история легенды об амазонках») и три доклада Е.С. Зевакина («Западноевропейские нарратьвные источники по истории Черкесии», «Алано-осетинский вопрос», «Адыгейцы»)16. В творческой жизни сектора активно участвовали аспиранты Института, а также аспиранты и студенты кафедры этнографии Московского университета19.
В 1945 г. на заседаниях сектора с научными докладами выступили кавказоведы Москвы, Ленинграда, Еревана, Тбилиси. Тематика докладов была разнообразной и включала вопросы этногенеза, общественного строя, этнокультурных контактов и др.20 С.Д. Лисициан и Г.С. Читая познакомили присутствующих с этнографической работой, осуществляемой в Армении и Грузии21.
Примечания
(1) Постановление Президиума Академии наук СССР об итогах совещания Отделения общественных наук с Закавказскими филиалами Академии наук // СЭ. 1936. № 4-5. С. 227.
(2) А.Н. Генко владел языками абхазо-адыгской группы, грузинским, азербайджанским, лезгинским, ингушским, успешно занимался табасаранским, цахурским, хы-лыгским, убыхским. Итогом исследований этих языков стали его фундаментальные труды, не потерявшие своего значения и в наши дни.
(3) А.Н. Генко был арестован, через несколько месяцев освобожден. Перед Великой Отечественной войной А.Н. Генко вновь начал работать в Институте этнографии (по совместительству). В ]941 г в блокаду был вновь арестован вместе с группой востоковедов. Умер в тюрьме в декабре 1941 г. В 1954 г. реабилитирован, как и многие тысячи невинно погибших.
(4) Талибов Б.Б. Цахурский язык // Языки народов СССР. Т. IV- М., 1967. С. 591. А.Н.Генко создал на латинской основе цахурский алфавит, применявшийся в течение двух лет.
(5) ААН. Ф. 142. Оп. 1. Д. 2. Л. 48, 57.
(6) Там же. Д. 91. Отчет о научной работе ст. н. сотрудника Л.Б. Панек за 1944-1945 гг. Л. 3;Д. 6. Л. 50,54.
(7) Архив Л.И. Лаврова. С. 4, 11, 26, 27.
(8) Там же. С. 28.
(9) См. также библиографические обзоры по этнографической кавказоведческой литературе (СЭ: 1936. № 4-5).
(10) ААН. Ф. 142. Оп. 1. Д. 2. Л. 28, 32; Д. 32. Л. 63; Д. 4. Л. 4, 15; Д. 6. Л. 50, 54.
(11) Там же. Д. 6. Л. 50, 54; Д. 4. Д. 4, 15.
(12) Там же. Д. 11. Л. 7, 11.
(13) ИЭ (Ленинград) Ф. К-1. Оп. 4. Д. 3. Л. 31; ДАН. Ф. 142. Оп. 1. Д. 10. Л. 1-2.
(14) Рабинович М.Г.Институт этнографии в годы Великой Отечественной войны // СЭ. 1946. № 1; Лавров Л.И. В осажденном Ленинграде // СЭ. 1975. № 4; Марков Г.Е. Советские этнографы в годы Великой Отечественной войны// СЭ. 1985. № 2.
(15) ААН. Ф. 142. Оп. 1. Д. 8. Л. 3 об.
(16) С 1960 г. - сектор народов Кавказа, с 1973 г. — сектор этнографии народов Кавказа, с 1989 г. – отдел.
(17) ААН. Ф. 142. Оп. 1. Д. 8. Л. 3, 4 об., 9; Оп. 3. Д. 1. Л. 3 об.; Д. 91. Л. 3.
(18) Там же. Оп. 1. Д. 8. Л. 3 об., 14.
(19) Там же. Д. 25. Л. 30. Е.М. Шиллинг в 1944-1947 гг. вел ряд семинаров и курсов на кафедре этнографи Московского университета, в том числе читал курс «Этнография Кавказа», возглавлял экспедиции на Кавказ, включавшие студентов и аспирантов Университета и Института этнографии.
(20) ААН. Ф. 142. Оп. 1. Д. 25. Л. 30, 31.
(21) Там же. Д. 45. Отчет о работе ИЭ за 1945 г. Л. 19 об.
советское кавказоведение
