Что стоит за раздуванием кризиса в отношениях между Россией и США?
Публикации | Сэмюэл ЧАРАП (США) | 15.08.2011 | 11:47
Над ключевым направлением внешней политики США при президенте Бараке Обаме - «перезагрузкой» отношений с Россией - собираются грозовые тучи. Вся честная компания от Weekly Standard и Washington Times до «ястребов холодной войны» из Конгресса в очередной раз на все лады твердит, что последние новости доказывают ее правоту, и перезагрузка действительно сводится к губительной тактике умиротворения извечного врага – противника, с которым нельзя сотрудничать ни в какой форме.
Некоторые новости, - например, о том, что Кремль предположительно организовал теракт у американского посольства, – всерьез заставляют думать, что отношения между США и Россией вот-вот вновь окажутся на грани конфронтации, на которой они находились до президентства Обамы.
Разумеется, в нападках на перезагрузку нет ничего нового. Критики этой политики и раньше пользовались любым намеком на агрессию в российской внешней политике и на реваншизм – во внутренней, чтобы обвинить Обаму в слабости и наивности. Однако для новой критической волны характерны фундаментальные ошибки в анализе. Некоторые из борцов с перезагрузкой настолько ослеплены яростью, что просто не видят успехов политики Обамы и весьма удобным для себя образом предпочитают не замечать, какой катастрофой для национальных интересов США и для российского развития может обернуться альтернативный вариант - антагонизм между Россией и Америкой.
Давайте для начала определим, чем перезагрузка не является. Она – не секретное оружие, способное заставить испариться тех высокопоставленных российских силовиков, которые глубоко не доверяют США и временами руководствуются этим недоверием в своих действиях. Более того, она не подразумевает перезагрузку российской политической системы с мгновенной демократизацией по взмаху волшебной палочки.
Она была и остается всего лишь попыткой сотрудничать с Россией по ключевым проблемам национальной безопасности в тех случаях, когда наши и ее интересы совпадают, при этом не скрывая существующих разногласий с Кремлем по другим вопросам. Идея этой политики заключается в том, что сотрудничество, открывающее каналы для общения и снижающее антагонизм, должно со временем позволить Вашингтону, как минимум, влиять на сомнительное поведение России и делать тщательно контролируемое властями российское политическое пространство более открытым.
В основе политики перезагрузки лежит уверенность в том, что «увязка» - традиция ставить двустороннее сотрудничество по конкретным вопросам в зависимость от поведения соответствующей страны в других областях – становится неэффективным инструментом, когда нам приходится иметь дело со странами, которые нельзя считать ни союзниками, ни врагами. В особенности это относится к великим державам, таким как Россия или Китай, которые, нравится это американцам, или нет, всегда играют важную роль в тех случаях, когда речь идет о глобальных вопросах, имеющих действительную значимость. Данная дипломатическая тактика совсем не нова – она восходит еще к Джорджу Шульцу, бывшему госсекретарем при Рональде Рейгане. В своих мемуарах Шульц так пишет об отношениях с Советским Союзом:
«Большинство экспертов по Советскому Союзу советовали увязывать различные аспекты отношений с ним воедино и пытаться использовать его предполагаемое стремление развивать отношения в определенных областях – например, в области торговли, - чтобы добиваться своего в других сферах... Между тем, я считал, что различные вопросы следует разрешать независимо друг от друга, и что нам имеет смысл строить отношения в соответствии с этим принципом... Мы не должны игнорировать действия СССР, которые вызывают у нас тревогу. Напротив, в таких случаях необходима жесткая реакция... Однако увязка – это тактическая мера, а стратегически, чтобы добиться влияния, нужно создавать обстановку, соответствующую общему замыслу».
Следует отметить, что примирение любого рода с доперестроечным Советским Союзом, который зачастую вел экспансионистскую идеологическую внешнюю политику, напрямую противоречившую интересам США, и политическая система которого по определению попирала основополагающие права и свободы, было невозможно. Для России 2011 года эти черты не характерны, хотя она временами запугивает соседей и далека от полноценной демократии. Тем не менее, идея Шульца о том, что «политика, в рамках которой ни один вопрос не может быть урегулирован, пока не урегулированы все вопросы», одновременно препятствует достижению целей США и отдает инициативу в руки противоположной стороны, до сих пор не утратила своей актуальности.
Подход Шульца в свое время многим не нравился, и последние события позволили этим людям вновь вернуться на политическую арену. Сейчас они размахивают списками предполагаемых российских преступлений и призывают покончить с перезагрузкой. При этом они не замечают, что грехи, которые они приписывают Москве, явно бледнеют по сравнению с теми преимуществами – от помощи в афганской операции до установления надежного международного консенсуса в отношении иранской ядерной программы, - которые перезагрузка обеспечила Соединенным Штатам.
В сущности, деятельность борцов с перезагрузкой, которые радостно твердят о российских шпионских играх вокруг американских дипломатов, рассказывают сомнительные байки о причастности Москвы к прошлогодним взрывам в Грузии и подчеркивают негативную реакцию Кремля на внесенные в Сенат законопроекты, по-видимому, отражает стремление определенных кругов в Вашингтоне похоронить российско-американские отношения, чтобы не заниматься стоящими на повестке дня вопросами.
Многих, особенно на Капитолийском холме, испугала череда статей в Washington Times, посвященных нескольким взрывам, которые в прошлом году прогремели в Грузии. Как утверждают грузинские власти, речь идет о примерно дюжине не слишком сильных взрывов, в результате одного из которых погибла пожилая женщина. Одна из бомб взорвалась на кладбище примерно в 200 футах от внешней стены американского посольства в Тбилиси. Это произошло в сентябре 2010 года. В декабре этого года власти Грузии публично обвинили в организации этих терактов офицера российской военной разведки, находившегося, по их мнению, в Абхазии – сепаратистском регионе Грузии, который Россия признает независимым государством.
Разумеется, взрыв бомбы у здания американского дипломатического представительства за рубежом – это далеко не мелочь. Однако, как можно понять из тех же самых статей в Times, администрация Обамы вполне серьезно отнеслась к этой новости. Она запросила информацию у разведывательного сообщества и обсудила происходящее с российскими и грузинскими властями на самом высоком уровне.
Однако, как это часто бывает с событиями на Южном Кавказе, понять, что там произошло на самом деле по-прежнему трудно. У грузин есть данные радиоразведки и запись признания террориста, которые, по их словам, позволяют связать случившееся с российским офицером. Русские в свою очередь уверяют, что этот офицер не бывал в Абхазии с начала 2010 года и, соответственно, не мог стоять за взрывами. Впрочем, даже сами грузины не утверждают, что у них есть основания обвинять Москву в попытке взорвать посольство - они подозревают разведчика в том, что он действовал на свой страх и риск, и хотят, чтобы Россия выдала им его для допроса.
Однако Washington Times подобные нюансы не интересуют – как и фактическая точность. «Российский агент связан с взрывом в американском посольстве» («Russian agent linked to U.S. Embassy blast»), - объявила она в своем заголовке 21 июля. Источником этой «новости» стал грузинский чиновник, который сообщил журналисту ровно то же самое, что и он, и его правительство открыто заявляли уже девять месяцев. Когда один из американских чиновников рассказал тому же самому журналисту свою (позднее оспоренную) версию выводов секретного американского доклада об этом инциденте, газеты продолжили нагнетать обстановку. «Американская разведка подтверждает, что Россия устроила взрыв у посольства США» («U.S. Intelligence Confirms: Russia Bombed U.S. Embassy»), - провозгласила в своем заголовке Weekly Standard.
Однако, как стало ясно, когда появились дополнительные сведения о содержании американского доклада, об этом неприятном инциденте ничего с достоверностью сказать нельзя, и, безусловно, у нас нет информации, позволяющей предполагать, что взрыв у посольства организовал Кремль.
Шумиха вокруг взрывов в Грузии поднялась одновременно с утечкой в прессу информации о меморандуме, направленном администрацией Конгрессу в связи с законопроектом «Об ответственности и верховенстве закона имени Сергея Магнитского» (Sergei Magnitsky Rule of Law Accountability Act), внесенном сенатором-демократом от Мэриленда Беном Кардином (Ben Cardin). Поддерживая «опасения, которые вызывает трагическая гибель Сергея Магнитского» - российского юриста, обвинявшего чиновников в коррупции и умершего в следственном изоляторе, администрация пишет, что по этому поводу было предпринято множество шагов. Среди прочего, в рамках действующего законодательства был введен запрет на выдачу американских виз ряду лиц, связанных с предполагаемым убийством Магнитского. В меморандуме высказывались сомнения в необходимости нового закона, как слишком расплывчатого в формулировках и вдобавок дублирующего уже действующие нормы.
Кроме того, администрация сослалась на реакцию российских властей: «Высокопоставленные представители российского правительства предупреждали нас, что, если этот законопроект будет принят, они ответят асимметрично. Они считают, что мы не можем одновременно ожидать от них поддержки санкций против таких стран, как Иран, Северная Корея и Ливия, и вводить санкции против них самих. Российские чиновники также утверждают, что принятие этого закона может поставить под угрозу и двустороннее сотрудничество в других областях, в частности в области транзита в Афганистан». Другими словами, если Соединенные Штаты намерены поместить Россию в один ряд с жестокими теократиями и диктатурами, России придется пересмотреть свое отношение к поддерживаемым ей в настоящий момент санкциям против подобных режимов. Навешивание на Россию ярлыка «страны-изгоя» может также помешать Вашингтону диверсифицировать транспортные маршруты, по которым идет снабжение войск в Афганистане.
Вашингтонские противники перезагрузки с радостью за это ухватились. «Реакция Москвы на санкции угрожает покончить с перезагрузкой» («Moscow's Sanctions Tit-for-Tat Threatens to Kill the 'Reset»), - объявила пресса. «Неужели мы действительно перезагружаем отношения со страной, которая угрожает прекратить международное сотрудничество, если мы запретим ее палачам и убийцам въезд в Америку?» - заметил один из сторонников законопроекта.
Однако давайте будем честны: чиновники, подозреваемые в убийстве Магнитского, в любом случае не получат виз в Соединенные Штаты. Просто в большинстве случаев подобные запреты на выдачу виз либо не оглашаются публично, либо вводятся по требованиям международного законодательства. Между тем законопроект Кардина этим не ограничивается – он фактически требует, чтобы Госдепартамент регулярно и в открытую обличал чиновников из определенной страны в причастности к определенной категории преступлений. Это поставило бы Россию в один ряд со странами, в отношении которых Соединенные Штаты вводят санкции в одностороннем порядке – с Белоруссией, Бирмой, Ираном, Ливией и Сирией.
К счастью России при всех ее политических проблемах далеко по уровню закрытости до этих стран. Именно поэтому «Закон Магнитского» вряд ли положительно скажется на положении с правами человека в России. Уже то, что он был внесен в Конгресс, кардинально изменило поведение Москвы: вместо того, чтобы реагировать на недовольство своих граждан, возмущенных смертью юриста, российские политики гневно критикуют американский законопроект и предлагают принять закон, вводящий аналогичные санкции против американских чиновников.
«Хотя я поддерживаю усилия президента Обамы в области улучшения отношений между Россией и Америкой, в процессе мы не должны забывать об американских ценностях», - пишет Кардин. Однако сторонники его законопроекта зачастую предлагают ложный выбор между перезагрузкой и поддержкой российской демократии. На деле их предложения могут только усугубить тот самый «менталитет осажденной крепости», который внес большой вклад в ограничение плюрализма в российской политике в период с 2003 по 2008 год. Те, кто напирает на историю с «взрывом у посольства» предлагают столь же ложный выбор.
Обе эти группы явно больше заинтересованы в том, чтобы вызвать антагонизм между Москвой и Вашингтоном, чем в том, чтобы распространить в России идеи демократии и прав человека, поддержать Грузию или защитить американских дипломатов. Один из неоконсервативных блоггеров Washington Post пишет: «Россия нарушает права человека, ведет кампанию по запугиванию дипломатов, даже прибегает к насилию – но ничто из этого не заставило администрацию пересмотреть ее политику умиротворения, которую она называет перезагрузкой». Другими словами: на основании сомнительного инцидента с взрывом на кладбище в 200 футах от посольства, обиды российских чиновников на то, что их приравнивают к виновникам геноцидов, и выходок каких-то агентов, которым забыли рассказать о том, что холодная война давно закончилась, администрации следует положить конец попыткам сотрудничества с Россией.
Может быть, к этому аргументу следовало бы прислушаться, если бы перезагрузка не приносила результатов. Однако мы добились сокращения стратегических наступательных вооружений, взаимных инспекций арсеналов, сотрудничества по вопросу об иранских ядерных амбициях и беспрецедентной логистической поддержки операции в Афганистане. Трудно представить себе, что президент США – кто бы ни занимал этот пост – стал бы приказывать уничтожить Усаму бин Ладена, рискуя пролегающими через Пакистан маршрутами снабжения, если бы проходящая через Россию Северная распределительная сеть не работала. Не стоит также забывать о договоренностях по воздушному транзиту, благодаря которым в Афганистан через российское воздушное пространство были доставлены более 170 000 американцев. Между тем все это плоды перезагрузки.
Я упомянул лишь самые известные примеры сотрудничества. Кроме этого, например, в июне в Польше прошли беспрецедентные совместные учения НАТО и России по противодействию терроризму, в ходе которых стороны отрабатывали перехват захваченного самолета. В соответствии с совместно разработанными США и Россией планами, с 2009 года из третьих стран были эвакуированы почти 900 килограммов высокообогащенного урана американского и российского происхождения. Вооруженные силы двух стран также развивают сотрудничество: только на этот год были запланированы в общей сложности 67 совместных мероприятий, встреч, учений и консультаций между российскими и американскими военными. Более того любое сотрудничество между Соединенными Штатами и Россией в области противоракетной обороны подразумевает, что русские будут делиться информацией со своей радиолокационной станции, расположенной в Азербайджане – стране, граничащей с Ираном, на отражение ракетной угрозы со стороны которого нацелена американская ПРО.
Таким образом, критикам перезагрузки следовало бы ответить на вопрос о том, какую альтернативу они могут предложить и почему она будет эффективнее служить интересам США и больше соответствовать американским ценностям. Если вспомнить, что политика администрации Буша, с ее нотациями и попытками изолировать Россию, полностью провалилась, их призывы вернуться к ней выглядят категорически неубедительно.
Одновременно им имеет смысл подумать о последствиях тех мер, за которые они выступают – о крахе международного консенсуса по ядерной программе Ирана, об угрозе для американских войск в Афганистане, о срыве программ по обеспечению безопасности ядерных материалов и о приобретающей еще более закрытый и монолитный характер российской политике. Всего лишь пытаясь поставить Обаму в неудобное положение накануне выборов, они рискуют действительно важными вещами.
По материалам: "Foreign Policy", США
Грузия Россия США
