Разыгрывание Грузией «черкесской карты» в контексте ее новой политики на Кавказе (II)
Публикации | Владимир РЯБЦЕВ | 28.06.2011 | 00:15
Часть I
Понятно, что нынешняя политика официального Тбилиси в отношении республик Северного Кавказа – это часть продолжающегося «поединка» Грузии с Россией, или, если можно так выразиться, дополнительный фронт ее необъявленной войны с Москвой. Причем нынешние грузинские власти пытаются делать зеркальные шаги в отношении своего северного соседа-недруга, т.е. поступать так, как на протяжении целого ряда лет вела себя Россия в отношении «мятежных» территорий Грузии – Абхазии и Южной Осетии. Не случайно многие политики и эксперты называют проводимый Тбилиси курс в отношении России «политикой симметрии». В ее основании лежат два базовых элемента: а) презумпция вины России перед народами Кавказа (страна-«агрессор», «оккупант», «угнетатель» и т.д.) и б) стремление, педалируя тему панкавказской солидарности, установить без оглядки на Москву прямые, горизонтальные связи с регионами и народами Северного Кавказа.
Последний элемент, впрочем, предполагает установление прямой «горизонтали» лишь с «нормальными», по мнению Тбилиси, кавказцами, что автоматически исключает из грузинского списка лояльных или, по крайней мере, нейтрально настроенных по отношению к России народов и сил. Следовательно, Тбилиси уже изначально делит северян на «хороших» и «плохих» и, тем самым, закладывает конфликт между ними. А это значит, что подспудной целью нынешних правителей Грузии является вовсе не построение «Мирного и Единого Кавказа», как о том где надо и не надо широковещательно на всех форумах заявляет президент М. Саакашвили, а желание любой ценой дестабилизировать российский Юг и сделать это путем поддержки негативно или враждебно настроенных по отношению к России политических сил и сепаратистских организаций.
На практике «политика симметрии» уже сегодня выглядит следующим образом: вместо признания вопроса о геноциде осетин – Тбилиси выдвигает на первый план вопрос о геноциде черкесского народа; в противовес безвизовому режиму для абхазов и осетин со стороны России – отменяет визы для жителей северокавказских республик; взамен налаживания взаимоотношений с властями Абхазии и Южной Осетии, в пику им – в декабре 2009 г. создает парламентскую «Группу дружбы с парламентами Северного Кавказа». И эти примеры можно продолжать. Излишне педалируя и стараясь все больше раскручивать черкесскую тему, вместо того чтобы искать реальные пути сближения, налаживания своих донельзя испорченных отношений с Абхазией, стать на путь восстановления доверия и межнационального примирения, нынешние власти в Грузии реально противопоставляют черкесов и абхазов. Да это и понятно: натравливая черкесов на Россию, которая долгие годы поддерживала устремления Абхазии к независимости и которая сегодня имеет союзнические отношения с правящим режимом в Сухуме, Грузия тем самым де-факто вбивает клин между двумя родственными народами (абхазами и черкесами), один из которых (черкесы) (1)отличился своим заметным участием в борьбе Абхазии за отделение от Грузии! Сегодня же получается, что, разворачиваясь на все 180 градусов и исходя из конъюнктурных соображений, Грузия берет себе в союзники в борьбе с Россией именно черкесский народ. Заметим: для многих вполне очевидно, что за весь этот народ не могут говорить те маргинальные общественно-политические силы и группы, которые готовы идти на сотрудничество с Тбилиси и «пожертвовать Абхазией». Таким образом, налицо очередная грузинская метаморфоза. И что интересно: кое-какие дивиденды Тбилиси со сложившейся ситуации уже «снимает».
Так, по мнению некоторых наблюдателей, при всем неоднозначном отношении к Грузии внутри черкесского национального движения проводимая Тбилиси кампания по признанию геноцида спровоцировала внутри этого движения серьезные процессы (особенно это касается черкесских организаций за рубежом). Черкесская молодежь в Турции, например, теперь фокусирует свои интересы только на черкесских проблемах и даже создала движение «Патриоты Черкесии», авторитет которой среди адыгов быстро растет. В отличие от других «черкесских», а по сути, панкавказских, абхазо-черкесских организаций (КАФ-ФЕД, «Кавказский Форум» и др.), «Патриоты Черкесии» ориентируются исключительно на адыгские проблемы. Если раньше черкесские организации активно занимались абхазскими, осетинскими и другими вопросами, организовывали свои мероприятия в основном в поддержку Абхазии и Южной Осетии в их борьбе с Грузией, то теперь налицо тенденция отхода от панкавказской солидарности и стремление заниматься делами своего народа. В свою очередь (куда деваться!), и абхазская диаспора начала создавать отдельные от черкесов структуры. Многие представители абхазской общественности с недоумением, а иные и резко негативно относятся к усилению этноцентрической ориентации в черкесской среде. В абхазской диаспоре все чаще звучат оценки, согласно которым «адыги (черкесы) действительно немного отдалились от абхазов». И это наметившееся противопоставление одного народа другому, на что как раз делает ставку грузинская сторона, ни к чему хорошему не приведет. К вопросам межэтнического общения братских народов, даже если в него кто-то пытаются вбить сегодня клин, исходя из корыстных политических соображений, надо подходить максимально осторожно [17].
Если говорить о том, как это все касается конкретно Абхазии, то нельзя не видеть прямого конфликта интересов Тбилиси и Сухума. Важнейшими из них для Грузии является реинтеграция страны и обеспечение ее территориальной целостности, плюс к этому сохранение своего контроля за международно признанными границами. Поэтому наличие «незаконных» (по мнению Тбилиси) режимов в Абхазии и Южной Осетии – прямая угроза национальной безопасности Грузии, а главная угроза – Россия, поддерживающая эти режимы. Интересы же молодого абхазского государства сводятся к трем основным позициям, а именно: создание внешних условий, благоприятствующих решению задач постконфликтной реконструкции и экономическому выживанию в условиях углубляющегося мирового кризиса, решение вопросов военной безопасности (в частности укрепление границы с Грузией) и расширение поля международного признания.
Внешне ситуация выглядит тупиковой, хотя у нее есть простая развязка: видеть сложившиеся реалии и учитывать их, а не строить иллюзии, исходя при этом бешеной злобой. В обозримой перспективе, если со стороны Москвы не проявятся какие-либо грубые просчеты и приняты ошибочные решения и если Запад резко не изменит свой курс, признав в одночасье Абхазию и перетянув ее на свою сторону, начнет втягивать ее в игры с Грузией на предмет создания ассоциативных, конфедеративных и тому подобных отношений, у последней нет шансов. Поэтому, объективно говоря, «шар» на грузинской стороне. Рано или поздно, смерив гордыню и преодолев надменность по отношению к своим малым народам, Грузии придется идти на компромиссные решения. И многие там это понимают. В отличие от официальных властей действительно желающие мира общественные силы и отдельные граждане страны мыслят и ведут себя иначе – ищут как раз пути межнационального примирения. В этом плане показательно поведение Грузинского Совета старейшин, который в ноябре 2010 г. выступил с Обращением к Совету старейшин Абхазии во главе с К. Озганом и даже учредил специальный «Фонд восстановления доверия и примирения», который уже высказал целый ряд интересных инициатив (они в основном касаются налаживания экономической ситуации и гуманитарных контактов в пограничной зоне на р. Ингур) [18].
И тем не менее. Нынешнее грузинское руководство очень внимательно следит за тем, что происходит в Абхазии и (если говорить еще более конкретно) на границе с Россией по р. Псоу. Формально она остается российско-грузинской, де-факто же является линией российско-абхазского размежевания. И в этом смысле, казалось бы, не стóящий и выеденного яйца территориальный спор между Москвой и Сухумом относительно линии прохождения границы в районе урочища Аибга (2)и озвучиваемые российской стороной претензии на 160 км² абхазской территории [19]только на руку грузинской стороне. Тем более что прошедшие в Москве 29 – 31 марта 2011 г. российско-абхазские переговоры по демаркации и делимитации границы завершились без особого результата. Помимо того, что эти переговоры Москвы и Сухума официальный Тбилиси считает нелегитимными, что вполне понятно, он лишний раз указывает тем же абхазам и черкесам на неискренность поведения Москвы, на корыстный характер ее отношений с кавказскими народами. Тем самым он подчеркивает, что России ни в чем нельзя верить, она все равно использует Кавказ и кавказцев в своих интересах. И только.
К сожалению, в этом есть своя горькая правда. Нынешняя Россия далеко не во всем является примером для подражания другим. Тяга к ней немногих (все еще остающихся «приверженными» российскому культурно-политическому влиянию) частей постсоветского пространства в значительной степени объясняется инерцией прошлого – былым величием СССР/России. Но сегодня этого мало, для пророссийской ориентации этих частей постсоветского пространства нужна новая подпитка, которой, увы, нет. Что мы, по сути, видим сегодня? А вот что: невыразительное поведение Москвы, выражающееся в бесконечных «мантрах» о модернизации, об инновациях при (одновременно с этим) отсутствии сколько-нибудь диверсифицированной экономики, тотальное засилье бюрократии и поражающей всякое воображение коррупции; неуемное желание обретших «второе дыхание» либеральных кругов (на словах!) построить современное эффективное, но при этом сокращающее госрасходы и сбрасывающее с себя социальные обязательства государство, т.е. желание построить на западный манер некое «Государство-Корпорацию», пагубность которого была прекрасно описана А.И. Фурсовым и М. Калашниковым [20]. На этот странный «формат» современного российского государства и весьма своеобразный ход его реформирования обращают внимание дажесами западные эксперты, не жалующие положительными оценками нынешних российских либерал-реформаторов и задающие вопрос: к чему все это в итоге ведет и как собирается Москва выпутываться из этой ямы? [21].
Все это имеет и свое олимпийское «измерение». Видя то, как растут аппетиты в отношении многих экологически хрупких территорий Большого Сочи и сопредельных земель Абхазии со стороны Олимпстроя и привлеченного к олимпийской стройке российского бизнеса (а чем не лакомый для них кусок абхазской земли, уходящий от Аибги к озеру Рица, и почему бы не размесить здесь какой-нибудь российский Лас-Вегас с соответствующей курортно-развлекательной инфраструктурой!), приходится только диву даваться: для этих «новых русских» как будто вообще не существует ни экологических, ни политических, ни моральных ограничителей. А ведь последние два, например, вообще в прямом отношение к будущему российско-абхазских связей, на сегодняшний день имеющих статус союзнических. Но сохранится ли он в ситуации обострения территориального спора Москвы и Сухума?! Это еще вопрос…
И звучит он тем более резонно в условиях, когда страны Запада (скажем, Германия) и даже Израиль активно «обхаживают» Абхазию, а Евросоюз принимает резолюцию «Резюме европейской политики соседства», в которой прямо указывает на необходимость «интенсификации диалога» с де-факто существующими непризнанными государствами Южного Кавказа», имея в виду прежде всего Абхазию. Не случайно абхазское руководство все более активно приглашает в свою страну турецких инвесторов [22]. А что будет делать Москва в том случае, если официальный Сухум вознамерится выйти из-под фактического протектората России?! Конечно, сегодня в это верится с трудом: впечатляет, например, объем финансовой помощи этой республике (2,3 млрд руб. в 2009 г., 4,9 млрд руб. в 2010 г.) и ее доля в структуре всех источников Абхазии (71 % в прошедшем году) [23]. Но ведь это жизнь, и особенно жизнь политическая. И в ней ничего исключить нельзя.
Учитывая тот временный вакуум власти, который возник в Абхазии в связи с внезапной кончиной в мае 2011 г. президента С. Багапша и вполне естественный в этой связи повышенный интерес Грузии к делам в республике, Москве теперь придется еще сложнее. Абхазское руководство очень боится экономического поглощения экономики республики со стороны России, хочет максимально сохранить свой собственный национальный бизнес, учесть интересы местных предпринимателей. Поэтому, как верно замечает директор Международного института политической экспертизы Е. Минченко, конфликты экономических интересов Москвы и Сухума абсолютно не на пользу дела (здесь и так хватает проблем, связанных с приобретением недвижимости в Абхазии гражданами России, есть конфликтные ситуации по целому ряду бизнесов, по санаториям, профилакториям и т.д.). А тут еще новые «подарки» в виде сделанного недавно заявления премьер-министра Республики Абхазия С.М. Шамбы о том, что абхазские компании прекращают свое сотрудничество с «Олимпстроем» по причине невыполнения последним своих финансовых обязательств перед ними [24].
И еще одно принципиальное соображение. По мнению целого ряда даже грузинских экспертов (например, М. Арешидзе), нынешняя политика официального Тбилиси в отношении северокавказской периферии России имеет вполне определенные внутриполитические и геополитические риски для самой Грузии – риски, которые все еще до конца не просчитываются грузинскими властями. Так, несомненный риск для режима М. Саакашвили несет та же тема черкесов. Дальнейшее педалирование этого вопроса объективно вызовет активизацию армянского народа (и это помимо непростой ситуации, которая сложилась сегодня в Джавахети). Не случайно лидеры армянской общины Грузии вслед за черкесами весной 2010 г. обратились к Парламенту и Президенту этой страны с требованием признать «геноцид армянского народа». Правда, в отличие от черкесской темы, этот вопрос не получил широкого звучания, не началось даже сколь-нибудь серьезное изучение этого вопроса [25].
Как сказано в упомянутом экспертом докладе относительно (опять-таки) черкесского вопроса, последний должен рассматриваться в динамике будущего, озвученной некоторыми представителями этого народа на конференции в Тбилиси в марте 2010 г. По их заявлению, признание геноцида – лишь первый шаг к более важной цели, а именно: к достижению независимости черкесских народов. Следующие шаги – репатриация высланных с коренной земли людей (естественно, речь идет об их потомках) и объединение черкесских народов в один субъект, что предполагает политико-административную ирреденту черкесских сегментов Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Таким образом, помимо того, что Грузия всячески старается «реанимировать» черкесский вопрос на российском Юге, она, по сути, становится пособником черкесского сепаратизма (во многом все же еще потенциального!). А раз так, то грузинская сторона объективно может дать дополнительный заряд для противопоставления между черкесскими и тюркоязычными народами (прежде всего балкарцами и карачаевцами) [26]. Лидеры последних (особенно карачаевцы) могут очень быстро напомнить грузинским властям о территориальных претензиях Грузии на часть их земель. Ведь обратилась же группа грузинских политиков в марте 2007 г. к Совету национальной безопасности Грузии и Высшему Совету по объединению страны с жестким требованием предъявить территориальные претензии к России и потребовать возвращения (ни много ни мало!) района Сочи – Красная Поляна – Адлер и бывшего Клухорского района Грузии (ныне этого территория КЧР) [27]. Так что Тбилиси может ожидать фиаско, он может получить отрицательный эффект от им же затеянного…
Недальновидность нынешних грузинских властей заставляет вспомнить дела давно минувших дней, когда Кавказ пожинал первичные плоды распада Советского Союза; когда здесь под прикрытием проектов общекавказской интеграции во всю разыгрывалась антироссийская карта. Как известно, в начале и в середине 1990-х гг. идея создания «Кавказского дома» весьма активно поддерживалась экс-президентом Грузии З. Гамсахурдия и президентом Чечни («Республики Ичкерия») Д. Дудаевым, которые были очень дружны. И что характерно: их дружба в известной мере «вышла боком», поскольку стала причиной серьезных разногласий между Д. Дудаевым и руководством очень тогда популярной (особенно на Северном Кавказе) Конфедерации горских народов Кавказа, в которой весьма заметную роль играли адыги (черкесы) [28]. Лидеры Конфедерации считали, что под влиянием находившегося в Чечне в эмиграции экс-президента Грузии генерал Д. Дудаев постепенно, но последовательно идет по пути отказа от идеи северокавказской конфедерации и ориентируется на идею кавказского единства, в котором ведущую роль должен был сыграть именно грузино-чеченский союз. Хотя сразу было понятно, что у этого «тандема» шансы на успех (читай: на геополитическое переформатирование Кавказа) открывались лишь в том случае, если бы к власти в Тбилиси вновь пришел радикал-националист З. Гамсахурдия.
Тогда, как известно, грузино-чеченское «перекрытие» (overlay) Кавказа не получилось. Неужели теперь режим М. Саакашвили вновь решил повторить эту комбинацию, разве что только поменяв партнера? Но в середине 1990-х гг. в качестве такового для Грузии выступало пусть и нелегитимное, но все же нечто подобное государству (квазигосударство в виде «Республики Ичкерия»!). А кто будет партнером в геополитических играх Тбилиси по сколачиванию новой (теперь уже грузино-черкесской) «оси» на сей раз? Кто рискнет выступить от имени общеадыгского (черкесского) мира, вступая тем самым в жесткую схватку с решительно настроенным против режима М. Саакашвили Кремлем? Не маргинальные же силы а la«Черкесские конгрессы» (в России) и/или различного рода «Черкесские культурные центры» (за рубежом)! По большому счету, попытка выстроить грузино-черкесскую «ось» – лишь пробный шар, своеобразная интеллектуально-политическая ловушка для России. Принцип действий Тбилиси здесь предельно прост: «попадется Москва – хорошо, не попадется – еще раз попробуем»! На самом-то деле Тбилиси озабочен куда большим… Ему хотелось бы стать новым «интегратором Кавказа», сложить в этом регионе некую конфедеративную структуру, планы создания которой, кстати сказать, М. Саакашвили уже озвучивал (см. его обращение к Баку с предложением создать дуальный союз конфедеративного типа, которое он сделал в июле 2010 г.) [29].
При всех этих широковещательных внешнеполитических инициативах, при всей той бравурности идей «Мирного и Единого Кавказа» (но, заметим, Кавказа без России), которые отличают поведение официального Тбилиси и лично М. Саакашвили, власть предержащим в Грузии не мешало бы помнить, что у нее есть чем заняться в своем внутреннем доме. Там проблем через край! Несмотря на победные реляции властей, на всякого рода широкие политические «жесты» типа принятия в мае 2011 г. Парламентом Грузии (причем под явным влиянием опыта стран Балтии и Польши) так называемой Хартии Свободы и закона о люстрации, на создание всякого рода «музеев оккупации» и иные шаги, направленные на вычищение страны от советского прошлого и следов былого русского присутствия, социально-экономическая ситуация в Грузии явно оставляет желать лучшего. Взять хотя бы беспрецедентно высокий уровень безработицы в стране, который, по официальным данным «Грузстата», в 2009 г. составил 16,9 % (какой он на самом деле можно только догадываться). И хотя грузинское руководство обещает сократить безработицу в стране в период до 2014 г., но остановить ее рост пока не удается [30]. Не может не удивлять и политическая практика правящего режима. Она мало согласующаяся с подлинными реалиями Кавказа и ориентируется в основном на внешнего «потребителя» (читай: на США и Западную Европу), о чем мы еще скажем ниже. Плюс к этому она сопровождается уже набившей всем оскомину псевдодемократической риторикой М. Саакашвили и К° [31]. Ее цену все хорошо увидели в конце мая 2011 г., когда жесточайшим образом был разогнан митинг оппозиции в центре Тбилиси.
Так что в известной мере разыгрывание Тбилиси «черкесской карты», помимо естественной для нынешних грузинских властей русофобии, это некий выпуск пара, отвлечение внимания своего населения на другие – внешнеполитические – вопросы. Подспудно ему дают понять: «Смотрите, что делается у нашего нелюбимого соседа! Какой творится беспредел! А вы еще не довольны нашими порядками!». Однако стратегически это большой просчет Тбилиси, и он может обернуться для него в будущем не «дивидендами», а серьезными потерями.
(Окончание следует)
(1) Точности ради следует говорить об активном и массовом участии в грузино-абхазском конфликте на стороне Абхазии представителей практически всех северокавказских народов (по некоторым данным, численность добровольцев составляла более 2 тыс. человек). Но особенно много было среди них кабардинцев. В этой связи показателен такой факт: в 1992 – 1994 и в 2005 – мае 2007 гг. министром Республики Абхазия (занимая одновременно с этим пост вице-премьера) был этнический кабардинец С. Сосналиев, награжденный высшим орденом этой страны – орденом Леона.
(2) Географически располагающееся в верховьях р. Псоу селение Аибга ныне разделено на две части. Одна из них находится в Адлерском районе Большого Сочи, другая – на территории Гагрского района Абхазии.
Примечания
17. См. об этом: Лебанидзе С. От черкесской пассионарности до этноцентризма. 28 мая 2011 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://pik.tv/ru/experts/ blog/solomon
18. Обращение Грузинского Совета старейшин к Совету старейшин Абхазии // Свободная Грузия. – 2010. – 18 нояб. (на рус. яз.).
19. См. об этом подробнее: Рокс Ю. Урочище противоречий. Кусок Абхазии мог понадобиться Москве для безопасности Олимпиады // Независимая газета. – 2011. – 1 апр.
20. См.: Фурсов А. Кошмар «светлого будущего». 30 апреля 2007 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ndpr.ru/content/view/464/; Калашников М. Глобальный Смутокризис. – Минск, 2010 (Гл. 10).
21. См., например, весьма нелицеприятную для российского руководства оценку состоявшего в Ярославле форума «Современнее государство: стандарты демократии и критерии эффективности» (сентябрь 2010 г.): Прайд Й. Страна вечных реформ. Государство по-прежнему хочет рулить всем [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.gazeta.ru/comments/2010/09/13_a_3419028.shtml
22. См. об этом: Зубков К. Запад готовится признать Абхазию. 12 апреля 2011 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://svpressa.ru/society/article/41875/
23. См.: В 2010 году объем финансовой помощи, оказанной РФ Абхазии, вырос в два раза // Российская газета. – 2011. – 12 янв.
24. См. об этом: Абхазия после Багапша: У Сухуми и Москвы будет сложный выбор. 29 мая 2011 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: здесь
25. См.: Северный Кавказ как фактор в грузино-российских отношениях: Доклад Института стратегических исследований (Тбилиси) / Фонд им. Фр. Эберта. – Тбилиси, 2010 (на рус. яз.). – С. 121.
26. Там же.
27. См. об этом: Захаров В.А. Грузия, НАТО и Абхазия – хроника событий и перспективы развития отношений // Независимая Абхазия: проблемы и решения / под ред. Т.М. Шамба. – М., 2007. – С. 116.
28. Конфедерация народов Кавказа (первоначальное название – Ассамблея горских народов Кавказа, АГНК) была создана на Первом съезде народов Кавказа в Сухуми в 1989 г. Программные задачи Ассамблеи формулировались таким образом: способствовать распространению демократических идей на всем Кавказе, чтобы на их основе в обозримом будущем создать конфедеративное государство, не-подконтрольное Москве. При этом речь шла о гибком по своему устройству политическом образовании, которое бы учитывало чрезвычайную гетерогенность («мозаичность») региона и его густонаселенность. По предложению делегатов, АГНК трансформировалась в Конфедерацию горских народов Кавказа (КГНК).
КГНК сразу же заявила о своей антирусской направленности. По этой причине в тот момент времени в нее не вошли ингуши, тюркоязычные горские народы (кумыки, балкарцы и карачаевцы), за исключением турок-месхетинцев. Отказались войти в КГНК и предпочли Ассоциацию тюркских народов ногайцы и азербайджанцы Дагестана. В результате ядро Конфедерации составили чеченцы и представители адыгского (черкесского) народа: кабардинцы, собственно черкесы, адыгейцы и абазины, а также абхазы и некоторые этнические группы из Северной Осетии и Дагестана. КГНК заявила о себе в 1992 г. в качестве государственного объединения конфедеративного типа. Чуть позднее, в том же году в Грозном КГНК была переименовала в Конфедерацию народов Кавказа (см. об этом: Русецкий А., Дорохина О. «Архипелаг Кавказ» – мифы и реал-политик /Фонд им. Фр. Эберта. – Тбилиси, 2009 (на рус. яз.)).
29. См.: Рокс Ю. Гремучая конфедерация. Грузия заявила об объединении с Азербайджаном, но Баку пока молчит // Независимая газета. – 2010. – 27 авг.
30. См.: Безработица в Грузии составляет 17 %. 8 июня 2010 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:// http://www.uvolneniy.net/novosti/728-bezrabotica-v-gruzii-podskochila-do-17.html
31. См.: Арешев А.Г. Станет ли Грузия периферией «Большого Ближнего Востока»? [Электронный ресурс]. – Режим доступа:http://www.rian.ru/analytics/ 20110329/359013656.html
Грузия Россия черкесы
