Политический подтекст турецко-грузинского «культурного» диалога

Публикации | Тамара ВАРДАНЯН (Армения) | 24.06.2011 | 00:23

Недавно в прессе (как отечественной, так и региональной) снова активизировался вопрос плачевного состояния находящихся на территории Турции и Грузии историко-культурных памятников и необходимости их скорейшего восстановления. Вопрос этот имеет свою предысторию: еще в 2007г. между Турцией и Грузией шли переговоры по этим проблемам, однако на тот момент стороны не добились обоюдного согласия. Речь идет о реставрации четырех христианских храмов на территории Турции и восстановлении, отчасти и постройке, четырех мусульманских духовных центров и одной бани на территории Грузии. Предыдущие переговоры провалились, в частности, в результате решительного противостояния грузинского Патриарха Илии Второго. Благодаря своему высокому авторитету в обществе (по результатам опросов, около 90% населения доверяет Грузинской Православной церкви и лично Патриарху), ему де-факто удалось наложить вето и пресечь подписание окончательного соглашения. Основной причиной такого противостояния было опасение, что в результате соглашения в Грузии еще больше усилиться мусульманский фактор и, следовательно, возрастет влияние Турции. Как видно из поступающих сведений, в частности, грузинская духовная элита прекрасно осознает, какими последствиями чревата такая уступка. Что касается политической элиты страны, то она, по всей вероятности, пытается маневрировать между нарастающим турецким давлением и требованиями духовных властей, опирающихся на все большую поддержку грузинского общества.
Новый импульс

«Реанимация» незавершенных переговоров с турками была спровоцирована именно усилиями грузинской стороны, что несколько выглядит странным, учитывая неоднозначную оценку предыдущих переговоров внутри страны. В апреле 2010г. министр иностранных дел Грузии Г.Вашадзе во время визита в Турцию напомнил о незавершенных переговорах и выразил надежду, что сторонам удастся на этот раз прийти к конкретному согласию по вопросам культурных памятников старины.

Грузия свою активность объясняет тем, что так называемые «грузинские» церкви Тао-Кларджети на территории Турции ныне находятся в крайне плачевном состоянии, и вопрос требует скорейшего разрешения. Отметим, что речь идет о реставрации четырех средневековых памятников – Ошкванк, Ишхан, Хандза и Отхта. Грузинская сторона ожидает их передачи Грузии с целью проведения восстановительных работ. Такое требование аргументируется также и со ссылкой на аналогичное решение турецкого руководства по восстановлению армянской церкви Сурб Хач (Святой Крест). Игнорируется тот немаловажный факт, что средневековая армянская церковь была реставрирована без участия своих хозяев – армян, а отреставрированная церковь открылась, но на ней не было креста.

Турция же считает, что ее согласие на восстановление вышеназванных христианских памятников грузинскими архитекторами является с ее стороны жестом доброй воли, и поэтому взамен требует согласия на восстановление трех находящихся на грузинской территории мечетей в Самцхе-Джавахке, Ахалцихе и Кобулети, а также на строительство новой мечети и турецкой бани в Батуми.

Примечательно, однако, что подробности переговоров держатся в строгой секретности, и общественность Грузии не имеет возможности участвовать в принятии решений. Министр культуры Грузии Н.Норуа в начале года заявил, что условия будут обнародованы только после подписания протокола1. Секретность переговоров и скудная информация, просочившаяся в прессу, вызвали крайнее недовольство не только Грузинской Православной церкви, но и грузинской общественности. Первое публичное заявление прозвучало из уст М.Саакашвили во время прямого телемоста с населением страны 26 января 2011г.2 В своем выступлении президент страны отметил, что Грузия – демократическая страна, и проживающие здесь мусульмане имеют право следовать своим национальным традициям. Он также разъяснил, что договор затрагивает лишь культурную составляющую, но не политическую. Такая секретность переговоров, а также явное стремление грузинских властей искаженно представить и завуалировать политический подтекст соглашения вызвали всплеск негодования общественности, причем не только православной, но также некоторой части мусульманской общины Аджарии. Последние же в недоумении от риторики грузинских властей, постоянно утверждающих о том, что недовольство грузинских духовных лидеров и части общественности являются результатом религиозной нетерпимости внутри общества. Но пропагандистская машина грузинской администрации усиленно работает в этом направлении, при этом тщательно скрывая религиозно-политический подтекст грузино-турецких переговоров.

Фактически, учитывая предыдущую неудавшуюся попытку, светские власти Грузии во главе с президентом М.Саакашвили на этот раз пытаются обойти духовные власти и за их спиной договориться с турками. Как справедливо отмечает грузинский эксперт Г.Нодиа, вопрос постройки мечетей в Грузии становится краеугольным камнем противоречий между Грузинской Православной церковью и светскими властями Грузии3.
Грузинские интересы: «игра не стоит свеч»

По сути, турецкая сторона готова передать находящиеся на территории Турции средневековые памятники Ошкванк, Ишхан, Хандза и Отхта грузинам с целью их восстановления. Но дело в том, что два из отмеченных (Ишхан и Ошкванк) храмов являются армянскими халкедонистскими церквами и не могут быть признаны частью грузинского культурного наследия.

Представим отрывки из главы «Архитектурные памятники Тайка» работы доктора архитектуры Т.Марутяна «У истоков армянской классической архитектуры» (2003г.). Так, автор пишет: «Тайк и его средневековые памятники, в том числе, построенные в VII веке Ишхан и Банак и построенные в X веке высококлассные церкви Хахуванк, Ошкванк и множество других памятников являются не грузинскими, а армянскими, плодами армянской творческой мысли. Этот вопрос оспариванию не подлежит»4. Затем Т.Марутян на основании множества источников последовательно доказывает свою точку зрения. Например, достаточно упомянуть основанную на грузинских источниках информацию Н.Марра, упомянутую в той же книге: «В IX и даже в X веке грузинские монахи в Тайке и Кхарджке были окружены своими единоверцами, однако это были представители другой национальности – армяне»5. Марутян также отмечает, что «до последней четверти XI века в Тайке проживали халкедонистские армяне, а район составлял органическую часть Великого Айка»6.

Следовательно, грузинская и турецкая стороны, фактически, ведут переговоры отчасти также вокруг армянского культурного наследия в Турции.

Дело в том, что грузинская сторона считает эти церкви грузинскими, основываясь только на надписях на грузинском языке, сохранившихся на стенах памятников. Грузинская надпись объясняется тем, что церковная служба халкедонистских армян проводилась на грузинском языке. Понятно, что в построенных для армянской общины халкедонистских церквях надписи должны были быть грузинскими.

Таким образом, данное турецко-грузинское соглашение исходит из грузинских интересов постольку, поскольку им удается во всеуслышание безоговорочно провозгласить вышеупомянутые памятники грузинскими, что умещается в логику грузинских культурно-исторических притязаний. Но грузинские интересы и достижения, пожалуй, этим и ограничиваются. Здесь важно отметить одну деталь: если вышеупомянутые памятники будут восстановлены как грузинские, богослужения в них проводиться не будут по той простой причине, что последователей Грузинской Православной церкви в этих краях нет. Таким образом, отреставрированные «грузинские» церкви в Турции получат всего лишь статус культурных памятников, а не действующих религиозных учреждений. Следовательно, такое «достижение» не может иметь для Грузии религиозного и тем более политического значения. После восстановления, но в условиях бездействия, история об этих церквах, да и сами церкви будут преданы забвению.
Турецкий «капкан» для Грузии

При подписании договора в данном виде Турция окажется в самом выгодном положении. Так, согласно обсуждаемому варианту соглашения, Турция получит право на восстановление мечетей в Самцхе-Джавахке, Ахалцихе и Кобулети и строительство мечети и бани в Батуми. Наиболее важным является то обстоятельство, что они будут действующими религиозными структурами. Именно этот пункт вызывает недовольство Грузинской Православной церкви. Очевидно, что вследствие деятельности мусульманских религиозных учреждений активизируется мусульманский сегмент Грузии, несомненно будут случаи прозелитизма в среде местных христиан. А если эти структуры будут иметь активные финансовые потоки из Турции (что тоже несомненно), то понятно, какая мина будет заложена на территории Грузии. Значительная часть грузинской общественности, противодействующая этому возможному сценарию, всерьез опасается, что в результате возникнет определенная напряженность на религиозной почве в отношениях между проживающими в стране мусульманами и христианами. Именно исходя из этих опасений, грузинское патриаршество уже два раза (18 января и 4 февраля с.г.) выступало с заявлениями о неприемлемости подписания протокола на таких условиях.

Грузинская сторона считает наиболее опасным строительство новой мечети в столице Аджарской Автономии Батуми. В этом с духовным лидером практически единодушна и общественность. А один из грузинских журналистов уже назвал такую мечеть в Батуми «новым музеем оккупации под видом дружбы»7.

Дело в том, что на сегодняшний день 30% населения Аджарии исповедует ислам (численность населения – 376.016 человек, из которых 115.161 – мусульмане). Это аджарцы, которых считают принявших ислам грузинами. Они сохранили свою грузинскую идентичность в основном благодаря грузинскому языку, культуре, грузинскому окружению и гражданству. В русско-турецких войнах мусульмане Аджарии традиционно придерживались протурецкой позиции. Так, во время Крымской войны (1853-1856гг.) аджарцы оказывали большую помощь турецким войскам, а в русско-турецкой войне 1877-1878гг. в высшем офицерском составе турецкой армии были также 6.000-10.000 аджарцев8. А когда указанная территория после Берлинского конгресса перешла к России, многие аджарцы перешли на территорию Османской империи (мухаджиры). Остальные же остались на территории Российской империи, где сформировалась террористическая группировка «Мстители». Мишенью деятельности этой группировки, в основном финансировавшейся из Османской империи и Великобритании, были русские офицеры и чиновники9.

В конце XIX – начале XX века наряду с подъемом национализма, среди аджарцев усилилась протурецкая позиция, были созданы пантюркистская и панисламская партии, провозгласившие своей целью объединение с Турцией. В то же время активизировались наиболее локализованные националистические настроения, преследующие идею создания независимой Аджарии.

Тем не менее после провозглашения независимости Грузинской Республики в 1918г. «Народный конгресс Аджарии» в Батуми занял прогрузинскую позицию.

Ранее аджарцы-мусульмане составляли 70% населения Аджарии. Но за последние годы, благодаря усилиям Грузинской Православной церкви, многие из них верообратились. Сегодня есть множество семей, в которых представители старшего поколения – мусульмане, а младшего – христиане. При А.Абашидзе Аджария была почти полностью независимой от Тбилиси, однако М.Саакашвили удалось упразднить де-факто полузависимое положение Аджарии и установить там власть официального Тбилиси. Тем не менее Аджария продолжает сохранять статус автономной республики в составе Грузии, гарантированный Московским договором 1921г. Согласно 6-му пункту этого договора, Турция также является гарантом автономии проживающего в Аджарии мусульманского большинства. Как названное обстоятельство, так и наличие мусульман в Аджарии служат достаточной основой для Турции, которая время от времени проявляет определенные амбиции по отношению к этому региону. В турецкой прессе и экспертных кругах эти притязания получили наиболее открытые проявления, в частности, после грузино-осетинской войны 2008г. Так, эксперт турецкого фонда политических, экономических и общественных исследований (SETA) Гасам Али Карасар сразу после войны выступил с пространным анализом10, в котором призывал власти Турции активизировать грузинское направление внешней политики, в частности, сделать переход от протбилисского подхода к многовекторной тактике и наладить прямые связи с Аджарией, Южной Осетией и Абхазией. Эксперт отмечал, что Турция исторически и демографически (имея в виду мусульманское население) связана с регионом. Он также с сожалением упоминает тот факт, что после событий 2004 г. христианский крест (имеется в виду новый флаг Грузии) нашел место и на флаге Аджарии, на что турецкая пресса отреагировала довольно жестко. В частности, круги, близкие к правящей верхушке Турции, открыто обвиняли М.Саакашвили, называя его шовинистом11, безответственной личностью, безудержно использующий национальные и религиозные символы12. По мнению одного из турецких аналитиков, «главная проблема нынешней Грузии заключается в маргинализации нехристианского населения, поскольку это новое государство основано на ценностях христианского прошлого»13.

Подписание на уже известных условиях грузино-турецкого соглашения станет значительным шагом, направленным на усиление влияния ислама и Турции среди проживающих в Аджарии мусульман (отметим, что мусульмане Аджарии являются последователями суннитского направления, что также можно считать выгодным фактором для турецкой стороны).

С той же логикой нужно подойти к вопросу восстановления мечетей в Самцхе-Джавахке, Ахалцихе и Кобулети. Все они будут служить усилению на местах позиций ислама, ибо будут действующими религиозными учреждениями, что отнюдь не является адекватной уступкой со стороны Грузии в обмен на восстанавливаемые, но бездействующие христианские памятники в Турции.
Обобщение

Очевидно, что уступчивость политических властей Грузии к турецким требованиям обусловлена геополитическими и экономическими интересами страны и элиты: стратегическим партнерством с Турцией и беспрерывным ростом объема турецких инвестиций в экономику Грузии.

Следует отметить, что такой принцип оформления политической повестки для Грузии – страны и общества, основанного на христианских ценностях, – является следствием недальновидного и ситуативного подхода правящей элиты. В то время как Грузия – страна, постоянно сталкивающаяся с угрозой территориального раскола, – должна учитывать прежде всего этнорелигиозный фактор, исходя из которого и должна упорядочить свои приоритеты. Уже сегодня мусульманская конфессиональная дисперсность страны не внушает особого оптимизма относительно грузинской государственности. Есть и другой фактор: нельзя не учитывать и нарастающую волну достаточно отчетливого признания на международной арене краха мультикультурализма как философии сосуществования разных цивилизационных парадигм, кристаллизованных в этнорелигиозной сущности отдельных наций. Причем пока неясно, какая же философия придет на смену мультикультурализму, в то время как процессы межкультурного взаимодействия, а часто и противостояния нельзя, да и невозможно остановить. Кавказский регион в этом плане одна из самых уязвимых точек на земле в силу своей этнорелигиозной мозаичности, а на юге Кавказского региона страной наиболее «мозаичной» остается Грузия. Так, например, для моноэтничной Армении, в условиях ее блокады со стороны Турции и Азербайджана и после насильственного вытеснения армянского населения из Азербайджана проблемы межэтнического и межцивилизационного сосуществования в регионе с мусульманским миром не являются настолько актуальными. Для Грузии же, наоборот, при постоянном усилении турецко-азербайджанского присутствия в стране с каждым годом все более ясно очерчивается вызов к грузинской идентичности. К тому же Турция – страна, имеющая все необходимые ресурсы для последовательной защиты религиозных прав своих единоверцев-мусульман не только в Грузии, но даже и в Европе (о такой политике турецких властей ярко свидетельствуют дебаты и их выпады в адрес германских коллег по поводу прав 3-миллионного турецкого меньшинства в Германии, а также пафосные выступления премьер-министра Турции Р.Эрдогана перед немецкими турками с открытым призывом чувствовать себя частью Великой Турции, учить турецкий и продолжать сопротивляться ассимиляции14).

Таким образом, для Грузии взятие на себя обязательств по восстановлению не только грузинских, но и армянских церквей Тайка является лишь культурным достижением в том отношении, что часть халкедонистского армянского наследия становится грузинским достоянием. Но за такую уступку Турция получает действующие мечети в самих уязвимых точках Грузии, что является крупной победой Турции и столь же крупным политическим поражением Грузии.

Турки провели точный расчет: с одной стороны, передача армянских халкедонистских церквей грузинам вызовет новую волну напряженности в и без того сложных армяно-грузинских отношениях, которые достаточно обострены из-за ряда нерешенных религиозных вопросов. С другой стороны, это значительно усилит турецкое влияние во внутриполитической жизни Грузии. Ведь действующие в Грузии мечети, превратившись в важнейшее оружие захватнической политики Турции, будут угрожать как грузинской идентичности, так и территориальной целостности страны.

1 http://www.blackseanews.net/read/10343

2http://www.chechenews.com/developments/2316-1.html

3 См. Nodia G., Georgia's Showdown Between Church And State, 20.02.2011, http://www.rferl.org/content/commentary_georgia_churches/2314963.html.

4 Дело реставрации Ошкванка передано Грузии, 27.11.2008, http://noravank.am/arm/articles/detail.php?ELEMENT_ID=2452&sphrase_id=5051&print=Y.

5 Там же.

6 Там же.

7 Девдариани Нана, Новый музей окупации под видом дружбы с Турцией, 14.04.2011, http://www.newsland.ru/news/detail/id/677552/cat/94/.

8 Asari Moin, Islamic Emirates of Tiflis-Georgia: Ajara & Meskhetia, Feridun, 21.08.2008, http://lahoreledger.com/?p=8154.

9 Там же.

10 Hasan Ali Karasar, Sahakashvili Pulled the Trigger: Turkey between Russia and Georgia, Foundation for Political, Economic, and Social Research, Policy Brief, August, 2008, http://www.setav.org.

11 Hakan Albayrak, “Saakaşvili ve Şovenist Siyasetin İflası,” Yeni Şafak, 11 August 2008. – ссылка по: Hasan Ali Karasar, Sahakashvili Pulled the Trigger: Turkey between Russia and Georgia, Foundation for Political, Economic, and Social Research, Policy Brief, August, 2008, http://www.setav.org.

12 İbrahim Karagьl, “Bir Delinin Başımıza Aзtığı Belaya Bakın,” Yeni Şafak, 12 August 2008. – ссылка по: Hasan Ali Karasar, Sahakashvili Pulled the Trigger: Turkey between Russia and Georgia, Foundation for Political, Economic, and Social Research, Policy Brief, August, 2008, http://www.setav.org.

13 Bayram Balci, Is there a place for Islam in Mikhael Saakashvili’s Christian Georgia? http://www.caucaz.com/home_eng/breve_contenu.php?id=177.

14 Erdogan Urges Turks Not to Assimilate, «You Are Part of Germany, But Also Part of Our Great Turkey», http://www.spiegel.de/international/europe/0,1518,748070,00.html.

Ичточник: «Глобус Энергетическая и региональная безопасность», номер 3, 2011

Аджария Грузия Турция

версия для печати постоянная ссылка

Добавить комментарий

Ваше имя: Ваш E-mail: Ваше сообщение:     Введите код: